Вадим Красносельский: Приднестровье может быть признано как Косово
Молдавия, по словам спикера парламента республики Андриана Канду, рассматривает Оперативную группу российских войск (ОГРВ) в Приднестровье как «оккупационные силы». Кишинев намерен потребовать, чтобы Москва заплатила за свое пребывание в Молдавии. О том, как на эту ситуацию смотрят в Тирасполе, о его отношениях с ЕС и перспективах признания непризнанной республики обозревателю «НГ» Светлане Гамовой рассказал лидер Приднестровья Вадим Красносельский.
– Председатель парламента Республики Молдова (РМ) назвал ОГРВ «оккупационными силами». Говорили ли на недавнем обсуждении в ПАСЕ в Париже, куда были приглашены представители Приднестровья, о российском военном присутствии?
– На эту тему мы наложили табу. На заседании ПАСЕ данный вопрос не затрагивался. Зная нашу позицию, ее не касаются и другие участники диалога с нами. Обычно этот вопрос поднимает Молдова. Мы полностью исключили его из повестки дня. ОГРВ приднестровцы считают гарантом мира в нашей республике. Европейцы это знают, поэтому темы не касаются.
– Это миротворцы – гаранты мира, а речь идет об оперативной группе войск РФ…
– ОГРВ – основа миротворческой операции в регионе: батальон МС формируется из состава опергруппы. Тем более что есть такой нерешенный вопрос, как склады боеприпасов бывшей 14-й армии, расположенные на территории Приднестровья. Если там что-то взорвется – мало не покажется ни Молдавии, ни Украине. И это могло бы произойти, если бы не ОГРВ, которая охраняет склады.
– Раньше вокруг этих складов – в селе Колбасное – располагалась приднестровская зенитная батарея. А сегодня?
– Мы по-прежнему охраняем склады снаружи, а внутри – российские солдаты.
– В Приднестровье люди говорят о том, что в регионе запахло порохом. Они опасаются новой войны.
– Войны не будет. Но вот когда начинают говорить о разморозке конфликта, то возникает вопрос: что это значит? Разморозить – значит воевать? Конфликт не надо размораживать. Пусть он будет замороженным. А разморозить надо мирное существование существующих де-факто государств.
– Вы имеете в виду заявление президента Украины, которое он сделал ранее во время визита в Румынию? Напомню, он сказал на брифинге с президентом Румынии: «Мы разморозим приднестровский конфликт». Тогда это заявление многих поставило в тупик.
– Я имею в виду разговоры о разморозке конфликта вообще.
– Недавно в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) состоялось обсуждение приднестровского вопроса. Каковы результаты?
– Диалог – это уже результат. Остается делать. Главное, что мы получили возможность высказать свое мнение на европейской площадке. И после этого диалог продолжится. Площадка ПАСЕ важна для нас потому, что там присутствуют все европейские страны, и мы можем донести до них нашу правду. С начала минувшего года мы все инициативы адресовали не только одной из сторон – например, России, Молдове, другим участникам переговорного формата «5+2» (Молдавия, Приднестровье – стороны, Россия, Украина ОБСЕ – посредники, ЕС и США – посредники. – «НГ»). Мы обратились ко всем главам МИД стран ЕС, который является участником переговоров формата «5+2». Написали в ПАСЕ, в ООН обратились с просьбой о наделении нас статусом наблюдателя. В результате нас стали слушать, мы стали интересны.
– Но вы при этом понимали, что статус наблюдателя в ООН Приднестровье не получит. И все-таки обратились в ООН. Причем вам позволили это сделать. В чем секрет?
– Знаете, под лежачий камень вода не течет. И я был убежден, что если нам сразу и не предоставят статус наблюдателя в ООН, то обратят на нас внимание. В последнем заявлении генсека ООН говорится о том, что надо внимательно следить за замороженными конфликтами, в частности в Приднестровье, и продолжать работу в формате «5+2». Это хорошо. К нам уже есть интерес, так как у нас есть своя история, и это мирная история. У нас четверть века нет войны.
– Ваш нынешний визит в Москву связан с обсуждениями в ПАСЕ?
– Нет, он связан со всеми вопросами, за которые я отвечаю как президент: это внешняя политика, это экономика. Поэтому первая встреча у меня была с Григорием Карасиным (замглавы МИД РФ. – «НГ»), на ней присутствовали представители нашего МИДа. Обсудили вопросы внешнего периметра, достигнутые договоренности и сошлись во мнении, что они должны выполняться, а гаранты и посредники – это гарантировать. Потом состоялась встреча с Дмитрием Рогозиным (вице-премьер, спецпредставитель президента РФ по Приднестровью. – «НГ»). С ним наметили перспективы работы на нынешний год. Итоги прошлого года – неплохие. У нас рост промышленного производства – 124%. Экспорт увеличился. На ЕС приходится 34%, РФ – 12%, остальное идет в Молдову, Украину и другие страны – всего их 80. Европа покупает у Приднестровья металлопрокат, обувь, текстиль, черную икру.
– Говорят, что у вас возникли явления, которых ранее не было, – протесты. В частности, протесты пенсионеров.
– Нет, протестов у нас нет. Есть оппозиция в лице Компартии. Что касается пенсионеров, то они не платят за коммунальные услуги и газ. Россия платит нам за транзит газа через нашу территорию, эти деньги и используются на оплату счетов пенсионеров.
– Чем объясняется ваше успешное сотрудничество с ЕС?
– Спецпредставитель ОБСЕ по Приднестровью Франко Фраттини в одном из недавних интервью заметил, что было ошибкой, когда Украину поставили перед выбором: либо ЕС, либо Евразийский экономический союз (ЕАЭС) вместе с Россией. Все это привело к войне. Поэтому, отметил Фраттини, надо искать новые механизмы. Приднестровью, исходя из этого, надо прекратить быть территорией разлома и стать территорией примирения Запада и Востока. На нашем примере важно показать, что можно работать и с Европейским союзом, другими странами Запада, и с нашим стратегическим партнером – Российской Федерацией.
– Приднестровье на всех предоставляемых ей площадках заявляет о необходимости признания его независимости. Но это иллюзия…
– Это технический вопрос. Придет время, и он будет решен.
– Например, как в Косово?
– Как в Косово…
Независимая газета. 22.01.2018
