Косово в 2018 году. Старые проблемы и новые вызовы

Александр Пивоваренко

Кандидат исторических наук, научный сотрудник Института славяноведения РАН, эксперт РСМД

Убийство Оливера Ивановича, одного из самых уважаемых политиков сербской автономии в Косово, является серьезным происшествием, всколыхнувшим информационное пространство в начале 2018 года. События такого масштаба не случалось со времен столкновений вокруг моста через р.Ибар (г.Митровица) в июне 2014 г. Его также можно поставить в один ряд с кризисом лета 2011 г., вызванным вопросом контроля над пограничными пунктами Яринье и Брняк, отделяющими автономию от остальной Сербии. Таким образом, сложившаяся ситуация не только становится определенной вехой в истории сербской автономии, но и вскрывает комплекс системных противоречий, существующих вокруг края.

Вне зависимости от того, кто убил Оливера Ивановича, необходимо признать, что в его лице сербы в Косово потеряли незаурядного человека и общественного деятеля. Бывший курсант престижной военной академии в Загребе, мастер карате, знаток албанского, английского и итальянского языков, О.Иванович выдвинулся на первые роли в Косово в ходе войны 1999 г.

В 2001 г. он стал членом Координационного центра по Косово и Метохии и был избран в парламент края и возглавил там группу сербских депутатов. С 2008 по 2012 гг. работал в Белграде, в аппарате министерства по делам Косово, однако в январе 2014 г., после начала судебного процесса по обвинению в военных преступлениях и тюремного заключения (освобожден в феврале 2017 г.), О.Иванович был отодвинут от политической жизни и фактически оказался в оппозиции.

В своих последних интервью он критиковал политику официального Белграда, обвиняя его в непоследовательности, непрофессионализме, имитации деятельности по защите косовских сербов. Также подвергалась критике установившаяся в последние годы политическая монополия партии «Сербский список» (Српска листа), пользующейся широкой поддержкой Белграда. По мнению О.Ивановича, ее представители отличались некомпетентностью и преувеличивали свои достижения по защите прав сербов в Косово. О.Иванович говорил и о бездействии полицейских структур в борьбе против организованной преступности, причем не албанской, а сербской. По сути, он возложил вину за ухудшение ситуации в анклаве на Белград. Вот что политик говорил в интервью изданию «Време»: «Весьма трагично, что после восемнадцати лет жизни в страхе перед албанским экстремизмом сербы сейчас боятся экстремистов из числа сербов — и по этой причине покидают край. Эти перемены произошли, пока я находился в тюрьме. Мне легче это оценить, чем тем, кто наблюдал все постепенно. Очевидно, люди либо боятся и молчат, либо пакуют вещи. Если государство не предпримет меры, то существует серьезная опасность потерять север Косова. Раньше мы знали, где находится линия фронта. Сейчас мы этого не знаем, так как эта линия сегодня пролегает через нас». Таким образом, можно констатировать, что у О.Ивановича и официального Белграда существовали определенные разногласия в связи с развитием ситуации в крае.

Пространство для маневра

Расследование убийства О.Ивановича ведется, стороны обещают сделать все возможное, чтобы раскрыть резонансное дело. Вне зависимости от того, чем это закончится, косовская проблематика характеризуется рядом системных факторов. Некоторые из них являются традиционными и хорошо известны. Некоторые же возникли в течение последних двух-трех лет и могут сыграть определенную роль, как в новом году, так и в среднесрочной перспективе.

Изменение ситуации в сербском анклаве началось с утверждения партии «Сербский список» в качестве основного представителя сербских интересов в Косово. События развивались по следующему сценарию. В 2007 г. сербы фактически бойкотировали парламентские выборы. В 2010 г. несколько раздробленных партий получили 25 тыс. голосов и 3 места в парламенте. В 2014 г. «Сербский список» с благословения Александра Вучича принял участие в выборах, получив 38 тыс. голосов (9 мест), и впервые вошел в правительство края. 11 июня 2017 г. партия завоевала          44,5 тыс. голосов, что обеспечило ей те же 9 мест в парламенте и три портфеля в правительстве: кресло вице-премьера, портфели министра по вопросам общин и министра местного самоуправления. Выборы 2017 г. укрепили интеграцию косовских сербов в политическую систему края, что явилось результатом подписанного 19 апреля 2013 г. Брюссельского соглашения.

