Европейский союз 2018: интеграционный процесс необратим
Людмила Бабынина
Кандидат политических наук, заведующая Центром политической интеграции ЕС Института Европы РАН, эксперт РСМД
Начало 2017 г. для Европейского союза было омрачено результатом прошедшего в 2016 г. референдума в Великобритании, а также последствиями экономического, долгового и миграционного кризисов. Эти события вызвали всплеск евроскептических настроений и популистской риторики и, как следствие, рост популярности крайне левых и правых партий, разговоры о грядущем крахе европейского проекта. События 2017 г. в значительной степени опровергли самые мрачные прогнозы. Однако, как показали прошедшие в странах ЕС выборы, череда кризисов, поразивших ранее Евросоюз, не прошла бесследно.
Успехи и неудачи популистов
В странах Европейского союза в 2017 г. заметную роль играли правопопулистские партии и движения, существовали также серьезные опасения относительно их возможных успехов на национальных выборах. Принципиальная борьба развернулась на парламентских выборах в Нидерландах, Австрии и Германии и на президентских в Австрии и во Франции.
На фоне «Брексита» и роста террористической угрозы антиинтеграционные и антииммиграционные лозунги стали очень популярны. Одной из серьезных ошибок Европейского союза стало неумение донести до рядовых граждан идеи и цели интеграции, а также принципы их реализации. Отсутствием налаженного взаимодействия с населением и гражданским обществом в странах Европы активно пользуются популистские партии, которые обвиняют ЕС и его чиновников во всех неудачах и кризисах, поразивших как отдельные страны, так и Евросоюз в целом. Вслед за Найджелом Фараджем о необходимости выйти из состава Европейского союза или серьезно ограничить его полномочия, вернув их на национальный уровень, заявляли Марин Ле Пен, претендовавшая на пост президента Франции, и Герт Вилдерс во время парламентской кампании в Нидерландах. С критикой ЕС выступали и представители Австрийской партии свободы (АПС), в том числе кандидат на пост президента Норберт Хофер, и лидеры немецкой партии Альтернатива для Германии (АдГ). Во всех четырех случаях представители евроскептических взглядов получили значительную поддержку на выборах, но добиться желаемого результата смогли лишь АдГ и АПС. Причем следует отметить, что в их повестке основной упор был сделан на проблемы иммиграции, которые остаются весьма актуальными для Германии и Австрии, а критика ЕС была на втором месте. Тем не менее даже в случае неудач, популистские антииммиграционные лозунги, приправленные антиинтеграционной риторикой, остаются популярными среди значительной части населения стран ЕС. Однако в решающий момент население отдает предпочтение более традиционным силам, в бόльшей степени гарантирующим стабильность.
Практические же результаты прошедших выборов оказались для Европейского союза весьма позитивными. Новый проевропейски настроенный президент Франции Эммануэль Макрон выступает за реформирование ЕС с целью придать ему больший динамизм и стимулировать дальнейшее развитие (в данном случае мы не рассматриваем, каким именно образом он предлагает это сделать и какой отклик находят его предложения). В Нидерландах сформировано устойчивое правительство без участия крайне правой Партии свободы Герта Вилдерса, которое в полной мере разделяет цели и идеи европейской интеграции. Правое правительство, сформированное в Австрии с участием Партии свободы, возглавляет набравшая большинство голосов на выборах консервативная Народная партия, которая не разделяет антиинтеграционные взгляды АПС. Федеральный канцлер Австрии Себастьян Курц уже заявил, что его правительство будет активно участвовать в деятельности Европейского союза, и даже выдвинул предложения по интенсификации сотрудничества на основе принципа субсидиарности. Таким образом, критика ЕС со стороны популярной в стране АПС будет весьма умеренной. Сложная ситуация в Германии, связанная с формированием коалиционного правительства, безусловно, скажется на проводимой страной политике в рамках Евросоюза. Однако присутствие в Бундестаге депутатов от АдГ не окажет на позицию Германии в ЕС сколько-нибудь существенного влияния.
Как правило, правые популисты в различных сочетаниях озвучивают антииммиграционную и антиинтеграционную повестку, выступают за решительные действия в иммиграционной сфере на национальном уровне, полагая, что ЕС недостаточно эффективен. Левые популисты, напротив, выступают за повышение социальных и правовых гарантий, но также полагают, что ЕС работает не в том направлении, как нужно. В первом случае европейский проект представляется слишком гуманистическим и социально ориентированным, во втором — слишком либеральным, но в обоих случаях излишне ограничивающим национальный суверенитет. Однако по мере приближения к реальной власти лозунги популистских партий и движений смещаются к центру, расширяется спектр затрагиваемых вопросов и смягчается риторика в отношении ЕС. Это правило сработало в 2017 г. и, видимо, будет актуально и в приложении к выборам в Италии в марте 2018 г. Пользующееся значительной поддержкой левопопулистское «Движение пяти звезд», изначально построенное на критике финансовой и экономической политики ЕС, постепенно расширяет свою ориентированную на национальные выборы программу и смягчает риторику в отношении европейской интеграции. Возможный же успех коалиции правых партий и их союз с «Лигой Севера» может дать эффект, схожий с австрийским, когда крайне правая партия, даже входя в правительство, не мешает осуществлению проевропейской политики страны.
