СНГ / Экономика

Украинская экономика: как обстоят дела сегодня?

Михаил Кривогуз, к. э. н., ведущий научный сотрудник сектора «Россия и новые государства Евразии», сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН, эксперт РСМД

Чистый приток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) на Украину в 2017 г. составил 2,3 млрд долл. На фоне усиления миграционных процессов и укрепления валют стран Восточной Европы продолжался рост денежных переводов в страну. Увеличение объема предоставления IT-услуг обусловило рост переводов из США. Всего мигранты перевели 9,3 млрд долл., что является важным фактором развития экономики страны. Российская Федерация является одним из крупнейших работодателей для украинских трудовых мигрантов. Объем ПИИ в виде акционерного капитала на 31 декабря 2017 г. составил 39,14 млрд долл., что на 1,63 млрд долл. (или на 4,3%) превысило показатель начала.

По итогам 2017 г., основными инвесторами в Украину были Кипр (25,6%), Нидерланды (16,1%), Россия (11,7%), Великобритания (5,5%), Германия (4,6%) и Виргинские острова (4,1%). В свою очередь украинские инвестиции направлялись в основном в Кипр (93,6%), Россию (2,4%), Латвию (1,2%). Кипр многие годы лидирует по объемам инвестиций в рейтинге стран, вкладывающих в украинскую экономику. Очевидно, что эти деньги имеют преимущественно российское и частично украинское происхождение.

Наиболее привлекательной сферой приложения иностранных инвестиций является агропромышленный комплекс Украины — переработка, транспортировка и хранение сельхозпродукции. Этому способствует постепенное увеличение беспошлинных квот и снятие ограничений со стороны ЕС в рамках Соглашения об ассоциации с Украиной. В 2016–2017 гг. вложения в эту сферу превысили 1 млрд долл. В 2016 г. производственно-перегрузочный комплекс за 180 млн долл. запустила в г.Николаеве компания «Bunge». Она построила завод по производству растительного масла, терминал по перевалке масла и увеличила мощности зернового терминала. В том же году американская компания «Cargill» подписала с компанией «М.В.Карго», работающей в морском торговом порту «Южный» (Одесская обл.), инвестиционный договор на сумму 100 млн долл., которые также направляются на строительство зернового терминала. Инвестируют в сельское хозяйство европейские и китайские компании (например, китайская корпорация «Cofco» вложила в строительство зернового терминала в Николаевском порту 75 млн долл.).

Для китайских, индийских (да и европейских производителей) весьма привлекательно не строить предприятия на территории ЕС — не тратить деньги на зарплаты и социальные выплаты, не соблюдать экологические нормы, — а беспошлинно экспортировать свою продукцию в ЕС из Украины. На Украине уже представлены многие китайские компании, расширяют свое присутствие знаменитые Xiaomi, Huawei, фармацевтические компании. Китайская товарная биржа «Bohai Commodity Exchange» купила Украинский банк реконструкции и развития.

Реформы в сфере экономики и перспективы выхода из кризиса

На протяжении всей истории независимой Украины экономика страны остается сырьевой, зависимой от конъюнктуры мировых рынков энергоносителей, металлопродукции и зерновых. Она коррумпирована, ослаблена кризисами и сравнительно невелика по объемам. Решения правительства, принимаемые в экономической сфере, политизированы и зачастую принимаются в интересах приближенного к власти бизнеса.

Особенно тяжелым оказался кризис 2014–2015 гг., когда в результате раскола общества и прихода к власти прозападных политиков был взят курс на разрыв экономических связей с РФ. В результате ВВП страны значительно сократился и до сих пор не достиг уровня 2012 г. В промышленности степень износа основных фондов достигает 70–75%, треть предприятий убыточны. Показатель уровня их долговой зависимости постоянно растет, а доля просроченных кредитов составляет 50%. Поэтому банки неохотно финансируют промышленность, предпочитая размещать деньги за рубежом даже под низкие проценты. Происходит стагнация добывающей промышленности и деградация топливно-энергетического комплекса. Высока нагрузка бюджета по обслуживанию государственного долга — государственный и гарантированный государством внешний и внутренний долг достиг 80% ВВП.

