Япония на пути от мирового экономического гиганта до нишевого игрока
Дмитрий Стрельцов, д.и.н., профессор, заведующий каф. востоковедения МГИМО МИД России, эксперт РСМД
Прошедший год был противоречивым для Японии. Экономика страны оказалась в 2018 г. более жизнеспособной, чем казалось ранее. Запущенная в 2013 г. политика «абэномики» в сочетании с относительно благоприятными для Японии внешними условиями способствовала умеренному экономическому росту. Во втором квартале 2018 г. он составил 3%[1] годовых — это самый высокий показатель с начала 2016 г. В результате экономического оживления уровень безработицы упал до рекордной за более чем два десятилетия отметки.
Вместе с тем обращает на себя внимание тот факт, что поставленная С.Абэ цель[2] в 2% годовых темпов экономического роста так и остается недостижимой (за пятилетний период с 2013 г. экономический рост составил в среднем 1,3% в год)[3]. Трудно рассчитывать и на решение другой поставленной С. Абэ задачи — достичь к 2020 г. уровня ВВП страны 600 трлн иен (5,4 трлн долл.). В 2018 г. продолжил расти «астрономический» государственный долг, обострились проблемы, связанные со старением населения и отсутствием жизнеспособной системы пенсионного обеспечения, сохранилась проблема гендерного неравенства, которая особенно остро проявляется в неравенстве доступа женщин к управленческим позициям в корпорациях и на государственной службе. Практически незаметными были успехи курса «абэномики» и в области структурной реформы экономики (т.е. «третья стрела» «абэномики») и прежде всего в деле борьбы с т.н. «укорененными интересами» — серыми схемами распределения государственных ассигнований. Картину завершает царящий в экономических кругах пессимизм, связанный с предстоящим в 2019 г. повышением потребительского налога с нынешних 8% до 10%, которое однозначно приведет к снижению потребительского спроса и неизбежному замедлению темпов экономического роста.
Во внутренней политике произошла некоторая стабилизация после богатого внутриполитическими событиями 2017 года. 22 октября правящая ЛДП одержала убедительную победу[4] на внеочередных парламентских выборах, получив вместе со своим партнером по коалиции — партией Комэйто — более двух третей голосов в нижней палате. Своеобразную интригу в первой половине года создавала неопределенность в вопросе о том, победит ли С.Абэ на выборах председателя партии, репутация которого существенно пострадала в результате нескольких скандалов. Ему удалось решить эту проблему, хотя и пришлось столкнуться с серьезной конкуренцией со стороны С.Исиба, который опирался главным образом на голоса местных партийных организаций на партийном съезде. И хотя авторитарный стиль руководства С.Абэ, а также репутационные потери для партии в связи с его личной причастностью к коррупционным скандалам вызывали критику со стороны многих его однопартийцев, большинство депутатов парламента от ЛДП 20 сентября проголосовали за действующего главу партии[5], руководствуясь принципом «коней на переправе не меняют». Победа С.Абэ создала ему определенный запас прочности, предоставив свободу рук в принятии ключевых политических решений. Следует учитывать также, что новый трехлетний срок в должности премьера в любом случае станет для С.Абэ последним, и поэтому он, скорее всего, не будет руководствоваться соображениями политической конъюнктуры в принятии своих решений и станет проявлять большую политическую смелость, стремясь остаться в японской истории как выдающийся государственный деятель.
Немало значимых событий произошло в 2018 г. в сфере внешней политики. Япония тесно координировала свой внешнеполитический курс с Соединенными Штатами. В середине апреля, накануне подготовки хозяина Белого дома к встрече с лидером КНДР Ким Чен Ыном во Флориде прошла японо-американская встреча[6] на высшем уровне, в ходе которой обсуждался широкий круг вопросов безопасности и торговли. А в конце сентября лидеры двух стран встретились в Нью-Йорке, куда японский премьер приехал для участия в работе ГА ООН. Д. Трамп и С.Абэ по итогам встречи договорились начать переговоры с целью заключения нового двустороннего торгового соглашения[7].
Торговый дефицит США с Японией составил в 2017 г. почти 70 млрд долл[8]. Особое раздражение Америки вызывают высокие тарифы на импорт, установленные Токио на сельхозпродукцию, а также большой объем экспорта в США автомобилей и автокомплектующих. Япония в свою очередь указывает на большой масштаб японских инвестиций в США — японские компании ежегодно выпускают там около 3,8 млн автомобилей, что более чем в два раза превышает то их количество, которое вывозится в США из Японии[9].
Традиционно тесные отношения между Японией и Америкой оказались под ударом в связи с опасениями Токио, что Вашингтон заключит сепаратную сделку с Пхеньяном за его спиной. Эти опасения особенно усилились после июньской встречи Д.Трампа с северокорейским лидером. Особый алармизм вызывал в Токио тот факт, что Япония оказалась за бортом переговорного процесса по поводу денуклеаризации Корейского полуострова, и личные встречи С.Абэ и Д.Трампа этот алармизм не рассеяли. Япония опасается сценария невыполнения заокеанским партнером его обязательств по Договору безопасности. Однако и полный отход от пацифистских самоограничений, предполагающий изменение конституции и принятие страной полноценных союзных обязательств перед США, включая вовлечение страны в военные действия в случае нападения на Америку, вызывает у Японии отторжение. Таким образом, вопрос для Японии заключается в поиске оптимального баланса в отношениях с США — как избежать перспективы «быть брошенной» и при этом не «оказаться в ловушке».
