Обманутые и надежды. Что сменит национал-популизм в Восточной Европе

Максим Саморуков, заместитель главного редактора Carnegie.ru

Национал-популизм в Словакии закончился, но перспективы не выглядят радужными. Победившая структура не похожа на респектабельную либеральную партию, которая должна вернуть заблудшую Словакию к свету западной демократии. То же самое можно сказать и об идеологии «Обычных людей».

Восточная Европа известна тем, что местные Трампы стали приходить там к власти задолго до американского оригинала. Уже второй-третий срок большинством стран региона правят консервативные национал-популисты, которые проклинают либеральные элиты и борются за национальные скрепы, параллельно подминая под себя финансовые потоки и систему правосудия. Из одного избирательного цикла в другой главный вопрос местной политики остается неизменным: как долго это будет продолжаться и как именно закончится?

Теперь у нас есть первый практический ответ на этот вопрос – благодаря Словакии, где поворот к национал-популизму начался раньше других, еще в 2006 году, а потому и закончился тоже с опережением. За долгие годы система окостенела и износилась настолько, что не выдержала очередных выборов, несмотря на все уловки режима. Национал-популисты проиграли, но их вечные враги либералы проиграли тоже. А на смену обоим идут совсем другие силы.

Износ системы

Парламентские выборы, прошедшие в Словакии 29 февраля, оказались по-настоящему эпохальными не только для самой страны, но и для всего региона, сказав много интересного о путях его дальнейшего развития.

Прежде всего, они показали, что национал-популизм смертен и для падения таких режимов совершенно не нужно ждать экономического коллапса, голодных бунтов или внешней интервенции. После определенного количества лет система становится слишком ленивой и самодовольной и начинает сама себя закапывать, стремительно уходя в небытие без особых потрясений.

Перестают работать уловки, когда-то бывшие безотказными. Ни тринадцатая пенсия, ни подконтрольные СМИ, ни борьба с мигрантами и цыганами уже не могут вернуть былых рейтингов и общественного восторга. Слишком сильным становится у людей ощущение, что они живут в захваченном мафией государстве. Да и у самого режима все хуже получается контролировать безрассудную наглость своих многочисленных конечностей.

Амбициозный выходец из комсомола ЧССР Роберт Фицо с небольшим перерывом правил Словакией с 2006 года, умело совмещая щедрые государственные раздачи с этническим национализмом. Он избегал прямых конфликтов с ЕС и не обладал такой полнотой власти, как Виктор Орбан в соседней Венгрии, но в базовых вопросах действовал по знакомым лекалам национал-популистов. Нужно дать пенсионерам бесплатный проезд в поездах и накачать людей страхом перед исламскими мигрантами и соросоидами, чтобы никто не мешал правящей партии продолжить распределять среди дружественных персонажей прокурорские посты и европейские субсидии.

Социал-демократы Фицо занимали первое место на четырех парламентских выборах подряд. Когда-то формировали правительство в одиночку, когда-то – в коалиции с малыми, близкими по духу партиями, но в целом система казалась неуязвимой. Она всегда умела вовремя успокоить нужную группу населения новой порцией льгот, разогнать коллектив забывшейся газеты или открыть дело на слишком активного оппозиционера.

Но в какой-то момент количество коррупционных скандалов стало переходить в качество. Несмотря на неплохую ситуацию в экономике, все больше словаков жили с ощущением, что деньги в их стране распределяются несправедливо и идут куда-то не туда.

Окончательный перелом случился в 2018 году, когда был убит журналист, расследовавший распределение европейских субсидий, и его девушка. Двойное убийство вытащило наружу много разных неприглядностей, включая то, что премьер Фицо и заказчик убийства – соседи по элитному жилому комплексу, а сам этот комплекс построил еще один осужденный олигарх.

Словацкое общество ответило самыми масштабными протестами со времен бархатной революции, и тогда стало понятно, что смена власти – вопрос времени. В стране не оказалось никакой сплоченной правящей элиты, спаянной коррупцией и злоупотреблениями, которая была бы готова биться за власть до конца. На ее месте был рыхлый конгломерат оппортунистов, уверенных, что от смены правящей партии сядет дай бог два-три человека, а остальные продолжат жить как жили. Несмотря на основательно сросшиеся ветви власти, госаппарат и правящая партия не стали лезть в петлю ради нескольких оскандалившихся лидеров и просто ждали выборов.

