Инвестиционная политика Узбекистана: динамика и общая ситуация
«Успешность реформ будет во многом зависеть от способности нового президента отказаться от каримовских методов управления страной и сделать Узбекистан открытым для новаций и инвестиций», — отмечает в статье, специально для CABAR.asia, независимый политолог Галия Ибрагимова.
Президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев за неполные полтора года своего президентства остается сосредоточенным на внутренней повестке. За это время он не сделал ни одного заявления, которое показало бы свойственный Ташкенту при Исламе Каримове особый взгляд на региональные или международные проблемы. Действующий президент, наоборот, всячески демонстрирует договороспособность по внутрирегиональным проблемам, которые в последние годы каримовского правления казались едва разрешимыми. Однако вся эта несвойственная Узбекистану уступчивость преследует вполне прагматичные цели – политическая лояльность в обмен на инвестиции и расширение экономических связей.
Подводя итоги 2017 года, Шавкат Мирзиеев назвал удручающей ситуацию в инвестиционной сфере. Ответственность за это он возложил на «крыс» и «детей некоторых людей»[1]. Под крысами президент, очевидно, подразумевал чиновников, работавших при Исламе Каримове, под детьми – старшую дочь первого президента Гульнару Каримову, в отношении которой было заведено уголовное дело по обвинению в финансовых махинациях. При этом Мирзиеев признал, что еще во время работы премьер-министром знал о коррупции, без которой в Узбекистане было сложно реализовать инвестиционные проекты. Окружение Каримова, которое создало такую ситуацию в экономике страны, Мирзиеев назвал плохим. Себя он, видимо, противопоставил этому окружению. Выявлять и бороться с коррупционными схемами в инвестиционных проектах он поручил специально созданному Национальному агентству проектного управления[2].
Президент Узбекистана раскритиковал также работу Министерства иностранных дел за недостаточное продвижение на внешней арене экономических интересов страны[3]. Помимо критики последовали карательные меры. «За безынициативность и неэффективность деятельности» своих постов лишились послы Узбекистана в Китае, Японии, Турции, Малайзии. Сотрудников узбекского МИДа президент призвал заняться расширением торговых и инвестиционных связей с зарубежными государствами. В структуре внешнеполитического ведомства Ш.Мирзиеев предложил создать подразделение, которое бы занималось экономическими связями республики с иностранными партнерами, туризмом, продвижением экспорта и взаимодействием с соотечественниками. Контролировать новое направление в работе МИДа он поручил Комитету Сената узбекского парламента по внешнеполитическим вопросам. О том, что в Узбекистане еще со времен Ислама Каримова действует Министерство вешней торговли (МВЭС), которое должно заниматься развитием торговых и инвестиционных проектов с участием зарубежных стран, президент промолчал.
Роль главного дипломата и посредника в налаживании экономических связей между узбекским и зарубежным бизнесом Шавкат Мирзиеев взял на себя.
Во время своих визитов в Россию, Китай, Южную Корею, США, страны Центральной Азии узбекский лидер делал особый акцент на том, что Ташкент заинтересован в привлечении инвестиций и расширении торговых связей.
При этом президент Узбекистана пообещал зарубежным партнерам личную защиту их финансовых средств, неприкосновенность собственности и свободный доступ к заработанной прибыли[4]. Учитывая, что в Узбекистане много лет не было свободной конвертации валюты, и иностранные инвесторы часто уходили с рынка этой страны из-за того, что не могли обналичить свою прибыль, обещания Мирзиеева стали революционными.
Значимость заявлений узбекского президента оценили даже США, которые, начиная с президента Барака Обамы, утрачивали интерес к стране во многом из-за того, что местные власти отказывались признавать и решать проблемы. Так, за инициативность в привлечении зарубежных инвестиций Вашингтон удостоил Шавката Мирзиеева почетной награды[5]. Передававшая этот символический знак внимания узбекскому президенту председатель американо-узбекской торговой палаты Кэролин Лэмм заявила о заинтересованности США расширять экономические связи с Узбекистаном, но само по себе возобновление деловых контактов двух стран можно расценивать как важный импульс для бизнеса. Мнение России и Китая, которые остаются основными инвесторами в экономику Узбекистана, не менее интересно. Однако эти страны находили способы удерживать свои доли на узбекском рынке даже в период правления Ислама Каримова, когда экономика страны была практически закрыта для честного конкурентного бизнеса.
