Узбекистан и евразийская интеграция
Заместитель директора по геоэкономике и геокультуре Центральной Азии Центра традиционных культур Бахтиер Эргашев в интервью СОНАР-2050 рассказал о том, как Узбекистан позиционирует себя во внешней политике, а также об отношениях республики со странами ЕАЭС.
- Узбекистан и Казахстан - очевидные лидеры регионального развития в Центральной Азии. На ваш взгляд, по какой модели будут развиваться отношения между странами в ближайшем будущем — сотрудничества или соперничества, конкуренции?
- Периодически вбрасываемые информационные «фейки» о казахстанско-узбекистанских противоречиях, возможном конфликте в борьбе за лидерство в регионе и т.д. — это старая и уже довольно заезженная пластинка. Еще в 90-е годы были попытки говорить о «схватке тигров на азиатском ковре», имея в виду Узбекистан и Казахстан. Но эти пророчества не сбылись.
Узбекистан и Казахстан, две крупнейшие страны региона, смогли решить вопросы делимитизации и демаркации почти всех участков границы еще в нулевые годы.
У двух стран нет серьезных расхождений по всему спектру вопросов региональной безопасности. Так что я не придавал бы большого значения всем этим периодически всплывающим «фейковым» вбросам.
Узбекистан и Казахстан — это две самые крупные страны региона, крупнейшие экономики с самым большим населением, и от состояния отношений между этими двумя странами во многом зависит состояние дел в регионе в целом. Экономики Узбекистана и Казахстана не конкурируют между собой, а во многих отраслях дополняют друг друга. В отличие от той же России, с которой у Казахстана в таких секторах, как нефтедобыча и ее экспорт, производство и экспорт зерна, есть серьезная конкуренция, у Узбекистана с Казахстаном таких секторов, где национальные производители конкурировали бы между собой, почти нет.
Казахстан и Узбекистан являются крупнейшими торговыми партнерами в Центральной Азии. В 2015 году взаимный товарооборот между Казахстаном и Узбекистаном составляет около 2 млрд долларов, однако в ближайшем будущем страны намерены довести этот показатель до 5 млрд долларов.
Казахстан устойчиво занимает третье место в списке основных внешнеторговых партнеров Узбекистана после КНР и РФ. Узбекистан же по итогам 2015 года не вошел в список 10 крупнейших внешнеторговых партнеров РК.
Но если рассмотреть структуру этого товарооборота, то получается не очень радужная картина. Уже многие годы основными статьями экспорта Узбекистана в Казахстан остаются природный газ, хлопковое волокно, удобрения, плодоовощная продукция. А из Казахстана в РУз экспортируются в основном зерно/мука, а также черные и цветные металлы.
Важнейшей задачей на среднесрочную перспективу является диверсификация структуры внешней торговли между двумя странами.
Для этого Узбекистану и Казахстану нужно решать вопросы совершенствования внешнеторгового режима, поощрения и защиты взаимных инвестиций, оптимизации вопросов налогообложения. Узбекистан, реализующий стратегию экспортоориентированного развития с упором на ускоренную индустриализацию, и Казахстан, реализующий программу форсированного индустриально-инновационного развития (ФИИР) и приступивший к реализации третьего этапа модернизации, находятся на качественно новом этапе развития национальных экономик, что создает условия для углубления и расширения форматов взаимного сотрудничества. Есть огромное поле для работы, совместных инициатив и инвестиций. И нужно убирать препоны на этом пути.
В 2018 г. экономический рост в Узбекистане составит около 6%
У Казахстана и Узбекистана существует взаимозависимость в транспортной сфере. Транзит из Узбекистана в северном и восточном направлении идет через Казахстан, а значительная часть все более усиливающегося товаропотока из Казахстана в южном направлении проходит через Узбекистан. И расширение сотрудничества в сфере транзита грузов между Узбекистаном и Казахстаном — это настоятельное требование экономики.
