НАТО пытается утвердиться в сердце Балкан

Петр Искендеров, старший научный сотрудник Института славяноведения РАН, кандидат исторических наук

НАТО укрепляет свои позиции на Балканах, стремясь взять под контроль географический центр региона. Подписанный 6 февраля в Брюсселе представителями Македонии и 29 стран-членов Североатлантического альянса протокол о вступлении страны в военный блок означает, что за его пределами на Балканах остаются Сербия и Босния и Герцеговина. И есть серьезные основания ожидать, что уже в ближайшие месяцы Запад усилит давление на Белград и на руководство боснийских сербов (блокирующее евроатлантические амбиции боснийских мусульман и хорватов) с тем, что заставить их взять курс на интеграцию в НАТО. Подписание протокола о вступлении Македонии в НАТО стало возможным после того, как парламент Греции ратифицировал межправительственное македонско-греческое соглашение о переименовании бывшей югославской республики в Республику Северная Македония[1].

На итоговой пресс-конференции генеральный секретарь Североатлантического альянса Йенс Столтенберг попытался максимально возвысить значение данного события. По его словам, присоединение Македонии к НАТО укрепит стабильность на Балканах и в Европе в целом.

Министр иностранных дел балканской страны Никола Димитров, со своей стороны, выразил надежду, что его страна станет новым членом альянса в самые короткие сроки. Глава внешнеполитического ведомства напомнил, что страна прошла долгую дорогу к членству в альянсе и поблагодарил лично премьер-министра Греции Алексиса Ципраса за то, что два государства смогли решить проблему с наименованием Македонии[2].

Скорее всего, с ратификацией протокола о расширении НАТО всеми странами-членами альянса не должно возникнуть затруднений. Как показывает опыт вступившей в Североатлантический военный блок в 2017 году Черногории, указанная процедура в силу бюрократических соображений может продлиться около года, но не сулит неожиданностей в национальных парламентах, в том числе, и в греческом. Именно в Греции ратификация соглашения о переименовании Македонии ранее встретила серьезную оппозицию, и даже спровоцировала кризис в правящей коалиции, из которой в знак протеста вышел лидер партии «Независимые греки», министр обороны Панос Камменос. Противники соглашения выступили против сохранения в названии северной соседки термина «Македония», видя в нем возможность предъявления со стороны Скопье претензий на территорию одноименной северогреческой провинции и ее культурно-историческое наследие (включая память о полководце Александре Македонском).

Тем не менее, правительству Греции во главе с лидером коалиции СИРИЗА Алексисом Ципрасом удалось обеспечить ратификацию соглашения с Македонией и избежать вотума недоверия – что, в свою очередь, открыло двери для ратификации протокола о вступлении Скопье в НАТО[4].

Все последние десятилетия Греция отказывалась поддерживать вступление Македонии в НАТО из-за спора о названии республики: оно не устраивало Афины, так как этот топоним распространяется в том числе на греческую Эгейскую Македонию. И лишь под ультимативным давлением руководства НАТО и курировавшего указанный вопрос в ранге спецпредставителя ООН американского дипломата Мэтью Нимица Алексис Ципрас и его македонский коллега Зоран Заев подписали 17 июня 2018 года в городе Преспа соглашение о новом названии Македонии - Республика Северная Македония. После этого власти Греции пообещали, что не станут блокировать попытки Скопье вступить в НАТО и Европейский союз. В июле 2018 года Македония получила от НАТО официальное приглашение о вступлении в альянс, а уже в январе текущего года соглашение о переименовании Македонии поддержали сначала македонский, а затем греческий парламенты[5].

Однако ситуация, сложившаяся вокруг договоренностей Скопье и Афин, несет в себе целый ряд «подводных камней», опасных для стабильности на всех Балканах.

Во-первых, речь идет о реанимации практики активного вмешательства Запада во внутрибалканские и, тем более, внутригосударственные дела. На эту сторону проблемы, чреватую негативными последствиями для стран региона, изначально указывала Россия. Как напомнило в своем обнародованном в январе текущего года заявлении российское министерство иностранных дел, Преспанское соглашение было навязано сторонам внешними силами, а кроме того, правительство Македонии проигнорировало результаты соответствующего референдума и мнение президента Георге Иванова, с самого начала выступившего против переименования страны. «Налицо продолжение навязанного извне процесса искусственной перекройки государственного названия с целью форсированного втягивания Скопье в НАТО. Это осуществляется в нарушение македонского законодательства. Позиция главы Республики Македонии и мнение большинства ее населения, отвергающего «преспанскую сделку», игнорируются», - подчеркнули во внешнеполитическом ведомства России. «Очевидно, что подобный способ решения вопросов, имеющих национальное значение для будущего страны, не является отражением воли ее народа и не может служить инструментом долгосрочного урегулирования проблемы госнаименования», - уверены в российском министерстве иностранных дел. «Позиция Российской Федерации по проблеме македонского госнаименования остается неизменной: устойчивое решение должно быть найдено без внешнего давления, навязывания извне сроков и условий, с опорой на широкую общественную поддержку – как в Республике Македонии, так и в Греции – и исключительно в рамках правового поля. Исходим из того, что данный вопрос должен быть рассмотрен Советом Безопасности ООН в соответствии с п.3 резолюции СБ ООН 845»[6].