Определенным достижением Белграда в этом процессе стало то, что он сумел консолидировать фрагментированные политические силы сербов в Косово, неспособные поодиночке претендовать более чем на одно-два места, и посредством контроля 9–10 парламентских мест из 120 (7%) выделить сербов из общей среды миноритарных этнических групп. При определенных обстоятельствах «Сербский список» способен объединить вокруг себя остальные этнические меньшинства (имеющие в совокупности также 10 мест). Кроме того, он теперь обладает силой влияния и на формирование краевого правительства — ввиду чрезвычайной фрагментированности косовского парламента и сложностей с формированием правящей коалиции. Сегодня коалиция представляет собой конгломерат из 8 партий с «центром силы», распределенным между 4 крупными фигурами: Хашимом Тачи, Рамушем Харадинай, Фатмиром Лимай и Беджетом Паколли, которые к тому же периодически конфликтуют между собой. Безусловно, Белград имеет все основания считать, что за последние четыре года он приобрел определенное влияние, а его позиции укрепились.

Однако эти достижения значимы лишь в том случае, если принять логику Брюсселя и рассматривать Приштину как объект, находящийся вне сербского юридического и правового поля. Динамика, созданная Брюссельскими соглашениями 2013 года, ведет к реализации именно этого сценария — углублению автономии Приштины. Согласно пакету соглашений от          1 сентября 2015 г. (в рамках так называемого Берлинского процесса), Косово получило собственный международный телефонный код и право самостоятельно выбирать поставщика коммуникационных услуг. Хотя сербские фирмы сохраняют присутствие на севере края, увеличение количества формальных разграничений однажды поставит вопрос об их легализации дипломатическим путем. Это понимает и А.Вучич, несколько раз в 2017 г. обращавшийся к нации с призывом начать «решающий и откровенный» диалог по Косово.

Реальные действия в переговорах с Приштиной и Брюсселем Белград маскирует громкой риторикой и популистскими акциями. 17 января 2017 г. в рамках одной из них в край был направлен поезд, украшенный сербской символикой. В те январские дни горячие головы говорили о возможности столкновений между сербами и вооруженными силами Косово. На деле же 1 сентября 2017 г. А.Вучич и Х.Тачи подписали договор о судебной системе — передаче под единую юрисдикцию правового пространства Северного Косово.

Убийство Оливера Ивановича произошло 16 января 2018 г., фактически год спустя указанных провокационных событий. Следует напомнить, что весной 2018 г. ожидается подписание соглашения о нормализации отношений между Белградом и Приштиной, которое может стать основополагающим документом. Развязка близится, ажиотаж растет, и общественность задает А.Вучичу весьма неудобные вопросы (вспомним заявления митрополита Амфилохия, подписавшего Обращение против отделения Косова). На повестке дня стоит изменение конституции — исключение положения о Косово как составной части Сербии.

Но теперь настроения изменились. Общественность сплотилась, а первой официальной реакцией на убийство О.Ивановича стал отзыв сербской делегации с переговоров в Брюсселе. Теперь сербы имеют все основания поднять тему антисербских репрессий в крае, мобилизовать общественность, получить некоторые уступки, либо даже затормозить переговорный процесс. Что произойдет дальше, покажет время, однако при всей трагичности случившегося убийство О.Ивановича дало белградскому руководству пространство для маневра.

Проблематика края Косово

Потенциальный сербский демарш поставил бы в не очень удобное положение Евросоюз, ведь груз диалога между Белградом и Приштиной лежит на его плечах. В связи с этим вполне логично, что ЕС демонстративно осудил «акт террора» и призвал стороны к объединению усилий в расследовании.

При этом, хотя давление на Белград со стороны Брюсселя, похоже, не имеет пределов, источником проблем в урегулировании зачастую является совсем не это взаимодействие. Стратегически ЕС сталкивается с необходимостью решения более важных проблем, чем «выдавливание» очередных уступок со стороны Сербии.

Такой проблемой является характер косовского режима, который несколько расходится с представлением об эталонной демократии. По мнению ряда компетентных авторов, с самого начала своего присутствия международная миссия, не сумев разоружить боевиков «Освободительной армии Косово» (ОАК) и отказавшись от судебного преследования ее лидеров, допустила слабость и, по сути, попала в зависимость от режима Х.Тачи[1].