Тем не менее было бы ошибкой полагать, что экономика страны замерла над пропастью дефолта. За 2015–2017 гг. на Украине введено в эксплуатацию более 200 промышленных и сельскохозяйственных объектов и еще порядка 50 строится. В основном это современные предприятия по производству, переработке, хранению сельскохозяйственной продукции и генерирующие объекты, работа которых построена на использовании возобновляемых источников энергии. Среди них около 40-ка зернохранилищ и элеваторов, включая морские зерновые терминалы; 60 солнечных и 10 ветровых электростанций, более 100-та биогазовых заводов и котельных, сельскохозяйственные фермы и цеха по переработке мусора. Кроме того, открыты несколько индустриальных парков и освоены четыре небольших газовых месторождения (с запасами от 100 до 600 млн куб. м).

Конечно, в основном все это небольшие предприятия (за исключением морских терминалов) с инвестициями от 1 до 300 млн грн. (от 37 тыс. до 11 млн долл.) и с количеством занятых от 2-х до 50-ти человек. Важно то, что эти предприятия строятся на основе современных передовых технологий. Кроме того, в развитых странах большая часть ВВП создается именно в сфере малого и среднего бизнеса, который, для достижения успеха, должен быть инновационным.

Примечательно, что в 2016 г. наибольший прирост по сравнению с 2015 г. показали отрасли по производству оптических приборов и компьютеров, пластмасс, легкой промышленности. Эта тенденция продолжилась и в 2017 г. В то же время отрицательная динамика зафиксирована в добывающей промышленности. После обвала ВВП в 2014–2015 гг. (падение соответственно на 6,6 и 9,9‰) в 2016 г. произошел его рост на 2,3%, в 2017 — на 2,5% и 2018 — на 3%. Нужно учитывать, что этот рост неустойчив и во многом объясняется низкой базой и вкладом ОПК.

Можно перечислить еще ряд перемен, потенциально способствующих развитию экономики — принятие поправок к налоговому кодексу, санация банковской системы (количество банков сократилось со 180 до 90), принятие закона о пенсионной системе, смягчение валютных ограничений. Киев предпринял ряд шагов по дерегуляции бизнеса и оптимизации фискальной политики в частности через внедрение электронной системы возврата НДС, что увеличило налоговую базу и обеспечило в 2017 г. профицит госбюджета. Эти меры отразились на месте Украины в рейтинге «Doing Business — 2018», где страна поднялась с 83-го на 76-е место.

Правительство Украины предприняло шаги по диверсификации внешней торговли. Важным фактором развития новых экологических и инновационных производств является гармонизация законодательства Украины и ЕС, начатая ещё в начале 2000-х гг., задолго до подписания Соглашения об ассоциации между ЕС и Украиной. В 2008–2009 гг. принята полноценная законодательная база по стимулированию развития альтернативных и возобновляемых источников энергии. По состоянию на начало 2018 г., Украиной выполнены 62% обязательств по сближению законодательства в сфере технического регулирования с актами ЕС.

Предпосылки роста украинской экономики

На сегодняшний день размер годового ВВП Украины (100 млрд долл.) приблизительно равен размеру активов среднего западного банка. Если бы помощь, которую ЕС оказал Греции, была направлена на Украину, страна могла бы целый год не работать, а только потреблять. Иными словами, в мировом контексте украинская экономика имеет микромасштабы, и теоретически западные страны без особого напряжения могли бы осуществить экспансию в страну частного или условно частного капитала.

Напряженность в российско-американских отношениях и в отношениях РФ и Запада — основная причина возникновения интереса ведущих государств Запада к Украине. Этот интерес не только военно-стратегический, но и экономический. США, пользуясь своей доминирующей позицией в международных финансовых институтах, не допустят дефолта (если, конечно, действия украинских властей не потребуют их замены). Дефолт будет означать провал «эксперимента по построению демократии» в этой бывшей советской республике и обернется экономическими потерями.

С середины 1990-х гг. МВФ, ЕБРР, ЕС и другие организации и государства оказывают Украине финансовую поддержку, которая увеличилась в последние годы и помогла избежать дефолта в 2015 г. Внешние долговые обязательства Украины были реструктурированы и частично списаны. Подавляющее большинство этих поступлений являются возмездными и сопровождаются рядом условий — проведение реформ, использование западных специалистов и оборудования и т.д. Кредиты являются льготными, предоставляются под 3-4‰ годовых, в то время как коммерческие кредиты стоят 7–8‰.

