Польская PGNiG заявила о победе в суде над «Газпромом»

Татьяна Дятел

Стокгольмский арбитраж в споре о цене поставок газа с польской PGNiG встал на сторону Варшавы. Как сообщает PGNiG, суд согласился с возможностью ретроактивной корректировки цены контракта, за счет чего польская компания рассчитывает получить около $1,5 млрд. В «Газпроме» заявили, что изучают решение суда. Юристы не исключают, что «Газпром» решит оспаривать решение в государственном суде Швеции.

Польская PGNiG выиграла спор с «Газпромом» на $1,5 млрд в международном арбитраже, сообщает агентство Bloomberg со ссылкой на заявление компании. «Арбитражный трибунал в Стокгольме объявил о снижении цены газа "Газпрома" для PGNiG»,— говорится в заявлении польской стороны.

Как уточняет PGNiG, суд согласился пересмотреть ценовую формулу на поставку газа по газопроводу Ямал—Европа ретроактивно с ноября 2014 года. Как заявляет PGNiG, теперь она получит компенсацию переплаты от «Газпрома» с ноября 2014 по февраль 2020 года в размере $1,5 млрд. Суд также сделал возможной более прямую связь ценовой формулы с ценами на газ на европейских хабах, что приведет к существенному улучшению условий коммерческой деятельности, цитирует Bloomberg заявление PGNiG.

В «Газпром экспорте» “Ъ” сообщили, что 30 марта получили решение арбитража и изучают его. «Пока давать какие-либо оценки суммам возможных выплат преждевременно»,— сказали в компании.

Контракт с PGNiG заключен 25 сентября 1996 года. Он предусматривал поставку около 10 млрд кубометров газа в год, минимальное годовое контрактное количество — 8,7 млрд кубометров в год. В последние годы Варшава заявляет о намерении снизить зависимость от поставок газа из России, планируя в том числе увеличить закупку американского СПГ, но большая часть потребляемого ею газа все еще импортируется из РФ.

Весной 2015 года польская сторона обратилась в арбитраж, посчитав, что стоимость газа по действующему контракту завышена и не соответствует ситуации на европейском энергетическом рынке. В июне 2018 года трибунал принял промежуточное решение, согласившись с тем, что PGNIG имеет право требовать изменения цен на газ, поставляемый по газопроводу Ямал—Европа. В то же время тогда арбитраж не поддержал просьбу Варшавы о снижении цены и привязки ценовой формулы к ценам на хабах. «Газпром» со своей стороны не был согласен с тем, что у трибунала есть полномочия изменять формулу контрактной цены по собственному усмотрению. В октябре 2018 года компания обратилась в шведский национальный суд с требованием отменить это решение.

Как показывает общемировая практика по аналогичным спорам, если арбитраж пересматривает формулу расчета цены газа или отдельные критерии, учитываемые при ее определении, государственные суды крайне редко удовлетворяют заявления об отмене арбитражных решений исключительно на этом основании, говорит Илья Сорокин, советник BGP Litigation.

«Такой подход вполне объясним — отмена арбитражного решения возможна по ограниченному перечню оснований, которые носят по большей части процессуальный характе и не предполагают пересмотр решения по существу. Так как подход "Газпром экспорта" строится на оспаривании, по сути, компетенции трибунала по пересмотру формулы расчета цены, определенные шансы на успех у него есть. Однако учитывая, как правило, компромиссный характер арбитража и давно озвученную нацеленность Польши на диверсификацию газовых поставок, сложно представить, что государственный суд найдет существенные нарушения в ходе арбитражного разбирательства»,— считает юрист. Он добавляет, что сроки оспаривания решения арбитража в национальном суде составляют, как правило, не менее одного года.

Адвокат адвокатского бюро S&K «Вертикаль» Алена Бачинская уверена, что «Газпром» в самое ближайшее время заявит о своем несогласии с решением Стокгольмского арбитража и будет требовать его пересмотра в Национальном апелляционном суде Швеции. По ее мнению, у «Газпрома» есть шансы оспорить решение Стокгольмского арбитража, поскольку предусмотренное контрактом право требовать изменения цены на газ не означает обязанность принять такое изменение, иное противоречило бы свободе договора.

Коммерсантъ. 30.03.2020