Как России удержать равновесие в посткризисном биполярном мире

Дмитрий Тренин, директор Московского Центра Карнеги

Чтобы в новой биполярной системе Россия не оказалась придатком китайского полюса силы и сохранила критически важное для российской государственности международное равновесие, Москве необходимо снизить свою зависимость от Китая, развивая отношения с другими крупными экономическими и финансовыми игроками. Речь идет прежде всего о странах Европы, Индии и Японии, но не только.

Кризис, вызванный пандемией коронавируса, еще в самом начале, но очевидно, что он не столько меняет мир сам по себе, сколько усиливает процессы, которые развивались до него. Это процессы, ведущие к смене мирового порядка. Главный из них – усиление американо-китайского соперничества и становление новой биполярности. Характерно, что это происходит в обстоятельствах, которые, казалось бы, должны были способствовать сглаживанию противоречий и объединению усилий двух ведущих мировых держав.

Таким образом, среда, в которой реализуется российская внешняя политика, стала меняться гораздо быстрее. Для того чтобы сохранить с трудом восстановленный международный статус России как самостоятельной величины, необходима стратегия, нацеленная на удержание страной равновесия на вновь раскалывающейся глобальной арене.

Основные тренды

Covid-кризис пока подтверждает основные тезисы, на которых основывалась в последние годы внешняя политика Кремля. Это (1) ведущая роль государства на международной арене и роль правительства как главнейшего института внутри отдельных стран; (2) приоритет государственного суверенитета над любыми международными организациями и договоренностями; (3) критическая важность устойчивости экономики и общества к внешним вызовам; (4) приоритет качества государственного управления и общественной солидарности над характером политического режима; (4) упадок либерализма в современном мире и неактуальность в XXI веке противопоставления демократии и авторитаризма.

Суверенизация, активно проводившаяся Москвой с начала 2010-х годов, и антисанкционные меры второй половины      2010-х видятся сейчас своевременной подготовкой к внезапно разразившемуся кризису.

Кризис усиливает основные тенденции в международных отношениях: (1) постепенный отход США от ставшего слишком обременительным глобального лидерства и их сосредоточение на укреплении собственной национальной базы; (2) ослабление Европейского союза, демонстрирующего неспособность к эффективному противодействию кризисам и углубление противоречий между странами-членами; (3) переход Пекина к активной внешней политике в глобальном масштабе и заметный подъем национализма в самом Китае.

Результатом кризиса станет, скорее всего, дальнейшее укрепление позиций Китая и других стран Восточной Азии, показавших в борьбе с коронавирусом гораздо более высокий уровень общественной солидарности и сотрудничества между властями и гражданами, чем атлантические общества Европы и Северной Америки.

Вызов новой биполярности

Самым важным геополитическим фактором мировой политики стало углубление конфликта между США и КНР, который развивается со второй половины 2010-х годов. Усиливающееся американо-китайское противоборство не только сокращает объем международной торговли, но и разрывает многие производственные и технологические цепочки. Соображения безопасности начинают преобладать над логикой рынка. В геоэкономике меняется тренд. Единый глобальный рынок, регулирующийся на основе либеральных норм и правил, выработанных в США, распадается на отдельные блоки.

В американо-китайское противоборство вовлекаются страны Европейского союза и азиатско-тихоокеанские союзники и партнеры США. В перспективе можно представить себе формирование в мире двух конкурирующих политэкономических моделей: либеральной в англоязычных странах и – с большей ролью государства – Евросоюзе и госкапиталистической в Китае и России. При этом единых правил и общепризнанных институтов не будет, надо будет договариваться на временной основе, как это делается сейчас, например, в рамках ОПЕК/ОПЕК+/ОПЕК++.

Американо-китайская биполярность – не только экономическая и технологическая, но также геополитическая и военно-стратегическая – в итоге становится все более реальной. Ясно, что эта биполярность не будет такой всеохватной, как противостояние СССР и США в годы холодной войны. Тем не менее то, что две державы – США и КНР – образуют высшую лигу мировой политики, будет оказывать огромное влияние на международные отношения в целом и на политический курс отдельных государств.

Россия между Китаем и Америкой

Именно грядущая биполярность представляет собой главный вызов для российской внешней политики на несколько десятилетий вперед. В Москве с облегчением воспринимают то, что Вашингтон рассматривает Китай, а не Россию как главного соперника. В то же время положение противника номер два не создает для России каких-то преимуществ.

