БРИКС не должен превратиться в антиамериканский клуб

Как индийские эксперты оценивают роль БРИКС в мировой политике и как характеризуют современное состояние и перспективы развития отношений между Россией и Индией?

Даттеш Парулекар, доцент Центра латиноамериканских и международных исследований Университета Гоа и вице-президент Форума комплексной стратегии национальной безопасности (FINS), рассказал в интервью для РСМД о вызовах и возможностях гармонизации отношений внутри БРИКС, сложностях в отношениях и общих интересах России и Индии.

- Какая роль должна быть отведена БРИКС в вопросах становления нового мирового порядка? Некоторые индийские эксперты отмечают снижение роли БРИКС.

- На самом деле роль БРИКС не только не снижается, но, наоборот, растет. Дело в том, что сейчас в мире происходят большие перемены, в частности, США перестают придерживаться сложившегося мирового порядка. Это создает вакуум власти, а в международных отношениях никакой вакуум просто недопустим. Его обязательно заполнят другие державы. Но в современном мире устранить образовавшийся вакуум под силу только нескольким державам, а не одной отдельно взятой стране. Вот чем объясняется важная роль, которую может сыграть БРИКС. Эта группа объединяет пять мощных экономик, влиятельных субъектов права, стратегических держав из разных уголков мира. На протяжении всего последнего десятилетия БРИКС не только не ограничивался простым изложением позиций, но разрабатывал и предлагал новые концепции и подходы. Их значение очень велико, поскольку они сформировали консенсус и выработали альтернативу установленному Западом мировому порядку. И эта альтернатива набирает силу. Каждая из пяти стран вносит вклад в этот процесс по-своему. Понятно, что БРИКС подвержен влиянию изменений в балансе сил на мировой арене. Так, на смену соперничества за гегемонию между США и Россией пришло соперничество США и Китая. Вместе с тем Россия остается очень важным стратегическим игроком. По сути, даже решающим. Ведь именно российские цели определяют баланс сил, что ставит Россию в привилегированное положение в рамках БРИКС. Кроме того, встреча лидеров в формате «Россия — Индия — Китай» (РИК), прошедшая на полях встречи Группы двадцати в Буэнос-Айресе, положила начало трехстороннему диалогу, который придаст БРИКС дополнительный импульс. Теперь эти страны смогут использовать свое трехстороннее сотрудничество для дальнейшего укрепления БРИКС. И, наконец, при всем уважении ко всем членам БРИКС, мы понимаем, что в состав Группы входят большие и малые державы. Бразилия и ЮАР не дотягивают по своей значимости до уровня таких мировых держав, как Россия, Китай и Индия. Вот почему РИК, фактически, обусловливает формирование более сильной БРИКС, которая может создать надежную альтернативу западному мировому порядку и западным институтам.

- Значит, на Ваш взгляд, будущее БРИКС достаточно позитивно?

- Именно так. БРИКС может сыграть очень важную роль, если не поставит во главу угла антиамериканизм, а предложенная Группой альтернатива не будет конфронтационной или враждебной. Определенные риски существуют, поскольку отношения между Россией и США сейчас носят крайне антагонистический характер. Не исключено, что это может отразиться и на позиции БРИКС. Вот почему БРИКС должен выработать самостоятельную программу действий. Но она не должна стать противоположной американской. БРИКС не должен превратиться в клуб, противостоящий Западу, поскольку страны Группы также выражают готовность работать с США. Задача заключается в установлении лучшего и стабильного мирового порядка. Предлагая альтернативы, вы заставляете обе стороны сесть за переговоры. И именно поэтому заявленная позиция, в частности, по Сирии, сформулирована очень четко — никакая смена режима извне недопустима. В то же время было признано, что необходимо добиться урегулирования кризиса, и что террористы в Сирии должны быть уничтожены. Так же для стран БРИКС стало настоящим прорывом создание Нового банка развития (НБР). Сейчас страны БРИКС формируют консолидированную технологическую платформу, что также является исключительно важной сферой действий. Вот те реальные области, где БРИКС предлагает альтернативу западному порядку (в частности, МВФ и Всемирному банку), избегая при этом противостояния и конфронтации с ним. Залог успеха БРИКС заключается именно в этом. В нахождении баланса. Вот, к чему стремится Индия, стремится Китай и, я уверен, по большому счету, отвечает интересам России.

- Следует ли БРИКС расширить членство, чтобы стать сильнее?

- Что касается формата «БРИКС-плюс», то в настоящее время по этому вопросу идут активные дискуссии. По проблемам членства были высказаны даже конкретные предложения — Индия хотела бы видеть в составе Группы Мексику, а Китай — Индонезию. Думаю, что Мексика и Индонезия — достойные кандидаты.

- А чем объясняется заинтересованность Индии в Мексике, а Китая в Индонезии?

