О безопасности в Северо-Восточной Азии
Глеб Ивашенцов, Чрезвычайный и Полномочный Посол России, вице-президент РСМД
В Северо-Восточной Азии накапливается немалый конфликтный потенциал. Подъем Китая вызывает активное неприятие со стороны США, которые стремятся вовлечь в противостояние с ним своих союзников: Японию и Южную Корею. В этих условиях возможны непредсказуемые последствия для региональной и глобальной безопасности, например, выход на новые рубежи ракетно-ядерной программы КНДР. Обостряются территориальные споры.
Для России ввиду резких осложнений отношений с Западом расширение взаимодействия с государствами СВА приобрело особое значение. В этот регион смещается центр мировой политической и экономической жизни. Россия сохранит статус великой державы, лишь подкрепив свою весомую роль в европейских делах наращиванием влияния в делах азиатско-тихоокеанских и став тем самым мощным евро-тихоокеанским лидером.
В Северо-Восточной Азии у России хорошие политические заделы. Отношения с Китаем официально определяются сторонами как всеобъемлющее равноправное доверительное партнерство и стратегическое взаимодействие. Эти отношения отличаются прочной правовой базой, разветвленной организационной структурой и активными связями на всех уровнях. Поступательно развиваются партнерство с Монголией, связи с Японией и Южной Кореей, идет добрососедский диалог с КНДР. На отношения России с партнерами по СВА в гораздо меньшей степени, чем в Европе, влияют исторические и идеологические факторы. Например, что касается территориальных проблем, то в регионе у России осталась только одна неразрешенная проблема — с Японией.
Китай
Китай — наиболее мощный партнер России в СВА. 2018 год был отмечен его широкой внешнеполитической активностью. В начале этого года состоялись визиты руководителей Франции и Великобритании в Поднебесную, в апреле — неофициальная встреча руководителей КНР и Индии, в июле — поездка председателя Синь Цзиньпина в ОАЭ и страны Африки, в октябре — визит премьер-министра Японии. Имели место три встречи высшего руководства Китая и КНДР.
Особо тесные взаимные обмены показательны между лидерами Китая и России. В июне В. Путин посетил Китай и встретился с Си Цзиньпином на саммите ШОС в Циндао. В июле Си Цзиньпин и В.Путин вместе приняли участие в саммите БРИКС, который проходил в южноафриканском Йоханнесбурге. В сентябре Си Цзиньпин участвовал в Восточном экономическом форуме во Владивостоке.
Россию и Китай во многом объединяет факт наличия проблем во взаимоотношениях с США. Оба государства стремятся проложить путь от возглавляемого Соединенными Штатами западоцентричного мира к миру полицентричному, в котором большие и малые государства Востока и Запада сотрудничали бы на основе равенства и взаимного уважения интересов. На это направлено как их стратегическое партнерство в двустороннем формате, так и взаимодействие в рамках международных организаций: прежде всего в ООН, ШОС и БРИКС.
Япония
Внешняя политика Японии в 2018 г. предопределялась изменением глобальной геополитической архитектуры. Общее ослабление позиций США в мире и неоднозначная политика американского президента Д.Трампа в отношении Японии обусловливает стремление Токио проводить более самостоятельную и независимую от Соединенных Штатов внешнюю политику.
Токио осознает, что привязка к США и прохладные отношения с соседями, с каждым из которых у него жесткие территориальные споры, ухудшают международные позиции Японии, во многом отстраняя ее от участия в определяющих политических процессах в регионе, как, например, от решения проблем Корейского полуострова. Стараясь оживить диалог с Китаем, Россией и Южной Кореей, Япония одновременно рассчитывает на то, что этот диалог придаст ей больший вес в отношениях с США.
Знаковыми событиями стали состоявшиеся в Токио в мае 2018 г. празднование 40-летия подписания Китайско-японского договора о мире и дружбе и трехсторонний саммит КНР, Японии и Республики Корея, а также участие премьер-министра Японии С.Абэ в 4-ом Восточном экономическом форуме во Владивостоке в сентябре.
В Китае Япония видит главного соперника, особенно в сфере экономики и военно-морской мощи. Что касается России, то в развитии с ней связей Токио ставит целью прежде всего помешать ее политическому сближению с Китаем, в том числе на антияпонской основе. С японской стороны сегодня звучит много заявлений[1] о желании решить все накопившиеся с Россией вопросы. Однако эта картина отнюдь не однозначна: на встречах со странами Запада Токио солидаризируется с антироссийскими заявлениями по всем вопросам — от Крыма и Сирии до дела Скрипалей.
Корейский полуостров
В корейских делах 2018 год отмечен важными положительными событиями. Состоялись три встречи президента Республики Корея Мун Чжэ Ина с руководителем КНДР Ким Чен Ыном. Имел место и первый опыт американо-северокорейского диалога по ракетно-ядерной программе КНДР — встреча Д.Трампа и Ким Чен Ына в Сингапуре.