Надо отметить, что серьезным толчком для развития экономических связей между двумя странами стал государственный визит президента РУз в Казахстан в марте 2017 года. Было подписано 13 важных документов. Например, Соглашение об экономическом сотрудничестве на 2017–2019 годы, Соглашение о межрегиональном экономическом сотрудничестве, подписанное первыми заместителями премьер-министров. Было подписано очень важное и интересное, с моей точки зрения, Соглашение об избежании двойного налогообложения между Узбекистаном и Казахстаном. Если мы действительно хотим взаимных инвестиций, хотим увеличивать экономическое сотрудничество, этот вопрос должен быть разрешен. Таким образом, вопросы практического экономического взаимодействия, расширения экономического сотрудничества были ключевыми в ходе визита.
Кроме того, Узбекистан и Казахстан сделали серьезное заявление о том, что их позиция по водно-энергетическому вопросу не изменилась. Обе стороны заявили о необходимости выработки совместной стратегии действий по вопросу регионального вододеления. Совместная позиция Казахстана и Узбекистана по этому вопросу выработана несколько лет назад, еще в 2012 году, когда Ислам Каримов ездил в Астану. С тех пор, повторим, позиция двух стран не изменилась. Водный вопрос в ЦА — это не проблема между Узбекистаном и Казахстаном. Это проблема между Таджикистаном и Киргизией с одной стороны и Узбекистаном, Казахстаном и Туркменистаном с другой. Узбекистан, Казахстан и Туркменистан, как страны, расположенные в нижнем течении Сырдарьи и Амударьи, имеют общую позицию относительно планов регулирования стока данных рек со стороны Таджикистана и Узбекистана путем строительства целого ряда ГЭС в верховьях Амударьи и Сырдарьи. И заявления президентов двух стран в ходе их личной встречи показывают, что позиция Узбекистана и Казахстана в этом вопросе по-прежнему едина.
Кроме того, есть серьезный блок вопросов по безопасности, прежде всего затрагивающий вопросы афганского направления. Сегодня усиливаются процессы проникновения ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация. - Ред.) теперь уже и в северный Афганистан. Понятно, что у Узбекистана и Казахстана всегда будет единая позиция в отношении афганского урегулирования: должно быть только мирное разрешение конфликта при сохранении территориальной целостности Афганистана. И желательно, чтобы урегулирование проходило с учетом интересов всех группировок, которые участвуют в афганских процессах.
В целом можно говорить о возможности создания своеобразной оси Астана — Ташкент, и я лично — сторонник этого геополитического и геоэкономического проекта. Считаю, что возникновение такой «оси» не несет угроз, а создает только возможности. Причем возможности не только для Узбекистана и Казахстана, но и для стран региона.
В Казахстане сейчас реализуется программа форсированного и инновационного развития, глава государства объявил о начале третьей волны модернизации. В Узбекистане продолжается реализация активной промышленной политики, направленной на индустриализацию, создание новых промышленных кластеров, формирование новых отраслей, увеличение доли промышленности в ВВП. В Стратегии развития Узбекистана на 2017–2021 гг. ключевым направлением является формирование экспортоориентированной, конкурентоспособной промышленности. То есть синхронно в двух странах идут экономические процессы, которые усиливают экономический потенциал друг друга, создают возможности для того, чтобы экономики двух стран были более взаимозависимы, было больше взаимодействия. Создаются условия для того, чтобы расширять и диверсифицировать товарную структуру экспорта двух стран. Это создает экономические основы для серьезного долгосрочного сотрудничества.
То есть в экономическом смысле формирование оси Астана — Ташкент имеет глубокие и долгосрочные основания.
С политической точки зрения труднее. Военно-политические проекты, например, не могут быть такими же активными и динамичными, как экономические. Но в любом случае, по крайней мере, экономическая основа дает возможность говорить о том, что эта «ось» вполне возможна. Ее создание и функционирование в тех или иных форматах вполне реально. Нужны время и реальные шаги по реализации договоренностей, которые уже есть на сегодня и которые разрабатываются на более долгосрочную перспективу в отношениях между Узбекистаном и Казахстаном.
- С какими препятствиями могут столкнуться Узбекистан и Казахстан при формировании «оси»?