Всего МВФ за прошедшие годы предоставил Украине кредитов более чем на 33 млрд долл. Не меньшую сумму вложили прочие международные финансовые организации (МФО), ЕС и отдельные страны. Очевидно, что часть этих денег использовались неэффективно и были разворованы, а принятые украинской стороной обязательства выполнялись формально — для отчета перед кредиторами. Соответственно, прямой корреляции между финансовыми вливаниями и ростом ВВП нет. Тем не менее положительное влияние этой поддержки будет постепенно возрастать, реформируя экономическую среду в результате осуществления инфраструктурных проектов, введения законодательных новаций и т.п.

В первой половине 2000-х гг. РФ модифицировала рыночную модель развития, а к 2013 г. уже почти весь рынок был распределен между госкорпорациями. На Украине такие изменения произошли в основном в банковском секторе и сохраняются в нефтегазовом. По-прежнему важную роль в стране играет частная собственность, и есть все условия для формирования рыночных отношений. Однако президент П.Порошенко в своем стремлении к доминированию как в политике, так и в бизнесе национализировал Приватбанк, не нашел общий язык с рядом крупнейших бизнесменов, пойдя по пути своего предшественника.

Как известно, Соглашение об Ассоциации Украины с ЕС было подписано в 2014 г., а полностью вступило в силу после ратификации всеми странами Евросоюза 1 сентября 2017 г. В свое время в стремлении как можно быстрее заключить это соглашение власти Украины приняли все условия ЕС. Но и получив соответствующий статус, украинское правительство весьма вяло ведет переговоры об отмене квот и расширении беспошлинной торговли. В результате Украина проигрывает. Весь годовой объем украинского экспорта составляет менее 1% торгового оборота ЕС, однако отменять квоты и снимать ограничения Европа не готова. США также начали вводить антидемпинговые меры против украинской металлопродукции.

В рядах торговых партнеров Украины произошла рокировка — РФ и ЕС поменялись местами. При этом среди государств – торговых партнеров Украины Россия по-прежнему стоит на 1-м месте как по экспорту, так и по импорту (торговый оборот между странами за 2017 г. увеличился с 8,7 до 11,1 млрд долл. и приблизился к 12 млрд долл. в 2018 г.).

За годы независимости Украины из страны были выведены приблизительно 200 млрд долл. Около половины этой суммы ушло на непроизводственное потребление, но значительный объем накоплен в форме ликвидных средств. И в зависимости от договоренности между бизнесом и правительством часть этих средств (видимо, не более 25–35 млрд долл.) может вернуться. Однако неспособность президента П.Порошенко договориться с бизнесом привела к тому, что этот фактор сегодня не актуален, но после выборов 2019 г. ситуация может измениться.

На Украине происходит постепенное преобразование структуры экономики от специализирующейся на энергоемкой тяжелой промышленности к специализирующейся на агропромышленном комплексе. В течение последних трех лет валютные доходы от экспорта сельскохозяйственной продукции превосходят доходы от металлургии, много лет занимавшей первое место. Еще одним дополнительным ресурсом является распродажа советских высоких технологий в сфере авиации, космоса, оборонной промышленности. В них может быть заинтересован Китай (самолет АН-124) и ряд других стран, однако этот ресурс незначителен.

Меняется и соотношение между крупным и малым бизнесом. В течение 2012–2016 гг. доля крупного бизнеса в ВВП Украины сократилась на 8,4 процентных пункта — с 49,1 до 40,7‰. Соответственно, возрос вклад малого и среднего бизнеса. По данным 2017 г., доля крупного бизнеса в ВВП Украины составляла около 40%, а малого и среднего — 60% (в России — не более 20%), что вполне сопоставимо с данными развитых европейских государств (во Франции доля крупного бизнеса в ВВП — 45%, в Германии — 46%). Проведенный Союзом украинских предпринимателей опрос показал, что 67% частных предпринимателей расширили свою деятельность в 2017 г.

Однако вышеупомянутые изменения в экономике страны объясняются не только существованием многочисленных программ реформ, часть которых проводятся неэффективно и исключительно для формального отчета перед ЕС. Они являются в значительной степени результатом потери позиций крупных предприятий в кризисных условиях 2014–2015 гг. и исключения из украинской статистики Крыма и восточных районов страны.