В принятых в ходе саммитов в Пханмунчжоме и Пхеньяне декларациях[2]поставлен целый ряд задач по развитию сотрудничества между двумя корейскими государствами в самых различных сферах. По большей части эти документы выглядят не более чем протоколами о намерениях, для выполнения которых необходимо преодолеть множество непростых юридических препятствий, вплоть до внесения изменений в Конституции обоих государств.
Стоит, однако, выделить два момента. Во-первых, подписание в ходе Пхеньянского саммита 19 сентября министрами обороны двух стран «Соглашения[3] о выполнении Пханмунчжомской декларации в военной сфере», которое представляет принципиально новый и, главное, практический шаг к снижению военной напряженности. По сути, демилитаризованная зона снова становится демилитаризованной, а буферная зона распространяется и на район спорной морской границы, где проходило большинство инцидентов, включая известные события 2010 г. Помимо этого, укрепляются меры доверия между военными и открываются каналы связи. Это тем более важно, поскольку РК не подписывала Соглашение 1953 г. о перемирии в Корее.
Во-вторых, примечательно намерение лидеров двух государств подать заявку на совместное проведение Олимпиады 2032 г. То есть РК признала, что не рассчитывает, как это было все последние годы, на падение режима в Пхеньяне, и что Север и Юг будут раздельно существовать и через 15 лет.
Многие заявления Ким Чен Ына в ходе обоих межкорейских саммитов были обращены не столько к Муну, сколько к Д.Трампу. Пхеньян более года не проводил ядерных испытаний, более полугода — ракетных. Ликвидирован северокорейский атомный полигон в Пхунгери. Ким Чен Ын заявил о готовности КНДР закрыть и ракетный полигон в Тончханни и допустить туда зарубежных инспекторов, а «в случае ответных шагов со стороны США», также ликвидировать ядерный реактор в Ёнбене — главный известный ядерный объект КНДР. В целом курс задан на межкорейскую нормализацию и позитивное развитие американо-северокорейского диалога. Но если у Пхеньяна, похоже, есть четкая пошаговая программа возможного торга, то у Вашингтона на сегодня такой программы явно нет. США никаких ответных мер на действия КНДР до сих пор не предприняли.
Задачи на будущее и полицентричная система безопасности
Политика России в СВА нацелена на решение триединой задачи — защиты национальных интересов и безопасности страны на ее восточных рубежах, использования экономического и политического потенциала государств СВА в целях модернизации и развития всей страны, обеспечения достойной жизни населению тихоокеанского побережья России.
Эти цели требуют строительства новой внеблоковой полицентричной архитектуры международного взаимодействия в регионе, которая основывалась бы на принципах открытости, а также равной и неделимой безопасности. Последняя должна включать все государства, географически относящиеся к СВА, т.е. Россию, Китай, Японию, Республику Корея, КНДР и Монголию. США могли бы выступить в качестве партнера по диалогу: Россия, как и Китай, объективно заинтересована в сотрудничестве с ними по вопросам безопасности, таким как ядерное нераспространение, контроль над вооружениями, мирный атом, корейское урегулирование.
Основу архитектуры безопасности Северо-Восточной Азии призвано заложить совместное осуществление взаимовыгодных масштабных долгосрочных хозяйственных проектов, в том числе в рамках сопряжения проектов Евразийского экономического союза и китайской Инициативы Пояса и Пути. Примечательно в этом плане высказанное[4] председателем Си Цзиньпином на 4-ом Восточном экономическом форуме предложение об «Экономическом кольце Северо-Восточной Азии», в финансовом обеспечении которого большую роль должны сыграть Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и Фонд Шелкового пути. Стоит принять во внимание и заявление[5] на этом же ВЭФ премьер-министра С.Абэ о готовности Японии стать «гигантским соединителем» экономического и политического пространства от Берингова пролива до Южно-Тихоокеанского региона.
Работу по созданию общего экономического пространства СВА можно было бы начать с обсуждения возможности формирования сети партнерств по разрешению общих для государств региона конкретных областей безопасности: энергетической, мирного использования ядерной энергии, транспортной и информационной.
Примером конструктивного подхода к решению вопроса обеспечения энергетической безопасности Северо-Восточной Азии служит инициатива компаний России, Китая, Японии и Республики Корея по созданию «Азиатского энергетического суперкольца», которое свяжет четыре страны Северо-Восточной Азии.
С учетом того, что согласно данным МАГАТЭ, из 452 действующих в настоящее время в мире атомных энергетических реакторов 140 (31%) находятся в странах, относящихся к СВА, имело бы смысл поставить вопрос о создании Консультативного органа Северо-Восточной Азии по безопасности ядерной энергетики.