- Казахстан участвует в тех или иных постсоветских структурах, а Узбекистан не участвует. Это, несомненно, создает ограничения на пути формирования серьезной геополитической и геоэкономической оси Астана — Ташкент. Прежде всего, конечно, есть обязательства Казахстана в Евразийском экономическом союзе. Граница ЕАЭС проходит по границе между Казахстаном и Узбекистаном, а Узбекистан не является членом ЕАЭС. Казахстан является членом ОДКБ, а Узбекистан приостановил свое членство еще в 2013 г. Это тоже создает определенные ограничения сотрудничества наших стран в военно-технической сфере. Казахстан — член ВТО, а Узбекистан на сегодняшний день очень далек от этой малоинтересной и полумертвой организации. Участие одной страны и неучастие другой в тех или иных международных организациях, несомненно, создает препятствия для более быстрого формирования оси Астана — Ташкент.
Поэтому говорить об ускоренном формировании этой оси не приходится, но то, что она имеет потенциал, — это точно.
- Какие новые элементы внешней политики Узбекистана после прихода к власти президента Шавката Мирзиеева вы могли бы отметить? Насколько они отличаются от предыдущей внешнеполитической линии?
- Говоря о принципах, приоритетах и форматах реализации внешней политики Узбекистана, надо понимать, что она исходит из стратегических целей государства.
Узбекистан реализует экономическую стратегию, целью которой является модернизация экономики, повышение ее конкурентоспособности, переход от аграрно-индустриальной к индустриально-инновационной экономике. В области безопасности целью Узбекистана является укрепление региональной стабильности в Центральной Азии, мирное решение внутриафганского конфликта, борьба с терроризмом и экстремизмом. Исходя из этих целей, Узбекистан и формирует свою внешнеполитическую повестку.
Основы внешней политики были заложены первым президентом Узбекистана И.А.Каримовым. Внешняя политика Узбекистана была строго прагматична. Сотрудничество со странами, которые могут быть партнерами в достижении целей Узбекистана, но при этом не навязывают ему свои ценности и готовы на равноправное сотрудничество, — это основа прагматичной внешней политики Ташкента. Ключевые принципы этой политики — равноудаленность от внешних центров сил и дистанцирование от интеграционных проектов, предусматривающих создание наднациональных структур с передачей на наднациональный уровень части своих суверенных прав.
В Концепции внешней политики Узбекистана закреплены положения о внеблоковом статусе Узбекистана, запрете на размещение на своей территории военных баз иностранных государств и отказ от посылки воинских контингентов за рубеж.
Это в целом о принципах внешней политики Узбекистана.
Сегодня можно констатировать, что с приходом к власти президента Узбекистана Ш.Мирзиеева произошла резкая активизация внешней политики. На самом высоком уровне заявлено, что Центральная Азия — главный приоритет внешней политики страны. В рамках Стратегии действий Узбекистана на 2017–2021 годы Ташкент будет способствовать созданию пояса добрососедства и взаимовыгодного сотрудничества в регионе Центральной Азии. При этом в рамках этой политики присутствуют как геополитические аспекты, связанные с вопросами обеспечения региональной безопасности, так и экономические. Активная внешняя политика — это часть общегосударственной политики по реализации модели экспортоориентированного развития, по поддержке национальных экспортеров и расширению их рынков сбыта.
В этом контексте и следует рассматривать визиты президента Узбекистана в 2017 году в страны — ближайшие соседи — Туркменистан и Казахстан, затем в являющиеся стратегическими партнерами Россию и Китай, а также в Турцию и Южную Корею. Политика выстраивания более интенсивных экономических и политических отношений Узбекистана со странами соседями и партнерами очень прагматична, что характерно для политики Узбекистана. Для Узбекистана активизация усилий на туркменском, казахском, российском и китайском направлениях — это, во-первых, решение вопросов увеличения взаимного товарооборота, привлечения инвестиций для реализации важных инвестиционных проектов в различных отраслях в рамках политики ускоренной индустриализации Узбекистана.