Шавкат Мирзиеев стал революционером и в налаживании сотрудничества с центральноазиатскими странами. За недолгий срок своего президентства он смог прийти к компромиссу с Таджикистаном и Кыргызстаном по водно-энергетической проблеме, проблеме делимитации границ, которые при Исламе Каримове казались неразрешимыми. Несмотря на то, что детали некоторых соглашений остаются неизвестными, в частности позиции Ташкента по поводу строительства Рогунской ГЭС, готовность узбекских властей открыто обсуждать эти проблемы выглядит многообещающе. Но и в этом случае лояльность Узбекистана нацелена на развитие экономических связей с соседями. Власти Узбекистана призвали инвесторов из центральноазиатских стран расширять связи с республикой, при этом узбекским инвесторам также рекомендовано развивать связи с соседями по региону. И снова президент подал бизнесу пример – он пообещал выделить таджикским предпринимателям $100 млн в качестве льготного кредита[6]. Эти средства из госбюджета Узбекистана пойдут на совместные узбекско-таджикские бизнес-проекты.
Интеграция vs консервация
Экономические реформы стали одной из основных тем в узбекском сегменте масс-медиа и интернета. Так, в СМИ, социальных сетях и научном сообществе возобновились дискуссии о возможном участии Узбекистана в интеграционных экономических объединениях.
Научные деятели, экономисты, политики, журналисты и пользователи интернета обсуждают целесообразность воссоздания организации Центральноазиатского сотрудничества, плюсы и минусы вступления Ташкента в Евразийский экономический союз. Они также спорят о преимуществах и недостатках вступления Узбекистана во Всемирную торговую организацию.
Участников этих дискуссий можно условно разделить на две группы: либералы и консерваторы. Первые – выступают за рыночные реформы и доказывают, что преимущества выхода Узбекистана из изоляции перевесят возможные издержки. Вторые – пугают дешевым и некачественным зарубежным ширпотребом, который заполонит узбекский рынок и станет угрозой узбекским производителям в случае чрезмерной либерализации рынка. При этом если либералы надеются быть услышанными новой властью, которая говорит об экономических реформах, то у консерваторов сохраняется то ли надежда, то ли подозрения, что разговоры о либерализации временны и Узбекистан вот-вот вернется в привычный изоляционизм каримовских времен. Однако сама по себе свободная дискуссия о реформах – это важная тенденция, которая была недопустимой в эпоху Ислама Каримова.
Конец узбекского двоевластия
Чтобы понять, насколько реформаторский курс Шавката Мирзиеева привлек иностранный бизнес можно обратиться к цифрам. По данным Государственного комитета Узбекистана по статистике, по итогам прошлого года, объем освоенных иностранных инвестиций в экономику страны составил $2,4 млрд, увеличившись в 1,4 раза по сравнению с аналогичными данными за 2016 год[7].
Доля зарубежных инвестиций в их общем объеме выросла до 20,4% против 15,3% годом ранее. В ноябре прошлого года в стране возобновил работу Европейский банк реконструкции и развития, который также пообещал узбекской экономики кредиты на $120 млн. Китай занимает первое место по объему инвестиций в узбекскую экономику. Вслед за ним – Россия, Южная Корея, США. Замыкает пятерку основных инвесторов Казахстан.
Власти Узбекистана также заявляют о необходимости либерализации инвестиционного, налогового законодательства, реформирования судебной системы, борьбы с коррупцией. При этом в стране проведена казавшаяся многих экспертам опасной и невозможной валютная реформа. Все это оказывает прямое влияние на привлекательность узбекского рынка для иностранных инвесторов. Однако помимо всех этих экономических реформ для зарубежных партнеров не менее важно понимать, насколько стабильна выстраиваемая Шавкатом Мирзиеевым политическая система Узбекистана, а главное – насколько устойчиво в этой системе положение самого президента.
Кадровые перестановки, которые продолжает проводить узбекский лидер, показывают, что процесс выстраивания лояльного ему окружения еще не завершен. Перестановки в правительстве и избавление от каримовских ставленников, означают, что Мирзиеев все еще ощущает исходящую от них угрозу для своей власти. Показательной в этой связи может стать недавняя отставка Рустама Иноятова, который с 1995 года возглавлял Службу национальной безопасности Узбекистана. Все это время глава узбекских чекистов был вторым после Ислама Каримова авторитетом в республике. В сферу его ответственности входили не только национальная система безопасности, но и экономическая, политическая, социальная, культурная, образовательная и др. сферы. Учитывая слухи, что Каримов в силу возраста и состояния здоровья владел не всей информацией о ситуации в стране, не исключено, что Иноятов был фактически первым лицом в государстве. На него ориентировались госструктуры, бизнес, политическая элита страны. Вокруг него были сосредоточены проекты, с участием иностранных инвесторов. Приход к власти Шавката Мирзиеева после смерти первого президента стал возможным также благодаря тому, что это решение одобрил Рустам Иноятов.