Поскольку в СВА нет многостороннего механизма сотрудничества в сфере транспорта, крайне необходимо совместно усовершенствовать евроазиатские транспортные коридоры путем модернизации Транссибирской магистрали, Байкало-Амурской магистрали и тихоокеанских портов России. Через Транспортное партнерство СВА Россия могла бы также заняться проработкой вопросов использования Северного морского пути с соседями.
Каждое из государств Северо-Восточной Азии располагает продвинутыми информационными технологиями. Основой создания режима международной информационной безопасности СВА могло бы стать обязательство участников не прибегать к действиям в информационном пространстве с целью нанесения ущерба информационным сетям, системам, ресурсам и процессам другого государства, его инфраструктуре, подрыва политической, экономической и социальной систем, массированной психологической обработки населения с целью дестабилизации общества и государства.
Оформление таких региональных партнерств или сообществ и налаживание их механизмов позволили бы постепенно укрепить взаимное доверие, чтобы затем перейти к дискуссии по более широкой проблематике мира, развития и безопасности в регионе и в конечном счете создать условия для движения к системе всеобъемлющей безопасности в Северо-Восточной Азии.
Япония
В повестке дня двусторонних отношений с Москвой Япония ставит главной темой вопрос о территориальном размежевании. Правда, если в 1990–2000-е гг. проблема Курил и мирного договора была единственным предметом переговоров России и Японии, то на сегодняшний день она служит последним препятствием для углубления межгосударственного диалога. При этом обратил на себя внимание тот факт, что в своей речи на 4-ом ВЭФ во Владивостоке С. Абэ намекнул на то, что после запланированного на 30 апреля 2019 г. отречения нынешнего императора Акихито и инаугурации его наследника Нарухито в политике официального Токио очень многое может измениться.
Поэтому в отношениях с Токио необходимо всячески поддерживать любые шаги Японии по выходу за «красные флажки» блока с США, убеждая ее, что лишь на такой основе она сможет обеспечить себе международное политическое влияние, соответствующее ее позициям в мировой экономике.
Корейский полуостров
В Пхеньяне отдают себе отчет о том, что в свое время консервативный президент РК Ли Мён Бак без колебаний перечеркнул объявленную его либеральными предшественниками политику «солнечного тепла» в отношении КНДР, а Дж.Буш-мл. отмел проводившуюся Б. Клинтоном «политику умиротворения КНДР». На смену миротворцу Муну в Сеуле через пару лет может прийти очередной ненавистник Пхеньяна, а президента США Д.Трампа могут подвергнуть импичменту.
Пхеньяну нужны гарантии безопасности, а Вашингтон наглядно подтвердил свою ненадежность как партнера выходом из Договора по ПРО, из ядерной сделки с Ираном и нынешним разговором о выходе из Договора об РСМД.
Речь идет о гарантиях со стороны Китая и России, которые исторически и географически связаны с Кореей. На российско-китайское участие, похоже, рассчитывают и в обоих корейских государствах, свидетельство чему — состоявшиеся в этом году три визита Ким Чен Ына в Китай и визиты Председателя Президиума Верховного Народного Собрания КНДР Ким Ен Нама и Президента Республики Корея Мун Чжэ Ина в Москву.
Видится оптимальным вернуться к прошлому шестистороннему формату переговоров по урегулированию ядерной проблемы Корейского полуострова (две Кореи, США, Китай, Россия и Япония) и строить эти переговоры на основе поэтапного подхода, применяя принцип «действие в обмен на действие».
Представляется целесообразным на начальном этапе предложить отделить северокорейскую ядерную программу от ракетной. Ядерный статус КНДР внесен в конституцию страны, и для Пхеньяна эта тема в настоящий момент не подлежит обсуждению. В то же время замораживание программы разработки ракет, а также гарантии нераспространения ракетных и ядерных технологий вполне могут быть предметом обсуждения.
С учетом фактически введенного Пхеньяном моратория на ракетные пуски и ядерные испытания, можно было бы поставить в Совете Безопасности ООН вопрос о снятии с КНДР части санкций с тем, чтобы стимулировать Пхеньян к дальнейшему свертыванию ракетно-ядерной программы. Скажем, к тому, чтобы прекратить разработку МБР, заморозить производство ядерных материалов, открыть свои ядерные объекты для международных инспекций.
Было бы также полезно исправить совершенно противоестественное положение, когда ООН как сторона Корейской войны до сих пор формально находится в военном противостоянии с КНДР — одним из своих членов. Для этого можно было бы выступить с предложением принять декларацию Совета Безопасности ООН и заявить, что Корейская война была страницей прошлого, и что СБ ООН эту страницу закрывает, вследствие чего отпадает и потребность в Командовании ООН в Корее.
РСМД. 30.12.2018