Во-вторых, это интенсификация сотрудничества стран региона в транспортно-коммуникационной сфере, снижение транспортных издержек для наших производителей, увеличение транзита и т.д. И в этом направлении есть определенные прорывы. То есть эти вопросы можно было решать с этими странами, и они решались во время государственных визитов президента Узбекистана Ш.М.Мирзиеева. Кроме того, при всех сложностях во взаимоотношениях Узбекистана с Туркменистаном и Казахстаном за последние годы наблюдался позитивный тренд в вопросах взаимодействия и взаимного сотрудничества. Так, с 2011 года в отношениях между Узбекистаном и Туркменистаном начался период потепления, выстраивания долгосрочного сотрудничества, прежде всего в транспортно-коммуникационной сфере. В частности, идея формирования транспортного коридора Узбекистан — Туркменистан — Иран — Оман. Такой же тренд был и в отношениях между Узбекистаном и Казахстаном, особенно после подписания в 2012 году Договора о стратегическом партнерстве.
Особый пункт региональной политики Узбекистана — отношения с Кыргызстаном и Таджикистаном, и здесь ситуация более противоречивая. Визиты президента Узбекистана в Киргизию и ответный визит тогдашнего президента Киргизии А.Атамбаева в Узбекистан (осенью 2017 года) позволили приступить к практическому решению проблем в вопросах водно-энергетических, транспортно-коммуникационных и делимитизации границ. В отношении Таджикистана таких прорывов пока нет, прежде всего в вопросах водопользования, строительства гигантских гидротехнических объектов (без учета мнения нижележащих по течению рек стран региона), и вопросы остаются серьезным фактором напряженности в межгосударственных отношениях. Сейчас идет серьезная совместная работа по поиску взаимоприемлемых решений по чувствительным вопросам, касающимся границ, водопользования и вододеления. Уже сегодня видна активизация работы совместных двусторонних комиссий по решению взаимочувствительных вопросов: делимитизации границ, вододеления, и определенные позитивные изменения есть в динамике роста взаимной торговли. Но этот процесс будет долгим и поэтапным.
В целом можно сказать, что Узбекистан, исходя из своей политической стилистики, сложившейся за последние четверть века, основой которой является прагматизм и экономический расчет, на основе основных принципов внешней политики Узбекистана, выработанных на предыдущем этапе, активизирует свою региональную политику. На сегодня приоритеты региональной политики Узбекистана определены, и, как представляется, она будет целенаправленно реализовываться.
— Узбекистан воздерживается от участия в интеграционном проекте ЕАЭС, предпочитая выстраивать тесные двусторонние отношения, например, с Россией и Казахстаном. Насколько вообще значим для Узбекистана фактор Евразийского экономического союза или эффекты его существования незаметны?
- Внешняя политика Узбекистана в период после обретения государственной независимости основывалась на двух базовых принципах. Первый принцип — сбалансированная равноудаленность от мировых центров сил. Второй — отказ от участия в многосторонних интеграционных объединениях и упор на двусторонние связи (военно-технические, экономические и др.).
Эти принципы конкретизированы в Концепции внешней политики, утвержденной парламентом Узбекистана в 2012 году. В Концепции закреплены положения о том, что Узбекистан имеет внеблоковый статус, не будет входить в военно-политические блоки, не будет размещать на своей территории иностранные военные базы, а узбекские военнослужащие не будут участвовать в военных операциях за рубежом.
Участившиеся после кончины первого президента Узбекистана И.А.Каримова в сентябре 2016 года и прихода к власти президента Ш.М.Мирзиеева домыслы различных экспертов и СМИ относительно того, что возможна смена приоритетов и принципов внешней политики Узбекистана, в июле 2017 года были пресечены четким и однозначным заявлением министра иностранных дел А.Камилова о том, что «Узбекистан не будет вступать в ОДКБ и Евразийское экономическое сообщество (ЕАЭС)».
В отношении членства Узбекистана в ЕАЭС принцип отказа от участия в интеграционных проектах, инициируемых внешними по отношению к региону Центральной Азии центрами сил, остается неизменным. Узбекистан не планирует участвовать в ЕАЭС в среднесрочной перспективе.
При этом есть понимание того, что, с точки зрения экономической целесообразности, участие в ЕАЭС является выгодным для узбекского бизнеса. В случае вхождения Узбекистана в ЕАЭС узбекские производители получат равноправный доступ к рынку стран ЕАЭС (прежде всего РФ и РК), будут созданы равные условия для трудовых мигрантов и получен доступ к российским инвестиционным ресурсам и технологиям.