Идеальным вариантом для ЕС было бы разрушение клановой структуры, оттеснение от власти лидеров, вышедших из ОАК, ослабление радикальной оппозиции. Также на повестке — создание регулярных вооруженных сил, что означает вывод из тени нынешних формирований и приведение их в соответствие со стандартами НАТО. Разумеется, подобные изменения возможны лишь при наличии у Брюсселя смелости, политической воли, при отсутствии принципиальных расхождений с США и Турцией, которые имеют собственные интересы и поддерживают определенные контакты с косовской верхушкой.

В таком случае ставка могла бы быть сделана на немногие умеренные силы городских интеллектуалов, такие как «Демократическая лига Косово» (И.Мустафа) и партия «Альтернатива» (М.Кусари Лила). Также есть партия олигарха Б.Паколли, занимающего сегодня должность министра иностранных дел Косово.

Вероятно, ЕС держит в уме возможность таких реформ — конечно, если он хочет упрочить свои позиции на Балканах. Подтверждением тому служат обозначившиеся стремления создать Специальный международный суд по преступлениям в Косово и Метохии, который уже занимается осуждением членов «Освободительной армии Косово». Более того, в Косово эти стремления не встречают тотальной оппозиции — модернистские круги вполне их приветствуют. Определенно, новый международный трибунал не отвечает интересам Х.Тачи и Р.Харадиная, что делает их заинтересованными в срыве нормализации отношений с Сербией и вынуждает использовать для этого все возможные методы.

Македонский вопрос

Не следует забывать и о ситуации в Македонии, тесно связанной с Косово. Необходимо признать, что за 4 года кризис так и не приобрел этнического характера, тем не менее ситуация в стране по-прежнему далека от благополучной. С 13 декабря 2017 г. парламентские заседания бойкотирует отправившаяся в оппозицию партия «Внутренняя македонская революционная организация» (ВМРО, занимает 51 место из 120 в парламенте). В этих условиях подконтрольный «Социал-демократическому союзу Македонии» (СДСМ) парламент принимает важнейший закон о языке (албанский язык становится вторым государственным), а премьер-министр Зоран Заев идет на уступки Албании и Греции в решении принципиальных вопросов исторической политики. Стоит добавить, что 18 января президент Македонии Георге Иванов наложил вето на закон о языке, что может привести к волюнтаристским действиям неполного македонского парламента.

Мы видим, что поддержка ЕС и США смены режима весной 2017 года и курса нового правительства не является гарантией отсутствия осложнений постфактум. Даже если ситуацию удастся удержать сегодня, возникнет новый комплекс проблем, включающий и ирредентистские устремления албанцев. Эти проблемы предстоит решать Европейскому союзу, так как именно он больше всех заинтересован в сохранении стабильности в регионе.

***

В конечном итоге, первый балканский кризис 2018 года вскрыл существующие противоречия в треугольнике Белград — Приштина — Скопье. Нормализация между Белградом и Приштиной, а также удержание стабильности в Македонии являются ключевой предпосылкой для решения более важных проблем для ЕС, среди которых расширение влияния организации, широкая экономическая стабилизация региона, развитие транзита, противодействие террористическим и гуманитарным угрозам. Поле действий ЕС ограничено как наличием ясных политических задач — углубление «Берлинского процесса» и вовлечение оставшейся части Западных Балкан в ЕС, так и временными рамками, в течение которых эта задача будет решаться. При этом пределы давления на Белград имеют свои лимиты, так как Сербия и так делает в переговорном процессе все для себя возможное. Очевидно, ЕС однажды предстоит взяться за решение проблем, исходящих из Приштины, в чем потенциально кроются определенные возможности для Белграда улучшить свои позиции. Ситуация же в Македонии, как и в конце XIX в., несомненно, привлекает внимание всех ее соседей (Албании, Греции, Болгарии, Сербии), а также ряда внешних игроков.

Отметим, что в контексте происходящих в эти дни региональных событий крайне редко упоминается влияние России, что показывает, что не все проблемы на Балканах объясняются «коварной рукой Москвы». Многие из них по характеру являются внутренними и имеют объективные причины. Также действия ЕС в регионе будут определяться взаимодействием с США и Турцией, которые преследуют свои интересы и не так сильно заинтересованы в конструктивном решении хронических балканских проблем.

______________________________________________________________________________________________

1. Capussela A.L. Statebuilding in Kosovo. Democracy, Corruption and the EU in the Balkans. London-New York, 2015. P. 36, 44-45.

РСМД. 22.01.2018