Нефть и оборона – главные драйверы российской экономики

Анастасия Башкатова

В течение последних 6,5 лет основными драйверами роста российской экономики были добывающая промышленность, а также госуправление и оборона. Выявились и аутсайдеры. Прежде всего это сфера образования, с которой, по экспертным оценкам, уже происходит настоящая катастрофа. Несмотря на недавнее падение нефтяных цен, российская экономика быстро возвращается к сырьевой зависимости, свидетельствует экспертный анализ статистики.

Рост российской экономики до сих пор зависит в первую очередь от успехов добывающей промышленности, несмотря на недавние обвалы сырьевых рынков. Хотя у отечественной экономики есть и другие драйверы. Как сообщает в своем обзоре директор аналитического департамента «Локо-инвест» Кирилл Тремасов (ранее работал в Минэкономразвития), «основными драйверами роста экономики в последние 6,5 лет были и остаются финансовые услуги, госуправление и оборона, добыча; бурный рост в сельском хозяйстве остановился».

Так, по состоянию на первое полугодие валовая добавленная стоимость в добывающей промышленности выросла в реальном выражении примерно на 9% к уровню 2011 года, следует из приведенных данных. (По Росстату, отраслевая валовая добавленная стоимость исчисляется как разность между выпуском товаров и услуг и промежуточным потреблением.) Увеличивается теперь и доля добычи в ВВП РФ: на начало 2012 года она составляла почти 8,3%, затем к середине 2014-го эта доля снизилась до 8%, теперь она приближается к 8,6%.

Для сравнения: сейчас доля обрабатывающей промышленности в ВВП, казалось бы, больше – около 11,8%. Но она снижается: например, в начале 2012 года она превышала 12%. Рост валовой добавленной стоимости в обрабатывающей промышленности был куда скромнее, чем в добывающей: он составил лишь немногим больше 2% к уровню 2011-го. Похожая ситуация с оптовой и розничной торговлей: доля торговли в ВВП пока больше, чем доля добычи, однако она снижается. Снижается в этом сегменте и валовая добавленная стоимость к уровню 2011-го.

Второй после добычи мощный драйвер экономики РФ – госуправление и военная безопасность: доля в ВВП увеличилась примерно с 6,7% на начало 2012 года до 7,3% в середине 2018-го. Валовая добавленная стоимость выросла примерно на 15% к уровню 2011 года.

Тремасов указал также на отрасли-аутсайдеры. «В строительном секторе спад прекратился, хотя доля отрасли в ВВП продолжает сокращаться. А в сфере образовательных услуг катастрофа расширяется – уже почти что минус 8% к уровню 2011 года» (имеется в виду падение валовой добавленной стоимости в сфере образовательных услуг). При этом доля образования в структуре ВВП тоже снижалась: если на начало 2012 года она составляла почти 2,6%, то теперь опустилась ниже 2,3%.

Может показаться, что такие копания в цифрах после запятой – бессмысленное занятие. Но они выявляют серьезную проблему: рост российской экономики обеспечивается успехами прежде всего добычи, а не обрабатывающей промышленности, обороны, а не торговли или образования. То есть разворота в сторону диверсификации, инновационного развития пока в полной мере не происходит. И особенно тревожной выглядит ситуация в образовании. Как пояснил «НГ» Тремасов, динамика валовой добавленной стоимости в сфере образования отражает изменение «объема оказанных образовательных услуг в реальном выражении». Ухудшение показателей сферы образования «во многом связано с демографией», в частности, с сокращением численности учеников, уточнил Тремасов.

Как ранее сообщалось в правительственном докладе, численность школьников в России за последние 17 лет снизилась почти на 22%. При этом «демографическая яма с уровня общего образования перемещается на уровень профессионального (среднего профессионального и высшего) образования». «Так, прогнозная численность студентов вузов в 2018/19 учебном году может составить около 4,3 млн человек, снизившись более чем на 40% по отношению к численности студентов вузов в 2009 году», – сообщают в правительстве.