Узбекистан уже сегодня испытывает определенные проблемы при экспорте в страны ЕАЭС своей продукции. Самый яркий пример — легковые автомобили, производимые в Узбекистане. В результате ограничений на экспорт узбекских легковых автомобилей в рамках ЕАЭС, где в их отношении действуют серьезные ограничительные меры, связанные с уровнем локализации производства легковых автомобилей, в 2016 году произошел обвал экспортных поставок в РФ и РК.
И в результате этого Узбекистану пришлось пойти на создание совместного производства/сборки узбекских автомобилей в Костанае, на автозаводе «Азия-Авто». Понятно, что создание совместных автомобильных производств в Казахстане — это попытка узбекских автопроизводителей обойти ограничения по локализации, существующие в рамках ЕАЭС. Новые автомобильные СП в Казахстане должны позволить автомобилям, выпускаемым заводом GM Uzbekistan, в более льготном режиме продавать эти автомобили на пространстве ЕАЭС.
Однако в правительстве Узбекистана есть понимание того (исходя из опыта вхождения в ЕАЭС Казахстана и Киргизии), что в нынешних условиях, присоединение РУз к ЕАЭС приведет к росту цен, широкому проникновению более конкурентоспособной российской продукции на узбекский рынок. Есть понимание того, что узбекский бизнес пока не готов к жесткой конкуренции с российскими производителями.
Но не эти аспекты главные для Узбекистана в вопросах участия/неучастия в интеграционных объединениях, продвигаемых на постсоветском пространстве Россией. Главная причина неучастия Узбекистана в ЕАЭС — нежелание поступаться суверенитетом, передавать на наднациональный уровень часть своих суверенных полномочий. В частности, Узбекистан в рамках проводимой протекционистской политики не готов передать на наднациональный уровень Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) даже часть полномочий по реализации таможенно-тарифной политики, регулированию банковской сферы, определению фитосанитарных норм, что предусматривается документами ЕАЭС.
Т.е. политические соображения превалируют над вопросами экономической целесообразности в вопросах участия/неучастия в ЕАЭС.
В настоящее время, после ратификации договора о присоединении к Договору о Зоне свободной торговли СНГ, Узбекистан имеет расширенный доступ к рынкам стран ЕАЭС, которые одновременно все являются членами СНГ. Узбекистан чувствует себя комфортно в данном формате, так как данный Договор о ЗСТ СНГ не предполагает передачи какой-либо части суверенных полномочий на наднациональный уровень, при этом обеспечивает льготный доступ на рынки стран СНГ. В 2019 году, когда для Узбекистана истечет преференциальный срок торговли со странами — участниками ЗСТ СНГ, стране придется постепенно снижать протекционистские тарифы и акцизы по целому ряду товаров и открывать свои рынки для продукции стран — участников ЗСТ СНГ.
В обозримой перспективе перед Узбекистаном стоит задача перехода к экспортоориентированной экономике, способной привлекать и эффективно осваивать инвестиции как внутренние, так и внешние. И для этого национальная экономика должна быть более открытой и интегрированной в региональную и мировую экономики. Сама логика экономических реформ, которые Узбекистан планирует осуществить в ближайшие годы, будет стимулировать поиск приемлемых форм региональной кооперации и интеграции.
При всем этом Узбекистан в среднесрочной перспективе не будет участвовать в интеграционных структурах, сформированных на сегодня на постсоветском пространстве. И здесь, прежде всего, имеется в виду ЕАЭС.
Но у Узбекистана есть объективная потребность в налаживании более глубоких связей со странами ЕАЭС. И одновременно странам ЕАЭС интересен самый крупный в регионе ЦА узбекский рынок.
В этих условиях представляется целесообразным формулирование новых инициатив в этом направлении, интересных и приемлемых как ЕАЭС, так и Узбекистану.
В частности, одним из вариантов может быть формирование Зоны свободной торговли «ЕАЭС — Узбекистан». Данная инициатива в настоящее время обсуждается в закрытом режиме в экспертных кругах Узбекистана.