В 2018 г. продолжение получили тенденции развития отношений Японии с ее крупнейшими азиатскими партнерами. По восходящей шло развитие японо-китайских отношений — в апреле Японию впервые за последние восемь лет посетил министр иностранных дел КНР Ван И[10], а в конце октября свой первый за последние семь лет официальный визит в Китай нанес премьер-министр страны С.Абэ[11]. При этом если в политической области между Токио и Пекином сохранялась напряженность, связанная с проблемами исторического прошлого и вопросом Сэнкаку/Дьяююйдао, то в экономике было по-настоящему «горячо» — наращивался товарооборот, превысивший в 2017 г. отметку в 300 млрд долл.[12], росли туристические и гуманитарные обмены. Значимым результатом визита стало подписание в Пекине соглашения о реализации инфраструктурных проектов в третьих странах — новой формы сотрудничества, основанной на конкурентных преимуществах китайских компаний и прежде всего относительной дешевизне их услуг, высокого технологического уровня японских корпораций. Визит имел символическое значение — он был приурочен к 40-й годовщине подписания японо-китайского договора о мире и дружбе, а накануне визита японская сторона официально объявила[13] о прекращении предоставления Китаю Официальной помощи развития. Страны стали не просто равноправными партнерами в экономической сфере, они оказались союзниками в вопросе сохранения международной системы свободной торговли и противостояния антиглобалистским тенденциям, олицетворяемым протекционистской политикой администрации Трампа.
Однако Китай продолжал оставаться для Японии геополитическим и военным противником номер один. Исходя из наличия прямой военной угрозы со стороны КНР, Япония в 2018 г. продолжала начатую ранее программу военного строительства. На всестороннее сдерживание Китая были направлены и дипломатические усилия Токио, которые были также нацелены на развитие партнерства в рамках стратегического четырехугольника «Япония — США — Индия — Австралия», а также на укрепление отношений в области военной безопасности со странами ЮВА, озабоченными экспансионистскими устремлениями КНР в Южно-Китайском море. На протяжении года шел активный диалог по вопросам сотрудничества в области военной безопасности и с европейскими странами — с Великобританией и Францией, и с блоком НАТО в целом.
Продолжали развиваться стратегические отношения Японии с Индией. Символично, что сразу по возвращении из Пекина в конце октября С.Абэ оказал нарочито теплый прием премьер-министру Индии Н.Моди, которого японский лидер пригласил в свою дачу, расположенную у подножия горы Фудзи. Помимо проведения встречи в формате «два плюс два» (министры иностранных дел и министры безопасности), стороны подписали ряд соглашений в финансово-экономической сфере, одно из которых касалось финансирования японской стороной строительства в Индии скоростной железнодорожной магистрали по японским технологиям «Синкансэн»[14]. Что касается сферы безопасности, здесь были достигнуты договоренности[15], касающиеся взаимного доступа к портам и базам друг друга. Для Индии — это база Японии в Джибути на Африканском Роге между Суэцким каналом и Индийским океаном, для Японии — индийские базы на Андаманских и Никобарских островах, которые расположены на стратегически важных для нее морских коммуникациях к западу от Малаккского пролива.
В отношениях с Республикой Корея у Японии, наоборот, наблюдался некоторый спад. Так и не состоялся визит в Японию южнокорейского президента Му Чже Ина, запланированный в связи с 20-й годовщиной подписания совместной декларации, заложившей основы для дальнейшего развития двусторонних связей. В сентябре 2018 г. южнокорейский президент Мун Чже By заявил[16] о возможности роспуска специального фонда, созданного в соответствии с подписанным в декабре 2015 г. соглашением по вопросу о «женщинах для утешения»[17]. Из этого фонда, который финансируется за счет государственного бюджета Японии, выплачиваются компенсации южнокорейским жертвам в обмен на отказ Сеула от каких-либо дальнейших претензий. Росту напряженности способствовал и вынесенный 30 октября 2018 г. вердикт Верховного суда[18] Республики Корея, согласно которому одна из японских корпораций должна выплатить четырем южнокорейским гражданам крупную денежную компенсацию за использование их подневольного труда в период Второй мировой войны. Вердикт суда вызвал в Японии всплеск анти-южнокорейских настроений, так как по договору 1965 г., в полном объеме восстановившему отношения Японии с РК, южнокорейская сторона снимает все претензии к японскому колониальному правлению на полуострове.