Либеральный момент

Второе открытие нынешних словацких выборов состоит в том, что, даже когда власть выпадает из дряхлеющих рук национал-популистов и валяется на улице, ее не в состоянии подобрать либералы. Причем ни одна из их разновидностей. Словацкие ветераны либерального движения, которые в свое время реформировали экономику и бились с Фицо на ранних этапах, давно и безвозвратно исчезли из политики. Их главная, когда-то правящая партия Словацкий демократический и христианский союз набрала всего 0,3% на прошлых выборах, а в нынешних уже не участвовала.

У либералов нового, макроновского типа дела сложились ненамного лучше. В последний год все понимали, что эпоха Фицо и его социал-демократов заканчивается, что он почти наверняка проиграет выборы, что для победы будет достаточно вписаться в общественный запрос на смену власти и обновление. Поэтому в рядах либеральной оппозиции не было недостатка новых лиц и партийных проектов. И долгое время казалось, что они и получат власть – уже хотя бы потому, что больше некому.

Передовая и открытая миру коалиция «Прогрессивная Словакия / Вместе» уверенно шла к победе. Молодые лидеры, айтишники, новое европейское поколение – они за свободу, но и за гуманизм, без пиночетовских перегибов предыдущих реформаторов. Тут не только за частный бизнес и инновации, но и за экологию, за солидарность, за борьбу с олигархами.

В прошлом году прогрессивная коалиция сначала успешно провела свою кандидатку Зузану Чапутову в президенты (пост во многом декоративный, но избираемый всенародным голосованием), а потом заняла первое место на выборах в Европарламент. Нынешние парламентские выборы, главные в словацкой политсистеме, должны были стать венцом в этой череде побед.

Шансы казались высочайшими. Гарантией победы должна была стать самая дорогая избирательная кампания, а также то, что рядом дружественной колонной шла еще одна добрая либеральная партия – движение «За людей» бывшего президента, бизнесмена и филантропа Андрея Киски. В прошлом году довольно популярный президент Киска отказался баллотироваться на второй срок, вызвав закономерные подозрения, что он собирается стать новым премьер-министром.

Но не сбылось. Оказалось, что выборы в Европарламент с явкой 23% и выборы в реальный парламент с явкой 66% – это очень разные вещи. Прогрессивная коалиция, еще несколько месяцев назад имевшая рейтинг под 20%, не дотянула тысячу голосов до проходного барьера (для партийных коалиций он составляет 7%) и вообще не попала в новый парламент. Движение бывшего президента вместо премьерского кресла получило всего 5,8% и самую маленькую фракцию. А Фицо действительно проиграл выборы, но не им.

Один против всех

Выборы выиграл человек (партия при нем – чистая формальность), которого два года назад уже считали политическим трупом. Всего месяц назад в опросах он занимал лишь пятое место, отставая и от прогрессивной коалиции, и от дискредитированных социал-демократов, и от доброго движения бывшего президента. Но по итогам голосования оказался на первом месте, причем с большим отрывом, и теперь станет новым главой правительства.

Будущего премьера Игоря Матовича никак нельзя назвать новым лицом в словацкой политике – он избирается в парламент уже четвертый раз. Не скажешь о нем и то, что за свои три срока в парламенте он подавал большие надежды. Он действительно один из самых известных депутатов и один из самых упоминаемых в СМИ, но это скандальная известность, и еще пару месяцев назад в Словакии нашлось бы совсем немного людей, кто был бы готов воспринимать его всерьез.

Матович – персонаж настолько нарциссичный и конфликтный, что успел переругаться практически со всеми словацкими политиками. В первый свой срок в парламенте он вышел из партии, от которой избирался, и создал собственную. За время второго срока его фракцию из-за внутренних конфликтов покинули 6 из 16 депутатов. За время третьего – 10 из 19.

Его партия – под названием «Обычные люди и независимые личности» – это стремительно меняющийся кордебалет из малоизвестных активистов, муниципальных депутатов, спортсменов, провинциальных учителей и еще бог знает кого. Партийные списки к каждым следующим выборам обновляются почти полностью, так что сам Матович вряд ли сможет вспомнить хотя бы половину своих выдвиженцев даже на нынешних выборах. Хотя не похоже, что это его волнует, потому что одна из главных причин ухода депутатов из его фракции в том, что Матович отказывается объяснить, как им официально вступить в партию, или вообще перестает с ними контактировать.

Официально в партии состоит всего 45 человек (для сравнения: кандидатов в депутаты от партии было 150, успешно избрались – 53) – это законодательно установленный минимум для словацких партий. Матович отказывается назвать имена абсолютного большинства из них, так что можно предположить, что там наверняка числятся его тесть с тещей, родители, племянники и прочие доверенные люди, которые точно не угонят у вождя партийный бренд и регистрацию.

