Узбекистан подбирается к ЕАЭС

Кирилл Кривошеев

В Узбекистане стартовала процедура присоединения к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) в качестве наблюдателя. Это решение уже поддержала нижняя палата парламента страны, а подписан главой государства документ, судя по всему, будет ближе к визиту президента Шавката Мирзиеева в Москву — он запланирован на июнь. Опрошенные “Ъ” эксперты предполагают, что получение статуса наблюдателя лишь первый шаг, за которым рано или поздно последует полноценное вступление.

Нижняя палата парламента Узбекистана одобрила инициативу о получении страной статуса наблюдателя при ЕАЭС. За проголосовали 82 депутата, 32 — против, 14 воздержались. Теперь аналогичное голосование должно пройти в верхней палате парламента, а затем документ отправится на подпись к президенту республики Шавкату Мирзиееву. Ожидается, что это произойдет незадолго до его запланированного визита в Россию. Подготовку к нему министры иностранных дел России и Узбекистана обсудили по телефону 22 апреля. При этом в Ташкенте подчеркнули, что визит пройдет «в запланированные сроки», то есть в июне.

По данным узбекского издания Podrobno.uz, поясняя свое решение в специальном постановлении, депутаты нижней палаты утверждали, что «взаимодействие Узбекистана с ЕАЭС» поможет увеличить экспорт продукции, снизить расходы на железнодорожные перевозки на $220 млн и увеличить доходы трудовых мигрантов на 15–20%. Упомянули и возможные негативные последствия. «Взаимодействие нашей страны с данной организацией приведет к снижению производства в некоторых отраслях страны, частичной потере рабочих мест, снижению инвестиционной активности и темпов модернизации экономики»,— заявили в нижней палате узбекского парламента.

Между тем и плюсы, и минусы, о которых говорили депутаты, не относятся к статусу наблюдателя при ЕАЭС. Согласно Договору о ЕАЭС (.pdf), государство-наблюдатель не берет на себя обязательств, кроме отказа от умышленного вреда членам союза, и, соответственно, не пользуется никакими преференциями, кроме права «присутствовать по приглашению на заседаниях органов союза» и «получать принимаемые органами союза документы, не являющиеся документами конфиденциального характера».

Такое объяснение и размытость формулировок (например, «взаимодействие с ЕАЭС») натолкнули многих экспертов на мысль, что на самом деле получение статуса наблюдателя лишь формальный шаг, вскоре после которого может произойти полноценное вступление.

«Я думаю, в нашем случае статус наблюдателя надо понимать как отложенное членство»,— сказал “Ъ” директор узбекского негосударственного центра "Билим карвони" Фарход Толипов.

«Наблюдать можно, так сказать, со стороны, поскольку вопросы, связанные с ЕАЭС, в целом ясны и понятны. Дымовую завесу депутаты могли создать намеренно или ненамеренно»,— добавил он.

«Шавкат Мирзиеев с самого начала выступал с пророссийских позиций, во многом подражая Владимиру Путину,— сказал “Ъ” другой узбекский политолог, Рафаэль Саттаров.— Поэтому я убежден, что вступление рано или поздно произойдет. Противники этой идеи есть, но даже они видят в России меньшую угрозу, чем Китай. Такую точку зрения разделяют узбекские силовики и американские дипломаты».

Российский эксперт по региону Аркадий Дубнов, в свою очередь, считает, что статус наблюдателя и результаты голосования за него могут быть своеобразным сигналом Ташкента Москве. «То, что примерно треть депутатов выступила против, показывает, что консенсуса в узбекских элитах пока нет,— сказал он “Ъ”.— Вопрос тщательно рассматривается, но узбеки видят в ЕАЭС исключительно экономический, а не политический проект. Никакого более тесного сближения с Москвой они не хотели бы. Эти размышления в Ташкенте могут длиться еще достаточно долго — во время июньского визита Мирзиеева в Москву принципиальное решение о членстве принято не будет. С другой стороны, положение почти 2 млн трудовых мигрантов в России в условиях экономического кризиса требует принятия решения, возможно и не связанного с ЕАЭС. Возвращать их в Узбекистан технически сложно, кроме того, там для них нет рабочих мест. Значит, эти места за ними нужно сохранить в России».

Коммерсантъ. 29.04.2020