Кроме того, в России негативно оценивают вступление Македонии в НАТО как не отвечающее подлинным национальным интересам страны и задачам реального укрепления стабильности и безопасности на Балканском полуострове и в Европе в целом. «Платить за натовское покровительство придется совершенно точно. Цену мы теперь знаем, в Вашингтоне озвучили. Собственно говоря, придется платить как повышением расходов на оборону, за участие в военных приготовлениях, операциях, далеких от интересов македонского народа, так, собственно говоря, и утратой возможности проводить подлинно суверенную внешнюю политику», - подчеркнула 7 февраля официальный представитель министерства иностранных дел России Мария Захарова[7].

Как ранее отмечал постоянный представитель России при ЕС Владимир Чижов, присоединение Скопье к альянсу станет ошибкой: «Есть ошибки, которые имеют последствия»[8].

Во-вторых, не секрет, что, форсируя переименование государства в соответствии с требованиями Афин, Брюсселя и Вашингтона, правительство Македонии имело в виду обеспечение интеграции страны не только в НАТО, но и в Европейский союз. Традиционно именно вступление в Североатлантический альянс выступало для государств Центральной и Восточной Европы «трамплином» для попадания в ЕС. Однако в последние годы подобная корреляция потеряла свою прежнюю значимость. Кризисные явления в Евросоюзе – от миграционной проблемы до предстоящего выхода Великобритании – фактически приостановили на неопределенное время процесс расширения указанной организации.

Это, в свою очередь, негативно влияет на общественно-политические настроения на тех же Балканах, - весьма справедливо отмечает в этой связи американская газета The New York Times: «Старые коммунисты и радикальные националисты в основном ушли в прошлое, но на их место пришел застой в экономической, социальной и политической сфере»… «Позиции Запада на Балканах очень уязвимы. Если на Украине Европейский союз воспринимают как символ перемен, то Балканы считают его защитником статус-кво, который может вот-вот развалиться. Общество недовольно и разгневано. Усиливается межэтническая напряженность. Почти во всех странах региона проходят масштабные антиправительственные демонстрации. В большинстве мест экономический рост неустойчивый и вялый, широко распространены бедность и невзгоды населения, которое массово уезжает из этого региона. Более 40% населения Боснии и Герцеговины покинуло свою страну. То же самое сделали около 40% уроженцев Албании и около 25% жителей Македонии»…. «Европейская интеграция теряет свою многообещающую привлекательность. Будущее Евросоюза кажется неопределенным, а такие лидеры как французский президент Эммануэль Макрон недвусмысленно заявляют, что не станут тратить свой политический капитал на интеграцию западной части Балкан», - делает вывод издание[9].

В-третьих, оценивая перспективы развития ситуации в Македонии и вокруг нее, есть основания прогнозировать, что Преспанское соглашение может явиться ключевым фактором активизации албанского фактора. Лидеры албанцев Македонии рассматривают соглашение Скопье и Афин лишь как первый этап в «переформатировании» национально-государственного устройства Македонии в соответствии с их собственными планами и претензиями. Следующим шагом может стать преобразование страны в албано-славянскую конфедерацию «Республика Северная Македония – Иллирида» с предоставлением албанонаселенным районам максимально широких прав по образцу Косово или дейтонской модели для Республики Сербской в Боснии и Герцеговине.

Вслед за этим вероятен албанских районов из состава Македонии с перспективой формирования на Балканах объединенного албанского государства с численностью населения до 10 млн. человек, включающего в свой состав собственно Албанию, Косово, южносербскую Прешевскую долину, а также соответствующие области Македонии, Черногории, а при благоприятных условиях – Греции. В последнем случае вероятен антигреческий альянс албанских радикалов с Турцией – в том числе в рамках НАТО, куда с 2009 года уже входит Албания.

В данном вопросе албанские радикалы намерены сыграть на противоречиях в треугольнике Афины – Скопье - Тирана, а также использовать лозунг о необходимости для НАТО пойти навстречу требованиям албанцев для того, чтобы сохранить ситуацию под контролем и сформировать на Балканах «санитарный кордон» против Сербии, боснийских сербов и стоящей за ними России.

С точки зрения российских интересов вступление в НАТО не имеющей выхода к морю и зажатой между не вполне дружественными соседями Македонии не несет с собой непосредственных военно-политических угроз. Главная опасность заключается в возможном повторении аналогичного сценария с «втягиванием» в Североатлантический альянс Сербии и Боснии и Герцеговины. А это уже приведет к кардинальному изменению ситуации во всей Юго-Восточной Европе и превращению региона в ключевой военно-технический и оперативный район НАТО, позволяющий контролировать, в том числе, Причерноморье, Восточное Средиземноморье, Северную Африку и Ближний Восток.

_____________________