Болгария: демографический крах и туманные перспективы
Владимир Трифонов (Болгария), политический аналитик
В конце 1980-х годов Болгария была современной индустриальной страной, занимающей 27-е место по индексу человеческого развития ООН. По тому же показателю на 2014 год она занимала уже 58-ю позицию. Демократические перемены были с энтузиазмом приняты значительной частью населения, но ожидания по поводу того, что страна повысит уровень жизни и догонит ведущие западные державы, переходя от плановой экономики к рыночной, не сбылись.
Девяностые годы прошлого века были временем плохо продуманных реформ и хаотической приватизации, что привело к ликвидации значительной части болгарской промышленности и серьезному кризису в сельском хозяйстве. После вступления в ЕС в 2007 году ситуация не улучшилась, несмотря на большие надежды на то, что это будет конец кризиса и начало подъема. Экономический спад привел к серьезным изменениям в демографии страны. Если в период социализма население увеличивалось, тенденция во время перехода к рыночной экономике была уже противоположной. В 1989 году население Болгарии составляло 8 992 316 человек, в 2011 году оно составляло 7 364 570 человек, а к 30 июня 2018 года — 6 999 908 человек. По прогнозам, к 2070 году численность населения страны сократится до 4,9 миллиона человек. В Болгарии самый высокий уровень смертности в Европе и один из самых низких показателей рождаемости. Существует также массовая эмиграция, после 1990 года из страны выехало около 3 миллионов человек. Самый низкий показатель рождаемости после 1945 года был зарегистрирован в 2017 году — родилось всего лишь 57 155 младенцев. Ожидается, что эта цифра будет еще меньше в 2018 и 2019 годах. Конечно, то, что происходит, связано не только с политикой нынешнего правительства, но и прежде всего с тем, что в репродуктивный возраст входит поколение, родившееся в годы катастрофического демографического обвала страны (1993−2003 годы).
Можно сделать вывод, что сегодня Болгария собирает горькие плоды своей недальновидной социальной и демографической политики в начале периода перехода к рыночной экономике. Примечательно, что доля молодых людей в возрасте до 19 лет в 1990 году составляла 25,7%, а в 2030 году ожидается ее снижение до 11,8% - более чем в два раза. Это приведет к непосильной нагрузке на систему социального обеспечения, так как все меньше работников будет вынуждено содержать растущее количество пенсионеров. Все это приводит к демографическому краху, поскольку ситуацию в Болгарии следует рассматривать в контексте тенденции, характерной для многих стран ЕС, в которых также существуют серьезные демографические проблемы. Конечно, причины кризиса не только экономические. Они кроются и в системе ценностей современной Европы, где наблюдается тенденция к снижению рождаемости, а население стареет.
Некоторые болгарские эксперты считают, что ситуация является серьезным ударом по экономической безопасности государства — она чрезвычайно серьезная, поскольку касается всех аспектов экономической жизни и экономического воспроизводства. Демографические проблемы могут привести к сокращению производства товаров и услуг из-за сокращения рабочей силы и уровня потребления. Еще одна угроза — снижение конкурентоспособности болгарской экономики в результате «утечки мозгов» и снижение уровня образования и компетенций болгарских граждан в экономике. Все это содержит угрозу дестабилизации страны, ее маргинализации как экономического субъекта, как потребителя и субъекта иностранных инвестиций. Несмотря на тревожные тенденции, перспектива отказа от неолиберальной модели управления экономикой и переход к другой экономической парадигме пока не обозначена.
Болгария является самой бедной страной ЕС и не может конкурировать с более развитыми членами Союза. Поэтому ее стратегическое расположение в центре Балкан могло бы быть шансом для ее экономики. Географическое положение могло бы сыграть важную роль в оживлении болгарской экономики и увеличении ее геополитического веса. Страна могла бы выиграть от реализации крупных проектов, таких, как «Южный поток», способствующих открытию новых рабочих мест в северной Болгарии, которая менее развита, чем южная. В болгарском общественном пространстве нет общепринятой оценки того, каковы были были экономические эффекты от реализации «Южного потока». В течение многих лет прозападные болгарские политики и подконтрольные им СМИ проводили целенаправленную кампанию с целью представить проект в негативном свете, обычно подчеркивая его экономическую несостоятельность и продвигая тезис о том, что только узкий круг людей выиграет от строительства газопровода. Противоположная точка зрения заключается в том, что Болгария заработала бы десятки или даже сотни миллионов долларов в год, если бы осуществила этот проект. Возможно, эти оценки завышены, но если посмотреть на проблему, будучи свободным от политической предвзятости, можно сделать вывод, что выгоды для Болгарии, безусловно, были бы весомыми. Как транзитная страна, она увеличила бы свой политический вес на Балканах и в Европе. Это привело бы и к оживлению экономики — для страны, без сомнения, выгоднее получать прямые поставки газа из России, чем покупать его после того, как он уже уйдет в Турцию.
Очевидно, при определении судьбы проекта «Южный поток» политические аргументы взяли верх над экономическими. Активную кампанию против него возглавил ряд послов западных стран. Бывший премьер-министр Болгарии Пламен Орешарски заморозил реализацию проекта после визита трех американских сенаторов летом 2014 года, среди них был и Джон Маккейн. Политические барьеры, которые США и ЕС выстраивали на пути газопровода, заставили президента Путина отказаться от «Южного потока» в конце того же года и заменить его «Турецким потоком».
До сих пор Болгария не полностью использует преимущества своего географического положения и возможности для развития энергетических проектов с Россией и инфраструктурных инициатив с Китаем, прежде всего, проекта «Один пояс, один путь». Проблема в том, что в Болгарии нет стратегии развития страны и общенационального консенсуса по поводу того, какими путями государству двигаться дальше. Даже в правящей коалиции есть серьезные разногласия по этому вопросу. Представители крупнейшей партии ГЕРБ («Граждане за европейское развитие Болгарии») часто делают антироссийские и антикитайские заявления, партии «Атака» и ВМРО (Внутренняя македонская революционная организация), ее партнеры по коалиции, придерживаются более сбалансированной и многовекторной внешней политики, ориентируясь, прежде всего на болгарские национальные интересы. Такой курс пытаются проводить премьер Бойко Борисов и президент Румен Радев. Болгарская социалистическая партия, которая является крупнейшей оппозиционной силой, выступает за развитие экономических отношений с Россией и Китаем. Она критиковала Цветана Цветанова (второго человека в иерархии ГЕРБ), который назвал Россию и Китай «главными угрозами для мира и безопасности» за несколько дней до визита премьер-министра Китая Ли Кэцяна в Софию, где 6 и 7 июля проходит форум «16+1», в которым принимают участие представители Китая и 16 стран Восточной Европы.
Несмотря на существующие противоречия, на этом этапе прозападная часть болгарской политической элиты берет верх над теми силами, которые выступают за более независимую и прагматичную внешнюю политику, направленную на возрождение экономики и защиту национальных интересов. Если эта тенденция не изменится, перспективы для болгарского народа станут туманными, а демографический кризис может усугубиться.
EADaily. 06.07.2018