Формирование такой ЗСТ может стать серьезным фундаментом для углубления сотрудничества, постепенной гармонизации законодательно-нормативной базы, стандартов и норм ЕАЭС и Узбекистана. Если уж ЕАЭС готов создавать ЗСТ с Вьетнамом, Израилем и Турцией, то растущий Узбекистан с не меньшим основанием может рассматриваться в качестве такого партнера. Как представляется, РФ, исходя из перспектив развития узбекско-российских отношений, также может стимулировать диалог в данном вопросе с узбекскими экспертными и правительственными кругами.
Российско-узбекское сотрудничество в постсоветский период уже демонстрировало свою эффективность в региональном разрезе в политической сфере (совместные усилия по прекращению гражданской войны в Таджикистане, совместная деятельность по урегулированию внутриафганского кризиса). И без конструктивных отношений с Ташкентом эффективность региональной политики Москвы в ЦА в определенной степени будет хромать.
На сегодня Узбекистан не участвует в инициируемых Россией альянсах и интеграционных институтах. Но это означает, что необходимо не «тащить» Узбекистан в эти структуры (вызывая протест, отторжение и недоверие со стороны Узбекистана), а продолжать работу в формате двухсторонних отношений с целью постепенного вывода их на более глубокий формат взаимодействия в формате того же ЗСТ «Узбекистан — ЕАЭС».
При этом хотелось бы подчеркнуть, что политика Узбекистана по дистанцированию от тех интеграционных проектов, в которых доминируют внерегиональные державы, касается не только России, но и, например, Китая, который активно продвигает идею формирования Зоны свободной торговли ШОС. Но Узбекистан отрицательно относится к этой инициативе Китая, так как в случае создания такой ЗСТ Китай в силу размеров своей экономики получит преобладающее влияние, и уже через короткое время узбекский бизнес (и, кстати, не только узбекский) окажется под жестким прессингом китайских товаров и китайского бизнеса.
Узбекистан всегда декларировал развитие региональной кооперации и интеграции в качестве важнейшего приоритета своей внешней политики вплоть до 2010 года.
Так, Узбекистан выступил одним из инициаторов создания в 1994 году Центрально-Азиатского экономического сообщества (ЦАЭС) и затем его преобразования в 2002 году в Центрально-Азиатское сотрудничество (ЦАС) ОЦАС.
Идеологическое основание для участия Узбекистана в региональных интеграционных инициативах было закреплено первым президентом Узбекистана в его работе «Туркестан — наш общий дом», опубликованной в 1995 году. Основной идеей была идея о геополитическом единстве территории, названной Туркестаном, об укреплении единства стран, занимающих эту территорию, и необходимости сближения их народов.
Но формирование Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана в 2010 году стало той линией, которая разделила страны региона на две группы: первая группа стран включает Казахстан и Киргизию (и в перспективе «сомневающийся» Таджикистан), вторая — Туркменистан и Узбекистан, которые занимают нейтрально-выжидательную позицию в отношении тех интеграционных объединений, где политически и экономически доминирует Россия. И этот водораздел имеет долгосрочный характер.
Исходя из существующих на сегодня реалий, формирование собственно центральноазиатского регионального интеграционного объединения представляется маловероятным. Слишком далеко разошлись страны региона в своих внешнеполитических и внешнеэкономических траекториях и приоритетах.
Но я бы хотел обратить внимание на другой момент.
Внешняя политика — это инструмент реализации экономических интересов страны. Это аксиома. Реализуемый в последние годы переход к экспортоориентированному развитию с выходом узбекской продукции на внешние рынки направлен на то, чтобы национальная экономика стала более открытой и интегрированной в региональную и мировую экономики.
Сама логика экономических реформ, которые Узбекистан планирует осуществить в ближайшие годы, будет стимулировать поиск приемлемых форм региональной кооперации. Узбекистан уже достиг того этапа развития экономики, когда региональная кооперация не будет противоречить экономическим интересам страны, а наоборот, позволит получить выгоды. Предпринимавшиеся все эти годы усилия позволили подготовить страну к участию в перспективе в проектах, направленных на развитие региональных связей, где Узбекистан сможет участвовать на выгодных для него условиях.