Единство Европейского союза
Референдум о членстве в ЕС, прошедший в Великобритании в июне 2016 г., и решение страны покинуть ЕС стали ударом для Европейского союза и европейского истеблишмента. Перманентные предсказания кризиса и грядущего краха европейского проекта, казалось, стали сбываться. Однако, оправившись от первого шока, лидеры ЕС осознали положительные стороны данного события. Заявку Великобритании на выход из состава Союза можно рассматривать как нижнюю точку кризиса и одновременно как начало следующего этапа развития. На переговорах с Великобританией ЕС занял достаточно жесткую, но не конфронтационную позицию, демонстрируя редкое в последнее время единство, поддерживая по всем спорным вопросам остающиеся в ЕС страны. Ситуация складывается таким образом, по крайней мере на ближайшую и среднесрочную перспективу, что проблемы, связанные с «Брекситом», в большей степени наносят урон Соединенному Королевству, а не Европейскому союзу.
Напротив, выведя Великобританию за рамки обсуждения текущих проблем, лидеры ЕС актуализировали дискуссию о будущих путях развития ЕС, которая очевидно будет иметь практическую значимость. Кроме того, в 2017 г. оставшиеся государства-члены уже успели согласовать запуск нескольких новых проектов, в частности, создание Европейской прокуратуры и первого Структурированного сотрудничества в рамках ОПБО. Конечно, данные проекты нельзя рассматривать как демонстрирующие полное единение в ЕС, поскольку оба относятся к продвинутому сотрудничеству, но углубление интеграции здесь очевидно, тем более что число участников данных инициатив намного превышает необходимый минимум. В то же время проект создания Цифрового союза, новые меры по борьбе с терроризмом, укрепление финансовой дисциплины в зоне евро и создание Банковского союза однозначно принесут пользу всем участникам интеграционного процесса.
Другим положительным моментом для ЕС стали изменения в настроениях граждан. Опросы общественного мнения, регулярно проводимые Евробарометром, в 2017 г. демонстрировали рост доверия к ЕС и осознание выгоды от членства. Так, осенью 2017 г. ЕС положительно воспринимали в среднем 40% граждан, а негативно — 21%. Весной 2016 г. эти показатели составляли 34% и 27% соответственно. Будущее Европейского союза осенью 2017 г. позитивно оценивали 57% респондентов, а негативно — 37%, что намного оптимистичнее показателей весны 2016 г. — 50% и 44% соответственно. Сравнивая показатели весны 2016 г. (до референдума в Великобритании) и осени 2017 г. можно сделать вывод, что в целом граждане стали лучше относиться к Европейскому союзу.
Указанные позитивные тенденции не означают отсутствие разногласий между государствами-членами. Сложно идет процесс расселения ищущих убежище, который бойкотируют страны «Вишеградской группы», непростой представляется реформа Шенгенской и Дублинской систем. Существуют и постоянные объективные различия в интересах стран ЕС.
Очень сдержанную позицию руководство ЕС заняло в отношении Каталонии. Признав решение Конституционного суда Испании о незаконности референдума, ЕС дистанцировался от данной проблемы, проявляя уважение к полномочиям своего государства-члена. Такая позиция позволила не выносить официальное обсуждение проблемы на уровень Союза и одновременно продемонстрировать отношение к сепаратистским устремлениям в целом.
Изменение баланса сил в ЕС после выхода Великобритании
Выход Великобритании из ЕС приведет к изменению баланса сил внутри объединения. Соотношение сторонников свободной торговли и протекционизма, либерализма и защиты социальных гарантий изменится в сторону последних. Очевидно, повысится значимость франко-германского тандема, если, конечно, обе страны найдут компромисс по ряду спорных вопросов. На более активную роль будут претендовать Италия и Испания, которые, кстати, кровно заинтересованы в разрешении иммиграционных проблем на уровне всего Союза, то есть введения еще большего числа обязательных правил на наднациональном уровне.
Однако есть и другие тренды. Во-первых, малые субгруппировки стран, входящих в ЕС, начинают осознавать свою повышающуюся роль в интеграционном процессе. В частности, это можно сказать про Скандинавские страны, страны Бенилюкс, Балтии и «Вишеградской группы». Последняя уже активно и последовательно отстаивает свои позиции, особенно в сфере иммиграции. Конфигурация будущих коалиций пока не ясна, но консолидированная позиция группы или групп малых стран (например, стран Северной Европы и Бенилюкса) может иметь влияние на интеграционный процесс в целом или на его отдельные направления в частности. Субрегиональные объединения, находящиеся в рамках интеграционного процесса, могут изменять формат и качественное содержание интеграционных проектов. Во-вторых, есть предложения по продвижению интеграции в рамках зоны евро, но здесь, при наличии всех формальных параметров, возникает вопрос о желании и возможности всех стран еврозоны поддерживать проекты по углублению интеграции по широкому спектру сотрудничества, в том числе не относящихся непосредственно к работе Экономического и валютного союза. Кроме того, такой подход будет противоречить интересам тех субрегиональных группировок, часть членов которых не перешла на единую европейскую валюту.
***
Процесс переговоров о выходе Соединенного Королевства из ЕС подтверждает тезис о том, что интеграционный процесс необратим. При существующей степени интеграции и взаимозависимости экономических и правовых систем, а также политической воли государств-членов невозможно без потерь покинуть объединение. Сам же европейский проект в принципе не может быть демонтирован. Возможен пересмотр принципов, методов и практики развития ЕС. В настоящее время актуализирована дискуссия о будущем ЕС, в рамках которой предлагается развивать гибкие проекты, предусматривающие создание различных видов продвинутых групп или объединений, созданных на межправительственной основе. Цели же развития Союза сформулированы так, что цивилизованному европейскому сообществу от них отказаться невозможно.
РСМД. 20.02.2018