Как представляется, отправной точкой экономического роста на Украине могла бы стать отмена квот и прочих ограничений на экспорт украинской продукции со стороны ЕС в рамках Соглашения об Ассоциации. Еще одним фактором начала экономического роста является вовлечение в рыночный оборот сельскохозяйственных земель, что откладывается уже более десяти лет. Наконец, повлияет на экономику и восстановление горнометаллургического комплекса страны, разделенного внутренним конфликтом. Так, долгосрочный экономический рост мог бы обеспечиваться за счет металлургии, сельского хозяйства, легкой промышленности и развития передовых технологий в энергетике.

Пойдет ли Украина путем Балтийских республик, деиндустриализованных и утративших финансовый суверенитет, или начнут действовать упомянутые предпосылки и ресурсы экономического роста, в значительной степени будет зависеть от перспектив урегулирования политического кризиса в стране. Возможно, эти перспективы станут проясняться к концу 2019 г., после президентских и парламентских выборов на Украине. Если экономическое возрождение Украины станет возможным, оно будет осуществляться не на основе советских технологий и при минимальном участии российского бизнеса.

Бизнес-кооперация: как сотрудничают бизнесы России и Украины?

С начала 2017 г. руководством Украины был взят курс на выдавливание российского бизнеса из страны. Блокада российских банков и компаний, формально инициированная националистическими «активистами», первоначально подвергшаяся критике со стороны официальных властей, позже получила их полную поддержку и была оформлена законодательно.

Украина поддержала антироссийские санкции западных стран и продолжает эскалацию дискриминационных мер против российских компаний и граждан. В соответствии с документом, подписанным президентом П.Порошенко и вступившим в силу 15 мая 2017 г., были введены санкции в отношении 468 российских и украинских компаний, а также 1 228 физических лиц. В «черный список» попал ряд российских банков, авиакомпаний, СМИ, а также компании, предоставляющие услуги в сети Интернет, такие как ООО «ВКонтакте», ООО «Яндекс», Mail.ru Group и другие. В дальнейшем этот список только увеличивался. Последний раз это произошло после инцидента с украинскими судами в Керченском проливе. Ранее в украинском парламенте был принят дискриминационный закон, налагающий запрет на участие российских юридических лиц в приватизации. По состоянию на октябрь 2018 г., украинскими властями (указы президента, распоряжения и постановления Кабмина, Нацбанка, СБУ, СНБО, Министерства экономического развития и торговли и Верховной Рады) принято порядка 50-ти законов и санкционных актов в отношении Российской Федерации. В ряде украинских городов регулярно проходят акции протеста против присутствия российских товаров на украинском рынке и работы российского бизнеса в стране. Но ограничения вводятся по политическим причинам, зачастую в ущерб экономике Украины.

Несмотря на все взаимные санкции, политическое давление, пристальное внимание украинских контролирующих и силовых структур, позиции российского капитала не были сданы, а в ряде случаев даже укрепились (например, в кредитном и телекоммуникационном секторах). В первую десятку крупнейших налогоплательщиков Киева входят три компании с российским капиталом — банк «Проминвест» (ВЭБ), операторы связи «Киевстар» и «МТС Украина». По состоянию на 1 января 2014 г., в Министерстве экономического развития и торговли Украины были зарегистрированы около 400 представительств российских фирм, но и в настоящее время в этом списке около 200 компаний.

По состоянию на 2015 г., среди наиболее крупных российских активов в Украине были Сбербанк России, ВТБ, Проминвестбанк (ВЭБ), Альфа-банк («Альфа-групп» М.Фридмана), Индустриальный союз Донбасса (50% — А.Катунин), Мегаполис-Украина (И.Кесаев), Донецксталь (В.Нусенкис), Запорожсталь (50% — А.Катунин), Киевстар («Альфа-групп»), ТНК-BP Коммерс («Роснефть»), «Энергостандарт» (К.Григоришин), МТС-Украина («АФК Система» В.Евтушенко), ЮГОК («Евраз» Р.Абрамовича), VS EnergyInternational (А.Бабаков), российская госкомпания «Газпромсбыт Украина», Крюковский вагоностроительный завод (25% — С.Гамзалов), Евраз Украина (Р.Абрамович), «Альянс ойл Украина» (братья Бажаевы), Запорожтрансформатор (К.Григоришин), Карпатнефтехим («Лукойл» В.Аликперова), Николаевский глиноземный завод (О.Дерипаска), ДЭМЗ (В.Варшавский), «Океан плаза» (А.Ротенберг), Лугансктепловоз (А.Усманов), М.С.Л. («Альфа-групп» М.Фридмана), Побужский ферроникелевый комбинат (А.Бронштейн), КрымТЭЦ (К.Григоришин), Украинские агроинвестиции (М.Прохоров), Энергомашспецсталь (50% – «Росатом»), Днепрометиз (А.Мордашов), сети «Спортмастер», «Якитория», «Планета Суши», «Читай-город», торговые марки Greenfield, Vitek, Ostin, Jardin, и другие компании.