- Дело в том, что Мексика в Латинской Америке действует достаточно самостоятельно. Я всегда говорил, что Бразилия — это Франция в Латинской Америке. Потому что в Европе Франция всегда давала отпор Соединенным Штатам, если считала, что они заходят слишком далеко в стремлении подчинить Европу своему влиянию. Французы не похожи на англичан, которые постоянно следуют в фарватере американцев. Бразилия неоднократно противостояла США. Подобным образом мексиканцы теперь противостоят Китаю. Вот почему Индия полагает, что членство Мексики позволит свести на нет преимущество, которым в настоящее время обладает Китай, поскольку последний в БРИКС фактически может диктовать свои условия через Бразилию и Южную Африку. Кроме того, Россия уже не та великая держава, которой была раньше — она по-прежнему представляет значительную силу и является мировой державой, но уже не той великой как прежде. Вспомните Россию после кризиса на Украине, когда она оказалась в изоляции. БРИКС позволил ей воспрять духом. Но в России возрастает зависимость от Китая, что помогает ему диктовать свои условия. Значит, нужна страна для противовеса. И Россия в этом заинтересована. Таким образом, для поддержания стабильности Группы и во избежание перекоса ее деятельности в пользу Китая, Россия и Индия занимают схожую позицию.

Индонезия — особый и очень интересный случай. Китай уже давно заинтересован в членстве этого государства в БРИКС, поскольку оно участвует в их инициативе «Один пояс, один путь». Проектов там много. В том числе строительство высокоскоростной железной дороги Джакарта–Бандунг, которое уже ведется. Проектов, в которые Джакарта вкладывает средства, очень много, и для их завершения ей необходим Пекин, потому что только тогда Индонезия сможет повысить уровень своей экономической мобильности. Вот почему Пекин уверен в ее безусловной поддержке.

Таковы, по моему мнению, причины, по которым Китай заинтересован в членстве Индонезии, а Индия — Мексики.

БРИКС призван сыграть очень важную роль, но ему необходимо развитие и укрепление. Я думаю, что большая проблема для БРИКС — вопрос согласования политики. Членами Группы являются пять стран, каждая из которых отличается своей политической системой.

- У вас есть рецепт гармонизации отношений в рамках БРИКС?

- Опять-таки, надо смотреть в каждом конкретном случае. Например, если мы говорим о правовой гармонизации, то тут большая проблема. В данный момент, если рассматривать создание в рамках БРИКС таможенного союза, то речь идет о торговом инвестиционном договоре стран — членов БРИКС, который будет определять инвестиционные рамки и охватывать инвестиции членов БРИКС внутри себя. Это сложно сделать, поскольку правовая и политическая системы у каждой страны свои. Россия — это особая демократия, если считать ее строй демократией. У Индии — своя демократия. Китай — это недемократическое государство. У Бразилии — свое положение дел с верховенством закона. А у южноафриканцев сейчас имеются свои проблемы. Так что гармонизация законодательства представляет собой большую проблему. Что касается гармонизации политических постулатов, политических аспектов экономических проблем, то с этим дело обстоит намного проще. Вместо того, чтобы вдаваться в негативные аспекты БРИКС, давайте лучше посмотрим на то, чего «пятерке» удалось достичь. Был создан Новый банк развития БРИКС, предоставляющий кредиты по отличным от Всемирного банка и МВФ параметрам. Например, существует «зеленое» кредитование проектов, в которых экологии уделяется важное место. Само кредитование теперь стало более прозрачным и объективным. Премьер-министр Моди говорил об университете БРИКС. Это будет научно-технический центр инноваций и исследований, в который Россия привнесет свои технологические знания, Индия — человеческие ресурсы, свою лепту внесет и Китай, а Бразилия поделится инновационным потенциалом, уже повсеместно признанным в авиастроении. Таким образом, эта деятельность может сделать БРИКС действительно мощным объединением. БРИКС может стать сильнее в социально-экономической сфере, в области политики и дипломатии, в экономике, но он должен избегать соблазна превратиться в антиамериканскую группу.

- Возможно ли, по-Вашему мнению, создание универсальной валюты БРИКС, подобно евро для ЕС?

- На мой взгляд, это будет сложно, поскольку максимум, что они сейчас могут сделать — договориться о валютных своп-операциях. В Китае действует очень сложная и запутанная банковская система, и никто толком не знает, как обстоят дела на самом деле. И мы понятия не имеем, насколько серьезны имеющиеся проблемы с задолженностью. Банковская система Китая функционирует с большой долей заемных средств. Фактически, он может сидеть на пузыре. И если этот пузырь лопнет, то кризис будет настолько масштабным, что от него пострадают другие части света. Проблема в том, что валютный союз является чрезвычайно сложным институтом. Его создание возможно только при условии основательной правовой гармонизации, экономической конвергенции и традиционной совместной деятельности. А вот валютные свопы при наличии соответствующей договоренности, могут помочь произвести взаимные расчеты. Сейчас Индия закупает у России С-400, и американцы предупредили нас, что мы не можем расплачиваться долларами. Американцы недовольны тем, что мы покупаем С-400, а не их противоракетный комплекс THAAD. Мы позволили американцам диктовать нам условия. Поэтому, раз мы не можем платить долларами, то сейчас вместе с русскими ищем решение. Давайте вернемся к тому, что мы использовали раньше, а именно — обмен рупий на рубли и рублей на рупии.

