Армения после выборов: диктатура или демократия?

Норайр Дунамалян, кандидат политических наук, преподаватель кафедры политологии Российско-Армянского (Славянского) Университета (Ереван)

В конце прошлого года в Армении состоялись досрочные парламентские выборы, на которых, как и ожидалось, поддержку большей части населения получил блок Никола Пашиняна «Мой шаг». Двум остальным партиям, преодолевшим пятипроцентный барьер, были предоставлены дополнительные места в парламенте, чтобы оппозиция контролировала его треть. Первое заседание нового парламента состоится уже 14 января, и на этот же день запланировано утверждение Пашиняна в должности премьер-министра. Однако при этом соотношение сил между властью и оппозицией остается таким же, как и до «бархатной революции», и правительству предстоит еще совершить много политических шагов, чтобы изменить сложившуюся в стране ситуацию.

Демократия представляет собой процесс, который включает различные формы организации общества посредством и для народа. Не будем цитировать Ортега-и-Гассета или Даля, но банальным условием развития демократических институтов являются свободные выборы. Каково же содержание этой процедуры, каждое общество выбирает для себя самостоятельно, в зависимости от пройденного исторического пути и культурного развития.

9 декабря новая власть Армении во главе с Николом Пашиняном приобрела не только легитимность, но и легальность. Это не означает, что революция окончена, как многие успели заявить. Избранной политической силе предстоит осуществить ряд «революционных» преобразований, чтобы выполнить предвыборные обещания.

Неделимый электорат

По итогам внеочередных выборов в Народное собрание прошли три основные парламентские силы: блок «Мой шаг» (70,44%), партия «Процветающая Армения» (8,27%), партия «Просвещенная Армения» (6,37%). По предварительным подсчетам, число мест в Народном собрании превысит предыдущий состав на 27 депутатов. Соответственно, блок «Мой шаг» получит 88 мест, «Процветающая Армения» – 26 и «Просвещенная Армения» – 18. Вследствие победы блока «Мой шаг» с большим отрывом, проценты двух остальных политических партий, преодолевших пятипроцентный барьер, были мультиплицированы, чтобы одна треть парламента принадлежала оппозиции.

Республиканская партия Армении, концентрировавшая всю полноту политической власти в республике на протяжении последних десяти лет, не преодолела пятипроцентный барьер (4,7%), а остальные партии не смогли даже приблизиться к этой отметке.

Нужно отметить, что две партии (блок «Мы» и партия «Сасна црер»), в программах которых говорилось о выходе из ЕАЭС или кардинальном пересмотре армяно-российских отношений, не прошли в парламент, получив около двух процентов голосов. Этот результат показывает, что в обществе нет запроса на резкую смену внешнеполитического вектора.

Преимущество блока «Мой шаг» заключалось в ориентации большинства политических сил (за исключением Республиканской партии Армении) на защиту «революционных изменений», где знаменосцем движения все еще оставался Пашинян. Восемь политических сил боролись за один единый электорат, который передал большинство голосов блоку «Мой шаг». В свою очередь, партия «Процветающая Армения» и АРФ «Дашнакцутюн» сумели сохранить свой электорат, хотя у последней он значительно поредел по причине большого количества политических ошибок за время работы в парламенте. Республиканская партия Армении же не смогла или не захотела задействовать свой «рейтинговый» потенциал. Интересно, что по новому проекту Избирательного кодекса РПА и «Дашнакцутюн» смогли бы преодолеть меньший проходной барьер (4%), если бы первая не провалила голосование в Народном собрании, обрекшее бывшую партию власти на выбывание из участия в парламентской деятельности.

Явка не обязательна

Многие аналитики обращают внимание на низкий уровень явки – 48,63%, указывая на отсутствие всенародной поддержки Пашиняна, о которой он заявлял на многочисленных митингах и вокруг чего строилась предвыборная кампания вообще. Но стоит отметить, что нельзя сводить низкую явку только к возможному выражению гражданского протеста. Факторы, влияющие на электоральное поведение, различны и требуют более тщательного рассмотрения: усталость от политических изменений, проблемы с пропиской, трудовая миграция, нищета, отсутствие старых методов «стимуляции» голосования, устаревшие данные переписи населения и другие причины. Так, самая низкая явка было отмечена в Ширакской области (45%), где в то же время наиболее высокий уровень бедности и трудовой миграции в стране.