Многие из этих компаний сменили собственников, причем большинство – формально. Эксперты подчеркивают, что российский бизнес до сих пор остается крупным инвестором в экономику Украины. Большая часть российских средств вложена в капитальные активы, которые сложно быстро вывести в период кризиса.

Банковский сектор

По подсчетам украинских экспертов, дочерние структуры российских банков занимали 10–20% украинского банковского сектора и оказывали значительное влияние на экономику страны. Это дочерние организации Внешэкономбанка (Проминвест банк — ПИБ), Сбербанка, (Дочерний банк Сбербанка РФ и ВиЭс Банк), «ВТБ» (VTB Банк и БМ-Банк), Русского стандарта (банк «Форвард») и Альфа-групп (Альфа-банк). По состоянию на начало 2017 г., совокупные активы этих структур составили более 10 млрд долл. Помимо этого, кредиты российских банков украинским дочерним структурам оценивались в 8 млрд долл., а кредиты украинским компаниям и физическим лицам, по различным оценкам, составляют от 15 до 17 млрд долл. В результате обмена активами между итальянской компанией «UnicreditGroup» и российской финансово-промышленной группой «Альфа-групп» последняя получила контроль над одним из крупных игроков в украинской банковской системе — Укрсоцбанком.

Стремясь сохранить позиции на украинском рынке, российские игроки были вынуждены терпеть убытки в 2014–2016 гг. По данным рейтингового агентства S&P, суммарные риски (размер российского капитала в банковском секторе Украины) крупнейших российских банков на Украине составляют 23–25 млрд долл. При этом, несмотря на высокие показатели объема их активов, по прибыльности банки из РФ замыкают общеукраинский рейтинг, потеряв за 2015 г. в общей сложности более 1,3 млрд долл. «Материнские» структуры из России были вынуждены постоянно вливать средства в свои дочерние банки на Украине. Так, по различным оценкам, в 2014–2015 гг. ежегодные расходы пяти российских банковских групп на поддержку своего украинского сегмента составляли примерно 4-5 млрд долл. Тем самым Россия продолжала кредитовать Украину.

Наибольшие потери понес ВЭБ, продвигавший ряд значимых проектов на Украине. Ущерб Дочернего банка Сбербанка РФ в 2015 г. составил 6,33 млрд грн., убытки на Украине понес и ВТБ (4,55 млрд грн. за 2015 г.). Перечисленные банки имели убытки и в 2016 г. В течение последних четырех лет доля российских дочерних структур в украинской банковской системе и их активы снизились более чем в полтора раза.

В октябре 2016 г. правительство Украины запретило работу российских платежных систем на территории страны, тем самым осложнив жизнь украинцам, работающим в России. Через пять месяцев Госдума РФ законодательно запретила переводы денег через международные платежные системы в те страны, которые ввели санкции в отношении российских платежных систем. 16 марта 2017 г. стал действовать подписанный президентом Украины указ №63 «О решении СНБОУ от 15 марта 2017 года "О применении персональных специальных экономических и других ограничительных мер (санкций)"». Санкции введены против трех российских госбанков и принадлежащих им на Украине пяти банков.

Фактически это санкции против украинских юридических лиц, так как, в соответствии с законодательством, эти пять банков имеют украинскую регистрацию. Многие годы «дочки» российских банков работали в том же правовом поле, что и другие украинские банки, а единственными «санкциями» были погромы «неизвестными лицами» отделений и банкоматов, начавшиеся в 2014 г. Банки выполняли все требования по капитализации и не имели претензий Национального Банка Украины (НБУ) по линии надзорных требований. Кроме того, они обеспечивали значительное количество рабочих мест для украинских граждан.