Политика экспортоориентированного развития требует постепенной активизации внешней политики, поиска новых партнёров, диверсификации экспорта, постепенного снижения таможенно-тарифных ограничений и открытия границ.
Исходя из этой логики, мы сейчас наблюдаем резкую активизацию региональной политики Узбекистана, готовность к созданию новых форматов сотрудничества.
Наиболее оптимальным вариантом внешнеэкономического сотрудничества представляется путь постепенного выстраивания экономических связей между странами региона по тем направлениям и в тех формах, к которым они готовы.
Основой для формирования новых форматов регионального экономического сотрудничества на современном этапе может стать гармонизация и интегрирование транспортно-коммуникационных потенциалов стран региона (прежде всего Узбекистана, Казахстана и Туркменистана). Эти страны реализуют стратегии развития транспортного сектора, и в этот сектор вкладываются серьезные инвестиции. Но на сегодня стоит задача интеграции этих национальных транспортных стратегий и формирование единого центральноазиатского транспортно-транзитного хаба континентального значения. Исходя из того, что все страны в транспортно-транзитном смысле зависят друг от друга, здесь необходим единый подход для объединения страновых усилий. И сотрудничество в транспортной сфере может стать основой для реализации новых проектов кооперации в регионе.
Цель такой кооперации — формирование новых секторов, которые могли бы играть роль драйверов экономического развития стран. В частности, формирование цепочек добавленной стоимости в автомобильной отрасли, в нефтехимии, текстильной и фармацевтической отраслях.
Уже в мае 2017 года реализован совместный узбекско-казахский проект по производству легковых автомобилей с участием казахстанских и узбекистанских предприятий GM Uzbekistan, «СамАвто» и «Азия-Авто».
В мае 2017 года Национальная холдинговая нефтегазовая компания «Узбекнефтегаз» и Государственный нефтегазовый концерн «Туркменнефть» подписали меморандум о взаимопонимании. Согласно Меморандуму НХК «Узбекнефтегаз» впервые в своей истории будет проводить геологоразведочные работы за рубежом. Соглашением предусматривается совместная добыча нефти на условиях СРП, и часть добываемой нефти будет поставляться для переработки на нефтеперерабатывающие заводы в Узбекистан.
Таким образом, в регионе Центральной Азии происходит не очень заметный, но важный качественный сдвиг. Ведущие в экономическом отношении страны региона, Казахстан, Узбекистан и Туркменистан, начинают серьезную работу по переходу на новый уровень межстрановой кооперации и экономического сотрудничества. И постепенно создаются условия для формирования внутрирегиональных цепочек добавленной стоимости через межстрановую кооперацию.
А самое главное, впервые за период независимости после 1991 года, начинается процесс взаимного соинвестирования совместных производств. Страны региона из реципиентов иностранных инвестиций, ориентированных только на привлечение иностранных средств, начинают первые проекты по взаимному инвестированию в экономики соседних стран.
Таким образом, в регионе Центральной Азии сформировалось своеобразное «окно возможностей» для стран региона для активизации межгосударственных отношений. И этот шанс должен быть реализован.
Это кардинальные изменения внешней политики Узбекистана в региональном разрезе, со странами-соседями в Центральной Азии.
В более широком формате можно, например, предполагать активизацию взаимоотношений Узбекистана на индийском направлении. Индия продолжает показывать высокие темпы экономического роста. По итогам 2016 финансового года рост ВВП страны составил 7,6%. Некоторые аналитики ожидают, что стремительный рост ВВП Индии продолжится и в последующие годы. МВФ прогнозирует, что Индия в следующие 15 лет будет иметь самые высокие темпы роста среди развивающихся стран мира. Согласно прогнозам, к 2030 г. размер экономики Индии достигнет 6,6 трлн долларов, что выведет страну на третье место в списке самых крупных экономик мира после США и Китая. А это приведет к тому, что Индия все активнее будет проникать в регион Центральной Азии, и Узбекистан должен будет выработать свою «повестку дня» для формирования качественно новых узбекско-индийских экономических и политических связей.