Сама по себе низкая явка не является проблемой, поскольку необходимо учитывать как политический контекст, так и политическую культуру армянского общества.

Можно также говорить об отсутствии мотивации, поскольку результат выборов был предрешен, но это не связано с сознательным бойкотированием выборов.

Риторический прием Пашиняна о всенародной поддержке движения важен не с точки зрения реальной явки на выборах, а связи с будущими шагами власти. Даже при явке в 80% содержательный контекст текущих политических процессов не изменился бы. К тому же «обращение к народу» – сложившаяся практика на постсоветском пространстве, если не говорить о всемирном популистском тренде.

Социология, Конституция и реальность

Наличие трех сил в парламенте не стало новостью. Если мы вспомним соцопросы Армянской социологической ассоциации или исследование армянского представительства Gallup international group от 6 декабря, то при некоторых оговорках анализ общественного мнения дал адекватную картину. Но кроме общественного мнения есть ряд обстоятельств, формирующих политическую конфигурацию в парламенте.

Анализ ситуации после выборов показывает, что оценка соотношения между властью или оппозицией все еще привязана к старому подходу рассмотрения политической борьбы внутри парламента.

Прецедент «бархатной революции» во многом показал, что после конституционных изменений в Армении власть может быть изменена только извне, так как при наличии монолитного политического большинства одна треть парламентской оппозиции изначально лишена каких-либо серьезных рычагов давления на исполнительную власть. В связи с этим контроль над парламентом и возможности давления на исполнительную власть опять же остаются у партии власти. Единство провластной фракции же зависит от авторитета лидера и успехов исполнительной власти. Исходя из этого, принципы работы политической системы остаются такими же, что и до революции.

Это обстоятельство касается как довольно сложного механизма распределения мест в парламенте, так и реальной ситуации в армянском политическом поле.

Любая сила, которая при таком основном законе государства и избирательном кодексе придет к власти, станет олицетворением «парламентской диктатуры».

И этот факт зависит не столько от стремления партии или партийного лидера к единоличной власти, сколько от конкретных юридических процедур.

В дополнение к этому слабая партийная система ведет к углублению «персонализации» процесса. Политическое поле становится ареной для борьбы между отдельными личностями. В то же время отношения между будущими парламентскими фракциями не столь однозначны. Позиции партии «Просвещенная Армения» по большинству политических и экономических вопросов мало чем отличаются от подходов блока «Мой шаг». Можно отметить только искусственное разделение внешнеполитической ориентации двух сил. «Процветающая Армения» (ППА) же защищает интересы определенных бизнес-сообществ и занимается проблемой снижения социальной поляризации. Параллельно «Просвещенная Армения» критикует ППА за сращивание политики и бизнеса, что едва ли приведет к формированию единой оппозиции.

Партократия vs государство

Нормативные акты очерчивают «рамки» политической жизни, но содержание формируется политическими силами. В случае с Арменией опыт политической системы с одной доминирующей партией не нов, но предшествующие процессы вели к привязке политического контекста к личности президента или к партии как таковой. Возникала угроза совмещения государственных и корпоративных интересов, что выливалось в рост протестных настроений.

В текущих обстоятельствах Пашинян и его команда должны продемонстрировать свою готовность к политическим изменениям, направленным на развитие государственных институтов и создание эффективной политической системы.

В этом, возможно, и заключается «миссия» новой власти в Армении. В ином случае узкие корпоративные интересы возьмут верх, способствуя укоренению желания сохранить власть любыми способами.

Индикаторами «революционных» изменений в политических процессах может стать вероятный процесс пересмотра конституционных норм или окончательное принятие нового Избирательного кодекса. Должен быть осуществлен переход от популистских решений к постепенной смене «правил игры».

Евразия.Эксперт. 09.01.2019