Вместе с тем, ситуацию в Узбекистане до официальной отставки главы СНБ можно было охарактеризовать как период двоевластия, в чем иностранные партнеры Узбекистана видели потенциальную угрозу для серьезных финансовых инвестиций в страну. Такая ситуация препятствовала реализации объявленных Мирзиеевым реформ.
Сам президент, очевидно, осознавал некомфортность работы в условиях такого двоевластия.
С самого начала президентства Мирзиеева в СМИ появлялись слухи об отставке Иноятова. Через эти информационные вбросы новые власти, видимо, хотели внести неопределенность и подозрительность в элитные группировки, ориентированные на главу чекистов. Однако, преклонный возраст Иноятова (74 года), усталость бизнеса, зарубежных партнеров, населения республики от чрезмерного контроля всех сфер жизнедеятельности в Узбекистане играли не в пользу главного чекиста.
В декабрьском выступлении перед парламентом Узбекистана Шавкат Мирзиеев заявил о недопустимости силовых структур брать в оправдание безопасность как повод усиления своих полномочий. Последовавшая в январе официальная отставка Иноятова стала свидетельством того, что Мирзиеев стал единым центром силы в стране и самостоятельно контролирует ситуацию во всех сферах. Это стало важным сигналом для зарубежного бизнеса, означающим, что политическая стабильность в стране под контролем единого центра силы.
Соблазн каримовского наследия
Помогать выводить Узбекистан из изоляции и реализовывать экономические реформы Шавкату Мирзиееву будут его доверенные люди. Среди них значимую часть составляют чиновники, которые работали с ним в бытность его работы на посту премьер-министра республики. Родственники Мирзиеева также заняли значимые места в администрации президента и силовых структурах. Кроме того, среди населения страны распространяются слухи, что зятья президента пытаются заполучить контроль над бизнесом. В частности речь об оптовых рынках страны, где продается китайский ширпотреб. Примечательно, что ранее эти рынки контролировались родственниками Ислама Каримова.
Силовые структуры Узбекистана также переориентированы на защиту бизнеса и зарубежных инвесторов. Однако вместо СНБ заниматься такой защитой будет, видимо, Национальная гвардия, усиливающая свои позиции в стране. Пока новому силовому ведомству поручено обеспечивать общественный порядок в стране, но, не исключено, что в условиях утраты влияния спецслужбы, функции Нацгвардии будут расширяться. Тем более СНБ оставила после себя большую школу. Возглавил Нацгвардию также человек из окружения президента – Баходир Ташматов. Одну из руководящих должностей в Нацгвардии занял родственник президента генерал Батыр Турсунов. Сам президент благоволит деятельности этой новой силовой структуры.
Что касается зарубежных инвестиций, то они увеличиваются во многом за счет вложений иностранных олигархов, имеющих узбекские корни. Наиболее крупным таким инвестором считается российский олигарх Алишер Усманов, который также имеет родственные связи с Шавкатом Мирзиеевым. В период правления Ислама Каримова имели место такие же связи власти с олигархами. Отличие лишь в том, что тогда речь шла не о зарубежных, а местных олигархах, которые были приближены к власти.
Таким образом, в условиях, когда экономика Узбекистана восстанавливается от проблем, оставленных после правления Ислама Каримова, новые власти стараются максимально открыть рынок и привлечь зарубежных партнеров. Однако успешность этих реформ будет во многом зависеть от способности нового президента отказаться от каримовских методов управления страной и сделать Узбекистан открытым для новаций и инвестиций. При этом говорить об успешности этих реформ можно будет тогда, когда граждане страны ощутят на себе их положительное влияние.
________________________
[4]. https://www.gazeta.uz/ru/2017/11/23/forum/
[5]. https://ru.sputnik-tj.com/asia/20170202/1021621538/uzbekistan-nagrada-mirzieevy.html
[7]. https://www.gazeta.uz/ru/2018/01/12/investments/
CABAR.asia. 27.02.2018