Украинским дочерним структурам запрещено выплачивать их российским бенефициарам дивиденды, проценты по межбанковским кредитам и депозитам. «Дочки» не могут погашать межбанковские кредиты, депозиты и субординированный долг материнских структур, не могут перечислять им валюту с корсчетов, распределять прибыль и капитал. При этом обратный процесс — докапитализация перечисленных банков за счет материнских структур — разрешен. НБУ оставляет российским банкам всего один выход — они смогут «вывести капитал» путем продажи «дочки» любому украинскому или иностранному инвестору. Главное, чтобы в капитале украинских банков не осталось участия «государства-агрессора».

Проблемы небанковских активов

В 2014 г. компания «Лукойл-Украина» официально ушла с украинского рынка, продав сеть из 240-ка заправок и шести нефтебаз австрийской компании «AMIC Energy Management», созданной в сентябре 2014 г. Покупатель провел ребрендинг компании, но она сохранила прежние логистические цепочки и продолжает закупать горючее у российских производителей. В феврале 2017 г. продан последний крупный актив компании в стране — доля в предприятии «Карпатнефтехим». Собственником 50% этой компании через кипрский офшор «Xedrian Holding» стал бывший руководитель Лукойл-Украина И.Мамедов.

Похожая ситуация складывалась и вокруг украинских заправок крупнейшей российской нефтяной компании «Роснефть», которой в Украине принадлежат заправки, работающие под брендами «ТНК», «Formula» и «Smile». Российская госкомпания продала свои активы швейцарской компании «Glusco Energy S.A.», входящей в группу нефтетрейдера «Proton Energy Group» израильского бизнесмена Н.Моисеева, работающего на украинском рынке. Лисичанский НПЗ, пострадавший во время боевых действий в восточной части Украины, также получил нового собственника.

Стоит заметить, что некоторые украинские эксперты не исключают, что сделки с активами как Лукойла, так и Роснефти были совершены с так называемым опционом продавца на обратный выкуп. Для сделок, которые проводятся под давлением неблагоприятных для продавца обстоятельств, это распространенное условие. Похожая ситуация сложилась и с рядом облгазов (областные предприятия по распределению и продажам природного газа), находившихся в собственности В.Вексельберга, – они переоформлены на офшоры.

В феврале 2015 г. российский оператор «МТС» перевел 100% акций дочерней «МТС-Украина» в собственность нидерландской Preludium B.V., которой владеет принадлежащая МТС люксембургская Allegreto Holding. В итоге на смену российскому оператору на украинский рынок формально пришла европейская марка «Vodafone». Также по-прежнему подконтрольна российским собственникам и компания мобильной связи «Киевстар» (группе «Альфа»).

Проблемы появились и у тех компаний с российскими корнями, деятельность которых происходит на виду — у торговых и ресторанных сетей в Киеве и других крупных городах страны. Активисты провели акции у магазинов «Спортмастер», «Karlo Pazolini», «Ostin», «Gloria Jeans», ресторана «Якитория» и ряда других. Еще в 2015 г. на Украине была продана сеть магазинов «Перекресток», а в 2016 — «Кофе Хауз». Сеть кофеен «Шоколадница» сменила свое название на «Паштет» и переоформила бизнес в офшоре. Можно ожидать, что многие компании будут продавать свой бизнес на Украине или мимикрировать, формально сменив собственника.

Применение санкций к компаниям, работающим в энергетическом секторе, металлургии, машиностроении, на рынке мобильной связи, в сфере переработки сельхозпродукции, контролируемым российским бизнесом, достаточно проблематично. Владельцами этих компаний формально часто числятся граждане Украины, Кипра или других государств, кроме того, их работа не бросается в глаза «активистам» и обеспечивает занятость большому количеству украинцев. Надо иметь в виду, что, несмотря на кризис, горно-металлургический комплекс Украины остается системообразующей отраслью и приносит от 1/4 до 1/3 валютной выручки, а его основные мощности сконцентрированы в русскоязычном «треугольнике» Кривой Рог-Запорожье-Мариуполь. Поэтому дестабилизация и сокращение рабочих мест в металлургии могут привести к росту социальной напряженности в стране.

Необходимо отметить, что ситуация на Донбассе может иметь позитивные последствия для российской металлургии и угольной промышленности, традиционно конкурирующих с украинскими отраслями на мировом рынке. Закрытие угольных и металлургических предприятий на востоке Украины освобождает нишу для российских производителей. Украина, отказавшись от российского газа, вынуждена закупать российский уголь.