Опрошенные «НГ» эксперты согласились с тезисом о плачевном состоянии сферы образования.

«К текущему положению дел приводит хроническое недофинансирование образования, в частности – высшего. В то время как ведущие российские и зарубежные ученые-экономисты признают вложения в образование и инфраструктуру наиболее приоритетными для развития экономики, в нашей стране финансирование образования сокращается, – сказал «НГ» декан Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС Сергей Календжян. – Вследствие кризиса снижается спрос на платные образовательные услуги. В образовании весьма большая доля теневого сектора. Различные индивидуальные предприниматели, зачастую под красочной оберткой предлагающие бесполезные образовательные программы, оттягивают на себя часть платежеспособного спроса за счет демпинга. Ведь они платят государству по упрощенной системе 6% от оборота, в то время как налоговая нагрузка на государственные вузы в разы больше. В результате страдает качество образования».

«Сфера образования, как и медицина, всегда была дотационной отраслью. В условиях демографического провала, когда практически отсутствует конкуренция за места в вузах, эта система неспособна генерировать прибыль, не говоря уже о самоокупаемости, и требует больших дотаций, чем раньше», – продолжает руководитель учебного центра компании «ФинЭкспертиза» Елена Тимофеева.

«Образование всегда относилось к группе социальных отраслей наряду с медициной и социальным обеспечением, которые по определению не могут демонстрировать высокие темпы роста по причине длительных сроков окупаемости инвестиций», – соглашается доцент Российского экономического университета Михаил Хачатурян. Он добавляет: «Однако в современных условиях именно образование и наука могут и должны стать драйверами роста, особенно в условиях перехода к цифровой экономике».

«Проблема в том, что бюджетные расходы на образование очень низкие, они должны быть минимум в два раза больше. Недофинансирование сферы образования сильно ударит по темпам роста ВВП в будущем, – предупреждает член комитета Госдумы по бюджету и налогам Михаил Щапов. – На качественном образовании строится новая промышленная революция. И та страна, которая сможет модернизировать свою систему образования первой, будет одним из лидеров в будущей мировой экономике».

«Да, в образовании сейчас спад. Однако надо учитывать, что растет рынок онлайн-образования, и Россия здесь – один из лидеров со среднегодовым ростом около 20%», – замечает, в свою очередь, директор по маркетингу «GetResponse Россия» Юлия Ракова. По мнению эксперта, преодолеть спад в образовании можно, если стимулировать создание гибких онлайн-программ, а также инновационно-промышленных кластеров.

При этом эксперты обратили внимание на ситуацию с госуправлением и обороной: многие указали на рост военных расходов. «Рост добавленной стоимости в сфере гособороны может быть связан с осложнением геополитической ситуации и ростом расходов на военные нужды», – говорит аналитик компании «Фридом Финанс» Анастасия Соснова.

«Протяженность границ и обширные территории естественным образом повышают расходы на госуправление. Оборона в свете текущего противостояния с развитыми странами, которые давят на Россию санкциями, тоже имеет первостепенное значение, – отмечает директор экспертной группы Veta Дмитрий Жарский. – Военный бюджет США составляет 35% от всех военных бюджетов на планете, и во многом поэтому Штаты способны диктовать свою политику во многих регионах. Если есть необходимость этому противостоять, военный бюджет должен увеличиваться, что и происходит в России».

Правда, не исключено, что в данном случае эксперты говорят скорее об ощущениях или о предположениях, которые приходится делать на фоне происходящего в Сирии. Потому что, как ранее сообщил Стокгольмский международный институт исследования проблем мира (SIPRI), по итогам      2017-го военные расходы России снизились впервые с 1998 года, причем снижение составило сразу 20% к уровню 2016-го. В прошлом году военные расходы российского бюджета составили 66,3 млрд долл., при этом США тратили в 9 раз больше.

Независимая газета. 12.09.2018