Следует отметить и позитивные моменты в развитии отношений Японии с региональными партнерами. Так, 9 мая после трехлетнего перерыва прошла встреча глав правительств Японии, КНР и РК в формате «Большой тройки». Возобновление этого диалогового формата, который был запущен в 2008 г. и уже дважды за свою недолгую историю прекращал работу из-за политических проблем Японии с соседями, дает надежды на нормализацию международного климата в Северо-Восточной Азии, которая будет основываться на заинтересованности всех трех стран в создании региональной системы свободной торговли.
Помимо встречи в формате «Большой тройки», в 2018 г. состоялось несколько значимых событий, характеризующих курс Японии на развитие свободной торговли. Так, 17 июля 2018 г. официальный Токио подписал соглашение о создании ЗСТ с Европейским союзом, которое, вступив в силу в 2019 г., ликвидирует 99% сохраняющихся таможенных пошлин. Данное соглашение затронет регионы с численностью населения 600 млн человек и почти треть мирового ВВП и станет вторым мировым экономическим блоком после NAFTA[19].
Премьер-министр С.Абэ, выступая 27 сентября на заседании Генеральной Ассамблеи ООН, заявил[20] о намерении Японии заключить ЗСТ между 16 странами АТР, включая Китай, в рамках Всестороннего регионального экономического партнерства. Он же отметил, что Япония будет способствовать свободной и справедливой торговле по всему миру, и что она стремится к «беспроигрышным» торговым отношениям с Соединенными Штатами.
В июле 2018 г. японский парламент ратифицировал[21] вступление страны во Всеобщее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве. Япония стала вторым после Мексики государством, официально вошедшим в этот торговый блок из 11 государств, который после выхода в 2017 г. США из переговорного процесса по ТТП получил новое дыхание во многом благодаря активной позиции Токио. Можно полагать, что и в дальнейшем Япония, являясь мировой торговой державой, будет строить свою стратегию развития, основываясь на необходимости развития глобальной системы международной торговли и на приоритете внешнеэкономических и торговых связей прежде всего со странами АТР.
Динамично развивались в минувшем году российско-японские отношения. 2018 г. был объявлен перекрестным годом Японии и России. В конце мая состоялся визит в Россию японского премьер-министра, который принял участие в Санкт-Петербургском экономическом форуме, а затем вместе с В.Путиным открыл год Японии в России[22]. В ходе встречи лидеров двух стран обсуждался широкий спектр вопросов двусторонней повестки дня, включая проблему заключения мирного договора, совместную хозяйственную деятельность на Южных Курилах, взаимодействие в сферах безопасности, экономики, культуры. В сентябре С.Абэ в очередной раз принял участие в работе Восточного экономического форума во Владивостоке. Выступая на пленарном заседании форума, российский президент неожиданно для японской стороны предложил заключить до конца года мирный договор «без всяких предварительных условий»[23]. Реакция японской стороны, не желающей отходить от формулы «сначала решение территориального вопроса, затем мирный договор», была ожидаемо отрицательной. Однако стороны продолжили консультации по данному вопросу. 24 октября С.Абэ, выступая с программной речью в парламенте, заявил, что Япония «откроет новую эру в отношениях с Россией» и что его доверительные отношения с В. Путиным будут способствовать заключению мирного договора между двумя странами[24].
Между странами продолжали функционировать механизмы двустороннего диалога по мерам доверия в области безопасности, включая формат встреч руководителей советов безопасности, одна из которых состоялась в Токио 4 октября. Были проведены переговоры глав внешнеполитических и оборонных ведомств в формате «два плюс два», продолжались межмидовские консультации по вопросам стратегической стабильности. Активно развивалось сотрудничество в сфере реализации экономических проектов в рамках «плана из восьми пунктов»[25], предложенного С.Абэ в 2016 г. Можно полагать, что вне зависимости от того, будет ли мирный договор подписан, двусторонние отношения будут активно развиваться и дальше, опираясь на взаимную заинтересованность двух стран друг в друге на фоне стоящих перед ними новых вызовов и угроз.
В 2018 г. Япония отметила 150-летний юбилей Реставрации Мэйдзи, которая позволила ей провести радикальную модернизацию и в короткие сроки войти в клуб великих держав. В стране прошло много памятных мероприятий, посвященных этому событию. Юбилей дал повод не просто оглянуться на пройденный страной за полтора века путь, но и поразмышлять о новых целях и источниках развития. И хотя нынешняя непростая ситуация дает повод для сравнения с положением, в котором страна находилась 150 лет назад, в Японии хорошо понимают и отличия. Главное из них заключается в том, что если ранее страна шла в основном по пути догоняющего развития, стремясь к мировому экономическому и политическому лидерству, то сейчас, когда лидерские позиции уже завоеваны, ей в условиях депопуляции и постепенной утраты статуса мирового экономического гиганта необходимо нащупать пути к сохранению и закреплению за собой тех ниш в технологической и экономической областях, которые представляют предмет ее национальной гордости. Речь идет, прежде всего, о достижениях в области «зеленого развития» и экологии, в сфере ухода за пожилыми людьми и обеспечения достойной и полноценной старости, в области наук о жизни и их практического применения.
РСМД. 30.12.2018