Примечательно, что по оценкам экспертов, западные компании в последнее время покидали украинский рынок активнее, чем российские. Так, ссылаясь на неприбыльность бизнеса, свою деятельность в стране прекратил американский сервис групповых скидок «Groupon», об уходе с украинского рынка заявила корпорация «Asus», ликвидировав свое представительство в Киеве. Наблюдатели подчеркивают, что за последние полтора года украинский рынок покинули около 30-ти известных западных брендов, треть из которых — сетевые магазины одежды и обуви. В частности украинский рынок покинули немецкая сеть одежды «Esprit», нидерландская «Mexx», британская «RiverIsland», итальянская «OVS», французская «Minelli» и другие. Также ушли некоторые финансовые структуры и мировые нефтегазовые компании «Chevron», «Shell» и «ExxonMobil». Главные причины, по которым иностранные компании покидали украинский рынок, — финансовые потери на фоне политических и военных рисков, а также часто меняющееся законодательство (налоговый кодекс за время правления В.Януковича и П.Порошенко менялся четыре раза) и высокий уровень коррупции. Некоторые экономисты предупреждают, что если украинское правительство не будет предпринимать решительные меры по политической и экономической стабилизации, бегство европейского капитала из страны может продолжиться; и в перспективе свои позиции сохранят только «замаскированные» российские бизнес-структуры и капитал местных олигархов.

Фактически санкции против российского бизнеса — это пропагандистский акт украинских властей, призванный показать радикально настроенной части общества и парламентской оппозиции, что власть контролирует ситуацию и не позволит банкам и компаниям «государства-агрессора» развалить экономику страны. Санкции являются отражением противоборства различных группировок в украинских властных структурах и бизнесе.

Для российских госбанков даже потеря всех украинских активов не будет критичной. В то время как для украинской стороны это будет означать потерю порядка 10% банковского капитала и 4–5 млрд долл. в год, поступающих в дочерние банки от материнских структур, а также нескольких тысяч рабочих мест. Развязывание кампании против российских активов в базовых отраслях промышленности Украины может привести к росту социальной напряженности и дестабилизации этих отраслей.

Теоретически у российской власти есть повод для организации симметричных действий в отношении украинских активов в России. Украинские предприниматели, депутаты, чиновники и президент П.Порошенко (владелец компании «Roshen») напрямую или опосредовано ведут бизнес в РФ в сельском хозяйстве, пищевой промышленности, металлургии, строительстве, легкой промышленности и т.д. Эти активы располагаются в Ростовской, Курской, Липецкой, Вологодской областях и ряде других регионов, включая Крым. Однако объемы украинских активов в России и российских — на Украине (как и возможных потерь) несопоставимы, что является ограничивающим фактором и объясняет сдержанную позицию российской власти.

Тем не менее определенные ответные меры предпринимаются. Происходит эскалация взаимных ограничений во внешней торговле, запрет на трансграничный перевод денег через платежные системы, оспаривание действий сторон в ВТО, разбирательства в Стокгольмском арбитраже, подача исков в международные суды и т.п. При этом Украина все еще остается членом Зоны свободной торговли СНГ и ряда российско-украинских договоров.

Несмотря на политическое давление и пристальное внимание украинских контролирующих органов и спецслужб (которые зачастую идут вразрез с международным правом и противоречат украинским законам), российский бизнес сохраняет позиции на Украине. С момента государственного переворота в Киеве в 2014 г. многие российские активы были переоформлены на нероссийские юридические лица — создана офшорная система защиты этих активов.

Еще несколько лет назад от экспорта товаров и услуг в страны СНГ Украина получала порядка 20 млрд долл., и это был реальный доход, а не заимствования. Ни кредиты МВФ, сопровождающиеся рядом условий, ни помощь, выделяемая западными государствами, не покрывают потери от разрыва торгово-экономических связей с РФ. Политика Киева, искусственно прерывающая глубокие кооперационные связи между Украиной и Россией во всех сферах экономики и направленная на выдавливание российского бизнеса из страны, осуществляется вне связи с экономическими интересами страны. Разрыв торгово-экономических связей с Российской Федерацией не ведет к улучшению социально-экономического положения страны, а лишь к потере российского рынка и усугублению экономических проблем.

РСМД. 19.02.2019