Враждебный настрой американской правящей элиты в отношении РФ сохраняется, а временами усиливается. Не просматривается готовность Вашингтона не только к компромиссам, но даже к диалогу с Москвой: ставка сделана на продолжение давления. По результатам президентских выборов 2020 года ситуация вряд ли улучшится.

Сближение России с Китаем, произошедшее в условиях конфронтации с США, укрепило геополитические и геоэкономические позиции РФ. Сохранение и укрепление российско-китайской антанты – безусловно, в интересах России. Китай превратился в важнейшего экономического, финансового и технологического партнера России.

Отношения двух великих держав – России и Китая – строятся на прочной основе национальных интересов и суверенного равенства. Ни в Москве, ни в Пекине не считают необходимым связывать свободу действий на международной арене заключением военно-политического союза.

Covid-кризис высветил отличительную особенность российско-китайских отношений. И для Москвы, и для Пекина собственные интересы и национальная безопасность однозначно перевешивают любые другие соображения. Границу между двумя странами не раз перекрывали в одностороннем порядке из соображений биологической безопасности. Эти же соображения могут заставить негласно рассматривать даже самого близкого партнера как потенциальный источник эпидемиологической или экологической опасности.

Несмотря на очевидную асимметрию в экономических и других возможностях, Россия принципиально настаивает на равноправном характере отношений с КНР. Пока это так, у России будет стимул развивать сотрудничество с Китаем. Формула отношений двух держав останется прежней: никогда – против друг друга, но не обязательно всегда и во всем вместе. Это удачное сочетание надежности и гибкости. Вопрос в том, сохранит ли эта формула свою силу в условиях обострения американо-китайских отношений и все более явной перспективы становления новой биполярности.

Очевидно, что Москве предстоит вести себя еще более аккуратно. Россия не является стороной конфликта между КНР и США, но у нее вряд ли получится отстраненно взирать на их противоборство. С Китаем Россию объединяет стремление преодолеть остатки американо- и западноцентричного мирового порядка. В то же время у России нет никакого желания жить в составе китаецентричного блока.

Добрососедство и взаимовыгодное сотрудничество с Китаем – очень хорошо; вхождение в сферу влияния КНР – недопустимо. Реальность, однако, такова, что растущая зависимость РФ от КНР в экономической, технологической и потенциально финансовой областях может заставить Москву поневоле следовать в русле внешней политики Пекина.

В принципе, у России есть ресурсы для развития экономики и технологий, но существующие в стране политико-экономические условия препятствуют такому развитию. Пока этот главный резерв самоусиления не может быть задействован, на первый план обязана выйти внешняя политика.

Чтобы в новой биполярной системе Россия не оказалась придатком китайского полюса силы и сохранила критически важное для российской государственности международное равновесие, Москве необходимо снизить свою зависимость от Китая, развивая отношения с другими крупными экономическими и финансовыми игроками. Речь идет прежде всего о странах Европы, Индии и Японии, но не только.

Поиск глобального равновесия

Несмотря на недавние жесты Кремля в адрес Белого дома и на всплеск контактов между Путиным и Трампом, отношения России с США не смогут коренным образом улучшиться в обозримом будущем – их конфронтация носит системный характер.

Конечно, не может быть и речи о геополитическом развороте политики Москвы – от Пекина к Вашингтону. В гипотетическом случае подобного разворота Россия должна была бы пойти на фактическую капитуляцию перед США и одновременно приобрела бы в лице Китая более опасного противника, чем государства Запада. Вероятным результатом такого безумного маневра была бы внутренняя дестабилизация страны с неисчислимыми потерями.

Вместо этого реалистичная политика на американском направлении должна быть нацелена в ближайшие годы на предотвращение инцидентов, способных привести к вооруженному столкновению и одновременно на поиск возможностей для взаимодействия там, где интересы РФ и США все еще совпадают. Конечно, в таких условиях пытаться влиять извне на американскую внутреннюю политику – непозволительно дорогое и бесплодное с практической точки зрения удовольствие.

США, Китай и Россия на обозримое время – три наиболее активных и влиятельных игрока на мировой арене. В треугольнике Вашингтон – Москва – Пекин, который в 1970-е годы успешно использовался американской внешней политикой для усиления давления на Советский Союз, сегодня США заняли позицию вершины, противостоящей двум другим.

Существует соблазн отплатить Америке той же монетой, но ему не следует поддаваться: в таком случае Россия вынуждена будет признать верховенство Китая и действовать в его интересах. Вместо этого Россия могла бы взять на себя роль инициатора трехстороннего – российско-американо-китайского – диалога о мерах по укреплению стратегической стабильности в мире. Такой подход содействовал бы укреплению российской и международной безопасности и поднимал бы престиж Москвы в мире.