В существующих условиях валютный своп выглядит предпочтительнее создания валютного союза. Валютный союз — это сложный способ экономической конвергенции. ЕС потребовалось более 40 лет для создания экономического и валютного союза (причем для разных стран, находящихся на одном континенте). Здесь же мы имеем пять государств, расположенных в пяти разных частях света, так что валютный союз сейчас просто нереален. А вот соглашение о валютном свопе — да, оно возможно.

- Давайте поговорим о российско-индийских отношениях. Что можно сделать для их улучшения?

- В какие-то периоды они просто отличные, а иногда — оставляют желать лучшего. Послушайте, я думаю, что суть сегодняшнего дня такова: мы живем в мире, в котором отношения определяются не риторикой. Дело в не в словах, а в делах. Индии и России надо в первую очередь улучшить свои торговые отношения. Я считаю, что мы торгуем слишком мало — торговый оборот наших стран составляет всего около            10 млрд долл., и это при том, что Россия была традиционным торговым партнером Индии на протяжении многих лет. Для сравнения общий товарооборот Индии и США сейчас достигает 130 млрд долл. В наших странах было написано и передано лично Моди и Путину множество докладов о том, как исправить положение. Однако воз и ныне там. Проблема заключается в серьезных различиях функционирования экономик России и Индии. Россия считает себя рыночной экономикой, но на самом деле ею не является. Инвесторы очень боятся инвестировать в экономику России.

- Почему Индия боится инвестировать в Россию? Как можно придать импульс нашим двусторонним торгово-экономическим отношениям?

- Индийские инвесторы боятся вкладывать капиталы в Россию, поскольку опасаются, что даже надлежаще оформленный и юридически выверенный инвестиционный договор не сможет их защитить, если дело дойдет до суда. Они чувствуют, что если завтра Путин примет какое-то решение, то суды вряд ли станут ему перечить и вынесут вердикт не в их пользу. То, как работает российская система, не внушает доверия. Это большой минус. Хотя твердое руководство Путина и вызывает в инвесторах уважение, но ему необходимо убедить международных инвесторов через утверждение верховенства закона, что в России их инвестиции защищены. Со схожей проблемой сталкивается и Китай. Россия и Индия пока не могут определиться, чем именно торговать. Так, мы предлагаем торговать алмазами. Это лишь одна из областей, но в ней мы можем добиться многого. Нам следует поощрять развитие профессиональной квалификации, взаимодействие людских ресурсов в области информационных технологий, науке и технике. У обеих сторон есть сильные стороны, но нам никак не удается ими воспользоваться для получения общей выгоды. Вот почему в своем сотрудничестве мы снова и снова делаем основной упор на оборонный сектор.

Мы видим, что Моди и Путин испытывают друг к другу взаимную симпатию. Однако дружеское расположение само по себе не может обеспечить развития отношений. Никакие дружеские объятия не заменят делового взаимодействия. Бизнес подразумевает ведение переговоров и выработку непростых решений. И дело не в том, что мы не знаем, что именно нужно сделать, это как раз известно, поскольку докладов с рекомендациями подготовлено достаточно. Сложность заключается в том, как эти рекомендации воплотить в жизнь и реализовать на практике. Сегодня индийские студенты не считают Россию одной из лучших стран для посещения и обучения. В Китай едет куда больше индийских студентов, чем в Россию. В настоящее время в Китае работают 60 тыс. индийцев, а медицину и инженерное дело изучают около 17 тыс. Раньше индийцы ездили учиться в Россию, а теперь они едут в Китай. Так что это проблемы, на которые нельзя закрывать глаза. Многие индийские семьи не чувствуют себя в безопасности, глядя на то, что происходит в России. Нам действительно необходимо решить эти проблемы — отказаться от ориентации на оборонный сектор. Обе наши страны располагают многочисленными инновациями. Россия по-прежнему сильна в науке и технике. Взять хотя бы оборонный сектор России — вы поставляете нам оружие, которое сами разработали. В России есть космические технологии, наука, инженеры. И в этом наш общий интерес. Нам необходимо найти новые модели, по которым мы будем работать сообща, а не ограничиваться сотрудничеством в оборонном секторе.

Беседовала Анастасия Толстухина

РСМД. 18.03.2019