В целом, если говорить о перспективах внешней политики Узбекистана, то на фоне растущей национальной экономики страна неизбежно будет реализовывать более активную внешнюю политику. Как на региональном уровне, так и глобальном.
— В последнее время наблюдается интенсификация контактов между узбекским и белорусским руководством. На ваш взгляд, какие сферы наиболее перспективны для сотрудничества между Беларусью и Узбекистаном?
- Интенсификация контактов на правительственном уровне между Узбекистаном и Беларусью в последний год — это, действительно, реальный факт.
И понятно, что это было необходимо. Внешнеторговый оборот между двумя странами с серьезным экономическим потенциалом на уровне около 100 млн долл. в год — это смешной товарооборот (это выражение использовал президент Беларуси в октябре 2016 г. на встрече с Ш.М.Мирзиеевым). С 2010 г., когда товарооборот достиг максимума ($153,6 млн), идет снижение товарооборота, которое в 2015 году составило исторический минимум ($65,3 млн). Причин этому много. Это и объективные факторы, и субъективные моменты.
Структура экспорта из Беларуси состоит в основном из продуктов нефтехимии (полиацетали и полиэфиры, смолы эпоксидные), лекарственных средств, нефтепродуктов, тракторов, сельскохозяйственных машин и механизмов, бытовой электротехники, мяса. Экспорт из Узбекистана составляют хлопчатобумажная пряжа, хлопковое волокно, свежая и сушёная плодоовощная продукция, виноград, трикотажные полотна, одежда, полимеры этилена. Структура торговли традиционная, уже много лет сохраняющаяся.
Что же касается уровня политических связей, можно привести один пример. В Беларуси не было посла Узбекистана, по совместительству посол Узбекистана в РФ был послом в Беларуси.
Но, как представляется, Узбекистан и Беларусь могут и должны активно сотрудничать. И для этого есть условия.
Главное, на мой взгляд, то, что и РУз и РБ реализуют во многом схожие модели экономических и политических реформ. В двух странах не пошли по пути радикальных экономических реформ по рецептам либерал-монетаристов. Сформированы смешанные, многоукладные экономики, где присутствует и частный сектор, и отрасли с преобладанием государственной собственности. Кстати, Узбекистан и Беларусь показали самые низкие цифры спада ВВП по сравнению с 1991 г. среди всех постсоветских стран. В политической сфере это выстраивание эффективной вертикали власти; динамика и форматы создания политических институтов, исходя не из навязываемых извне рецептов, а из исторического менталитета; дистанцирование от Запада; защита своего суверенитета в жестком противостоянии с «советчиками» из-за рубежа. Кстати, обе страны ощутили на себе результаты антиконституционных попыток переворотов, инспирированных опять же зарубежными силами.
Так что у двух стран очень много схожих моментов в постсоветской истории. И странам есть на что опираться и идти дальше.
В части политической, например, очень символично, что Узбекистан решил открыть посольство в Минске и теперь в Беларуси будет чрезвычайный и полномочный посол Узбекистана в Беларуси.
В экономической сфере планируются большие проекты. Основными сферами активизации сотрудничества могут стать новые СП в текстильной сфере, проекты в пищевой отрасли, переработке плодоовощной продукции, фармации. Беларусь может стать серьезным партнером для узбекских предприятий при реализации программы модернизации и технического переоснащения отраслей промышленности Узбекистана, общая стоимость которой составляет свыше 30 млрд долларов на ближайшие 10 лет.
Одно из крупнейших предприятий страны — Навоийский горно-металлургический комбинат объявил о планах обновления парка грузовых карьерных самосвалов, и они будут обновлены за счет покупки самосвалов БелАЗ. Обсуждаются планы не только традиционных поставок белорусской сельхозтехники в Узбекистан, но и строительства совместных производств такой техники в Узбекистане для последующего их экспорта в третьи страны.
Так что и отраслей, и проектов, где можно на основе объединения потенциалов двух стран обеспечить возможности устойчивого роста товарооборота, много. И я уверен, что их реализация вполне возможна.
СОНАР-2050. 22.02.2018