Про внутрипартийные процедуры тоже почти ничего не известно. Как в партии принимаются ключевые решения? Кто избрал Матовича председателем? Как надолго? Все как-то само.

Такая структура не очень похожа на респектабельную либеральную партию, которая должна вернуть заблудшую Словакию к свету западной демократии. То же самое можно сказать и об идеологии «Обычных людей».

Мельтешащие депутаты во фракции чего только не заявляют – тут искать систему в принципе бесполезно. Тем более большинство из них в партии вообще не состоят и пользуются выпавшей минутой славы так, как могут.

Сам Матович старается не занимать четких идеологических позиций. Все знают, что он против Фицо и социал-демократов. С разделом «за» – гораздо сложнее. Он за то, чтобы говорить правду. Чтобы не воровать из бюджета. Чтобы люди могли активнее участвовать в принятии государственных решений. Чтобы все, кроме коррупционеров, были здоровы и богаты. Четкость есть разве что во внешней политике – он за ЕС и НАТО, но это в Словакии надпартийный консенсус и мало кого интересует.

Еще меньше институтов

Почему раньше эта благостная милота давала Матовичу всего 8–10%, а сейчас дала более 25% и крупнейшую фракцию? Последние скандалы и накопившаяся усталость от одних и тех же людей во власти сделали тему коррупции особенно актуальной. Конечно, либеральные партии тоже активно эксплуатировали борьбу с коррупцией, но у них к этому всегда добавлялся ценностный компонент про то, что надо спасать страну от фашизма и вести ее к свету прогресса.

Матович был гораздо аккуратнее со светом прогресса. Еще в начале кампании он заявил, что не собирается разрешать в Словакии однополые партнерства, смягчать наказания за наркотики или открывать страну для беженцев с Ближнего Востока, потому что все это второстепенные темы. В первый срок у власти он бросит все силы на борьбу с коррупцией, а когда-нибудь потом можно будет обсудить и наркотики.

По сути, Матович, не сжигая мостов с либералами, подписался под консенсусом довольно консервативного словацкого общества и свел свои претензии к старой власти к критике не фашизма и популизма, а воровства. А потом своим огнем в глазах, постоянными митингами и разоблачительными роликами на ютьюбе убедил большинство, что уж он-то точно будет сажать, в отличие от элитных либералов, которые запросто могут и договориться со старой властью.

Вот Матович стоит у забора виллы в Каннах, которая вроде бы принадлежит министру финансов, и страстно рассказывает, как в Словакии умирают дети, потому что бюджет на здравоохранение разворован. Кому-то покажется примитивно. Зато его партия впервые за многие годы выбила социал-демократов с первого места во многих бедных регионах восточной Словакии.

Национал-популизм в Словакии закончился, но перспективы не выглядят радужными. Понятно, что у Матовича нет под рукой команды опытных профессионалов, которыми он мог бы заполнить свалившиеся на него многочисленные места в правительстве. И даже если бы такая команда у него была, он бы с ней все равно давно перессорился. Нехватку кадров могут отчасти компенсировать младшие партнеры по правящей коалиции, но неизвестно, как долго это продлится, учитывая, что победивший Матович наверняка постарается отплатить другим партиям за прошлые обиды.

Новое парламентское большинство будет состоять из неизвестно кого. Многие из них, как только немного освоятся в новой роли, начнут зарабатывать себе индивидуальные очки, и Матович вряд ли сможет призвать их к порядку. По крайней мере, в предыдущих созывах у него это получалось очень плохо, хотя фракция была в разы меньше.

Сам Матович обожает внимание СМИ, а значит, и на посту премьера продолжит постоянно создавать новостные поводы, чтобы оставаться на первых полосах. Сложно поверить, что эти поводы всегда будут позитивными.

Еще более тревожно выглядит любовь будущего премьера к прямой демократии. Понятно, что это не жители деревень в Татрах будут предлагать Матовичу новые идеи, а сам Матович будет укреплять личную власть и оправдывать любые инициативы всенародным одобрением в обход институтов и профессиональных сообществ.

Социал-демократы Фицо были коррумпированной и непрозрачной партией, которая за долгие годы у власти срослась с госаппаратом и утратила подотчетность словацкому обществу. Но все-таки институционально это была партия – с понятной структурой, процедурами, кадрами. Про карманную контору Матовича нельзя сказать даже этого.

Московский Центр Карнеги. 04.03.2020