Кризис нанес еще один удар по претензиям Европейского союза на стратегическую автономию. Тот же самый кризис, однако, поднял роль отдельных государств. Германия, проходящая кризис наиболее успешно, очевидно укрепляет свои позиции внутри ЕС и потенциально в мире. Из этого следует, что наступает время наладить серьезный диалог с немецкой политической и экономической элитой о перспективах отношений и возможностях взаимодействия.

Уже начавшийся диалог с Францией должен быть продолжен с упором на проблемы континентальной безопасности, а также на ситуацию на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Есть темы для предметных разговоров с Италией (например, Ливия), северными странами (Арктика), Великобританией (нормализация испорченных отношений), практически со всеми государствами Европы, не исключая Польшу и Прибалтику. Есть темы и для разговоров с Европейской комиссией.

Нет смысла – особенно в нынешних условиях – тратить время на попытки подорвать изнутри ЕС и НАТО – еще одна организация, выглядящая все более архаичной. История сама разберется с ними. Политика РФ должна быть позитивной, делать упор на взаимодействие с отдельными европейскими странами и исключать попытки повлиять на их внутриполитические процессы.

В условиях, когда конфликт в Донбассе может быть в лучшем случае надежно заморожен и максимально обезврежен, а вопрос о Крыме решен и закрыт, главная задача российской политики на первом этапе – изменить в лучшую сторону отношения европейских элит к России. Гуманитарные акции хороши, особенно когда не используются в пропагандистских целях, но явно недостаточны.

С российской стороны основным условием такого улучшения может стать изменение информационной политики, нацеленной на Европу. Никаких иллюзий насчет «Большой Европы от Лиссабона до Владивостока» в этой связи строить не нужно. Конечной целью политики РФ на европейском направлении должно стать возвращение Европы в качестве мощного внешнего источника российской экономической модернизации.

Европа не единственный источник такой модернизации. Высокотехнологичная, богатая инвестиционными ресурсами Япония, успешно проходящая через корона-кризис, – это такой же потенциальный ее ресурс на востоке, как Германия на западе.

В условиях нарастающей конфронтации РФ с США процесс окончательной нормализации отношений Москвы с Токио – заключение мирного договора, урегулирование вопроса о границе – практически застопорился. Между тем скоро заканчивается время нахождения у власти главного энтузиаста японо-российского сближения – премьера Синдзо Абэ. Если нынешняя попытка сближения окончится неудачей, то это надолго отобьет у преемников Абэ желание ее повторить.

Москве необходимо активизировать отношения с Токио, развивая диалог по проблемам региональной безопасности. Реальный интерес Японии заключается не столько в том, чтобы вернуть острова – это политическая символика, – а в том, чтобы выстроить устойчивые отношения с Россией как самостоятельной (по отношению к Китаю) державой в Евразии. Но такая самостоятельность – это корневой интерес и самой России.

Отношения Москвы и Дели – традиционно дружественные с самого начала. Эти отношения, однако, давно стагнируют. Экономическая основа российско-индийских отношений очень узкая: она включает военно-техническое сотрудничество и развивающееся в последние годы взаимодействие в области энергетики. Возможности на обоих направлениях не исчерпаны. Совместное создание систем вооружений и расширение участия Индии в освоении Арктики способно гораздо теснее сблизить две страны.

Особо перспективным представляется сотрудничество в области технологий. Также нужно активизировать механизм трехсторонних российско-индийско-китайских консультаций в рамках группы РИК, которая могла бы стать ядром Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Стратегическая цель России – поднять отношения с Индией до уровня отношений с Китаем и тем самым обеспечить геополитическое равновесие на Евразийском континенте.

Заключение

Кризис – это испытание, но для тех, кто его успешно прошел, наградой становятся новые возможности, созданные в ходе преодоления кризиса. Для российской внешней политики важнейшая геополитическая проблема на обозримую перспективу – сохранить равновесие в мире, где главным геополитическим сюжетом стало усиливающееся американо-китайское противостояние.

Эту проблему можно решить, если проводить аккуратную, выверенную политику на китайском и американском направлениях, в том числе внутри американо-китайско-российского стратегического треугольника. Также необходимо активно развивать отношения с другими центрами силы и влияния на востоке (Япония), западе (Германия, Франция, Италия, другие страны Европы) и юге (Индия). Именно равновесие должно стать ключевым принципом российской внешней политики ближайших десятилетий.

Московский Центр Карнеги. 15.04.2020