Казахстан и мировой рынок нефти
Сергей Смирнов
Доля Казахстана в структуре мировых запасов нефти составляет около 1,8%. Среди стран СНГ он является вторым после России производителем черного золота. И если добыча нефти, включая газовый конденсат, в РФ в прошедшем году снизилась на 0,1% (до 546,8 млн тонн), то в РК она на 10,5% превысила уровень 2016 года (78 млн тонн). При этом экспортировано около 70 млн тонн и 14,2 млн тонн переработано на отечественных НПЗ.
В прошлом году Казахстан, присоединившись к соглашению ОПЕК+ по сокращению добычи, обещал снизить производство нефти на 20 тысяч барр/сутки от показателя в 1,7 млн барр/сутки. Однако страна не только нарастила добычу, но даже обогнала Ирак – до этого крупнейшего нарушителя квот в рамках межгосударственного соглашения.
Уровень добычи в стране по итогам 2017 года достиг 86,2 млн тонн. Так, в ноябре и декабре прошлого года в республике добывалось нефти на 130 тыс барр/сутки больше, чем предусмотрено соглашением ОПЕК+. В Министерстве энергетики объяснили это сложностями, связанными с контрактными обязательствами страны перед иностранными инвесторами, работающими на нефтегазовых проектах по соглашениям о разделе продукции (СРП). В частности, растущим производством на месторождениях Кашаган и Тенгиз.
Практически 90% запасов нефти (категории А+В+С1 и С2) распределено между 12 крупнейшими недропользователями. Наибольшими запасами располагают «Норт Каспиан Оперейтинг Компани» (45%) и «Тенгизшевройл» (24%). На национальную компанию «КазМунайГаз» приходится около 20%. Еще около 10% – на долю компаний, разрабатывающих средние и мелкие объекты, оставшийся 1% месторождений находится в общем фонде и свободен от недропользования.
В текущем году планируется нарастить добычу до 87 млн т, что составит около 1,81 млн барр/день против 1,74 млн барр/день, согласно квотам ОПЕК+. Рост добычи уже вызывал ряд вопросов к Казахстану касательно исполнения им обязательств в рамках соглашения. Однако, поскольку Кашаган позволяет увеличить объем добычи нефти еще на 1 млн барр./сутки, то к июлю Астана (воспользовавшись тем, что на прошедшем 30 ноября саммите ОПЕК участники соглашения оставили за собой право пересмотреть условия сделки) может поднять вопрос или об увеличении квот по добыче нефти в рамках соглашения, или о выходе из него.
Отметим, что объемы прироста казахстанской добычи слишком малы для влияния на мировой рынок, и, вероятно, страны-участницы ОПЕК+ с пониманием отнесутся к экономической ситуации в РК. Тем не менее, наращивая добычу, Казахстан, вкупе со сланцевиками США, сбивает нефтяные котировки и пилит сук, на котором сидит его экономика.
Падение нефтяных (с $98 в 2014 г. до $44 в 2016 г.) котировок и объемов добычи уже приводили к резкому (с 4,1% в 2014 г. до 1% в 2016 г.) замедлению экономического роста республики, возникновению фискальных дисбалансов. Объем активов Национального фонда в начале 2015 года, достигавший 73,2 млрд долларов, к настоящему времени сжался на 22%. И это понятно. Как отмечается в отчетах Нацбанка, «основная часть экспортных доходов Казахстана формируется доходами от экспорта нефти и газового конденсата».
Несмотря на то, что в стране принималось множество государственных программ развития (вторая пятилетка индустриализации, масштабный план «Нурлы Жол», пять институциональных реформ, третья модернизация и т.д.), на деле развиваются только добывающий сектор и связанные с ним отрасли обрабатывающей промышленности. Нет никаких признаков того, что этот дисбаланс устраняется. Намечаемая властями «цифровизация» экономики, по-видимому, окажется столь же декларативной, как предыдущая «кластеризация».
Рост добычи на Кашаганском месторождении, увеличивая сырьевую зависимость Казахстана и усиливая уязвимость его экономики от ценовых шоков на мировых рынках сырья, актуализирует внешние риски.
Безусловно, успешность соглашения ОПЕК+ зависит от согласованности действий и дисциплинированности всех его участников. Вместе с тем важным фактором продолжает оставаться снижение издержек на добычу сланцевой нефти. Так, американские сланцевые компании добились серьезного прогресса в снижении себестоимости добычи: до 40-50 долларов за баррель по основным сланцевым формациям. При этом средний срок бурения скважины сократился с 4-5 месяцев до двух недель. Статистика американской нефтесервисной компании Baker Hughes (BHGE), показывая рост числа нефтяных буровых установок в США, тянет нефтяные цены вниз.
Международное энергетическое агентство (МЭА) полагает, что прирост объемов добычи в США может оказаться сопоставимым с увеличением мирового спроса: с ноября по январь добыча нефти там уже выросла на 846 тыс. барр/сутки. В своем февральском отчете МЭА отмечает, что «в 2018 году быстрорастущая добыча нефти в странах не-ОПЕК, возглавляемая США, вероятно, будет расти быстрее спроса».
Эксперты расходятся в прогнозах на 2018 год, обозначая диапазон цен на нефть от 50 до 70 долларов за баррель. Так, международное агентство Moody's рейтингует компании нефтегазового сектора, исходя из цены на нефть в 40-60 долларов за баррель в 2018-2019 году. В Standard & Poor's Global Ratings ожидают, что в текущем году баррель марки Brent в среднем будет стоить 60 долларов. Министр энергетики России Александр Новак считает среднюю цену на нефть около $60 за баррель в 2018 году хорошим прогнозом. Об этом он заявил на Всемирном экономическом форуме в Давосе.
Аналитиками агентства Bloomberg приводится пять факторов, которые могут влиять на нефтяные котировки в текущем году.
Первый – рост поставок сланцевой нефти из США, что может привести к еще большей разницы цен между двумя марками нефти. Так, стоимость нефти марки Brent в январе превышала $71, а техасской марки WTI – $66. Это самая большая разница за последние два года.
Второй фактор связан с деятельностью ОПЕК, которая сдерживает добычу нефти и пытается привести рынок в состояние баланса.
Третий фактор основан на геополитических процессах. Bloomberg отмечает: «В связи с геополитическими рисками, с которыми могут столкнуться крупные игроки на рынке, фонды были заняты покупкой опционов в надежде выиграть от резкого скачка цен на нефть. Опционы на декабрь 2018 года по $100 за баррель остаются самыми популярными контрактами для Brent».
Четвертый – волатильность. ОПЕК четко обозначила свои планы на 2018 год, поэтому волатильность цен ожидается минимальной.
Пятый – спекулянты. Заявлено рекордное количество ставок на повышение Brent и WTI (более 0,9 млн). Таких контрактов гораздо больше рассчитанных на понижение, поэтому существует вероятность, что в текущем году может произойти обвал, вызванный действиями спекулянтов.
Вместе с тем у игроков мирового энергетического рынка возникает соблазн использовать различные формы давления для изменения баланса отношений между поставщиками и потребителями энергоресурсов на уже сложившихся рынках. Яркий пример такого развития событий – введение США и Европейским союзом антироссийских санкций, в том числе и в отношении технологий, необходимых для развития топливно-энергетического комплекса России.
Сюда же можно отнести и арест в The Bank of New York Mellon находящихся у него на кастодиальном хранении средств Национального фонда Казахстана, и «заморозку» акций Казахстана в 33 государственных шведских компаниях.
Ритм Евразии. 21.02.2018
