Пандемия обнажила проблемы и в Европейском, и в Евразийском союзе

Александр Гущин, доцент Российского государственного гуманитарного университета, эксперт Российского совета по международным делам

Начало 2020 года cтало поистине рубежным этапом современного мирового развития, этапом, когда мы наблюдаем систему кризисов, которая охватила финансовую, производственную, логистическую сферу, сферу охраны здоровья и многие другие. Этот кризис далеко не в полной мере похож на кризис 2008 года. В этой связи турбулентность и неопределенность охватили Европу и значительную часть мира, а все мы задаемся вопросом, как будет развиваться ситуация дальше.

От неизвестности и ощущения того, что ситуация выходит      из-под контроля, страх перед будущим становится все сильнее. Этот страх проявляется как на бытовом, житейском уровне, заключаясь в росте эгоизма и недисциплинированности перед лицом эпидемиологических вызовов, так и на уровне стратегического управления. Говорить о том, что коронавирус, ставший триггером мирового кризиса, перевернет всю систему международных отношений, было бы неверно, но тем не менее эрозия либерального порядка усиливается, а новый мир вовсе не будет так комплиментарен как с точки зрения социальных, так и с точки зрения военно-политических рисков и угроз. Кризис оказывает не только негативное влияние. Он вполне может быть стимулом к волевой, интеллектуальной и экономической мобилизации.

Сложившаяся ситуация однозначно продемонстрировала провал коммерческого подхода к социальной сфере и политики минимизации социальных услуг. Это отчетливо проявилось в области медицины, которая в некоторых странах оказалась неготовой к приему такого большого числа больных и их лечению. Коронавирус продемонстрировал очевидные недостатки ставшего почти тотальным концепта медицины как коммерческой услуги, экономии на социальных услугах в целом, через которую многие страны прошли начиная с 90-е годов и заканчивая валютным кризисом еврозоны уже в веке XXI.

Еще один важный момент: пресловутое европейское единство оказалось на поверку в известной мере преувеличенным. Сегодня можно много говорить и рассуждать о том, что, когда вирус пройдет, все восстановится и европейское единство воспроизведется на новом уровне. Может быть, видимость этого на чиновном уровне и будет, но, во-первых, обида слабых и пострадавших останется, а во-вторых, сколько стоит такое единство, если при возникновении общей угрозы оказываются запертыми не только границы, но ограниченными умы и закрытыми сердца евробюрократов?

Урок состоит в том, что только страны и сообщества, которые демонстрируют коллективное сознательное, способны на самоорганизацию и на осознание общей ответственности, могут противостоять стихии и эпидемической, и социально-экономической. Кризис, который являлся самоисполняющимся пророчеством в устах многих экспертов в течение многих лет, наконец пришел, а оказалось, что и технически, и экономически, и морально к нему не готовы. Теперь же рецессия мировой экономики совершенно очевидна, а в целом ряде стран это грозит дефолтами и социальными протестами.

Характерный пример – Украина, где власть начала вводить режим чрезвычайной ситуации, останавливая транспорт из опасения своей беспомощности перед риском поражения десятков тысяч прибывающих в страну трудовых мигрантов из Европы. И все это сочетается со страхом краха экономики, которая не в состоянии просуществовать сколько-нибудь долгое время в условиях карантина. Вирус высветил комплекс проблем не просто в области охраны здоровья, но в области государственного управления в целом.

Эти проблемы, пусть не в таких масштабах, так же актуальны и для РФ, ведь наступивший слом четко показал, что как бы ни казались старыми и унылыми сентенции о необходимости промышленного развития, но альтернативы им практически нет. Сегодня настает момент, когда негативные тенденции при наличии управленческой воли способны привести к введению в оборот в полной мере понятия промышленной политики и созданию и запуску новой реиндустриализационной доктрины, а не просто разрозненных проектов. Реализация ее позволит не только уйти от ставшего привычным инерционного пути, но и будет способствовать социальной стабильности и усилению социального клея, связывающего общество через «общее дело».

Сегодня обнажились в еще большей степени и имеющиеся проблемы в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС), к примеру, страны-участницы первоначально ввели у себя карантины и ограничения перемещения, не руководствуясь в полной мере союзными обязательствами в части процедуры оповещения и согласования таких мер с Евразийской экономической комиссией. Можно с уверенностью сказать, что состояние и темпы развития ЕАЭС не внушают оптимизма и явно не соответствуют ожиданиям. Низкие темпы экономического развития, очевидно, вызваны и топтанием на месте российской экономики, доля которой составляет почти девять десятых ВВП ЕАЭС. Теперь же это положение может еще более усугубиться. Для устойчивого опережающего развития нужна наконец эффективная модель коллективного принятия решений, интегрированная стратегия развития, предусматривающая развитие экономики на основе нового технологического уклада, осуществление стратегии опережающего развития. А этого можно достичь посредством отличной от сегодняшней макроэкономической политики, которая не будет бороться с инфляцией, достигая тактических результатов за счет усыхания конечного спроса и ставя экономику под угрозу сокращение инвестиций, следовательно, технологического отставания. В этой связи импортозамещение, в том числе региональное, и прежде всего в жизненно важных отраслях и отраслях перспективного развития, работа над интегрированными региональными энергетическими моделями должны быть не просто побочным элементом, но и стержневым элементом региональной повестки.

Встает вопрос о слезании с сырьевой иглы – сколько было об этом сказано и как мало сделано, о создании современного топливно-энергетического комплекса. Но это касается сырьевых экономик всех типов. Ведь в конце концов не столь важно, от какого сырья зависеть. Речь идет об отказе от некачественной экономики, которая хотя и показывает порой небольшой рост, но растет практически всегда меньше, чем потом падает в результате очередного кризиса, производя впечатление человека, бегущего вверх по едущему вниз эскалатору, будучи не в состоянии обеспечить эффективное национальное экономическое развитие и интеграционные процессы.

Независимая газета. 26.03.2020