Казахстан превращается в мононациональное государство
Эксперты прогнозируют, что лет через двадцать Казахстан превратится фактически в мононациональное государство, население которого на 80% будет состоять из представителей титульного этноса. Политические и экономические причины тут ни при чем, все дело в демографических тенденциях.
Пики и спады
– Демография состоит из нескольких теснейшим образом связанных между собой составных: рождаемость и смертность, брачная и возрастно-половая структура, эмиграция и репатриация, – говорит Александр Алексеенко, доктор исторических наук, профессор ВКГУ им. С.Аманжолова. – В 1990-е годы наибольшее влияние на изменение этнодемографического состава населения республики оказывала внешняя миграция (эмиграция представителей европейских этносов и репатриация этнических казахов). В настоящее время все более значительную роль играют процессы воспроизводства, то есть соотношение показателей рождаемости и смертности. Этнические векторы при этом разные. Основными причинами сокращения численности «европейского» населения являются превышение смертности над рождаемостью (вследствие старой возрастной структуры) плюс эмиграция, которая характерна, главным образом, для молодых. Словом, представителей этих этносов, способных к воспроизводству новых поколений, в Казахстане остается все меньше и меньше, а людей старшего возраста – тех, кто может дать только повышение смертности, – довольно много.
У казахов ситуация иная. Их средний возраст довольно молодой, людей в репродуктивном (детородном) возрасте много, удельный вес пожилых не очень высок. Поэтому именно казахи обеспечивают почти весь естественный прирост (разница между числом родившихся и умерших) населения в Казахстане.
– Нынешний бурный рост численности коренного этноса как-то связан с обретением независимости?
– Какая-то связь есть, но определить статистически ее влияние невозможно. Различные социальные пособия, материальная поддержка, приток репатриантов с традиционными демографическими установками, конечно же, играют свою роль. И все же мнение, что «часы» были запущены лишь с обретением суверенитета, является не совсем верным. Ситуация, о которой вы говорите, – это результат, прежде всего, демографического взрыва, случившегося у казахов в 1950-60-е годы. В то время традиционно высокий уровень рождаемости стал сопровождаться резким падением смертности вследствие того, что Казахстану благодаря программе освоения целины стали уделять гораздо больше внимания в социальном плане. Колхозы обрели статус совхозов, то есть вошли в сферу влияния государственной системы собственности. А это повлекло за собой повышение уровня бесплатной медицинской помощи и значительное снижение младенческой и детской смертности. Многие материальные проблемы, бремя которых ранее несли родители, взяло на себя государство. Например, оно оказывало всемерную помощь многодетным семьям, а в сельской местности рождение большого количества детей имело экономическую целесообразность: в хозяйстве всегда нужны руки.
Алгоритм демографических часов, заведенный много лет назад, еще довольно долго будет влиять на ситуацию в суверенном Казахстане. Так, в 1980-е годы родителями стали те, кто появился 20-25 лет назад, соответственно пошел новый виток рождаемости. Сейчас идет третья волна естественного прироста, поскольку родителями стали люди, рожденные в 1980-е. Но не следует думать, что восходящая линия будет продолжаться вечно. Пройдет еще лет пять-шесть, и поколение «восьмидесятников» в большинстве своем выйдет из возраста материнства и отцовства, а тенденцию станет определять относительно малочисленное поколение, рожденное в 1990-е годы. Следовательно, ожидается спад рождаемости. Затем должен быть новый демографический подъем, который обеспечат родившиеся в «нулевые» годы и т.д. Но такое волнообразное движение в настоящее время присуще в основном казахам. Поэтому можно говорить о том, что удельный вес казахского этноса с каждым годом будет только увеличиваться. Это естественный и вполне прогнозируемый процесс.
Что касается русских, которые до недавних пор были самым крупным в Казахстане этносом, то наибольший удельный вес в составе населения республики они занимали в период целинной эпопеи и индустриального ускорения. Но ближе к концу 1960-х сложилось отрицательное сальдо миграции русских, то есть число покидающих Казахстан стало превышать количество прибывающих.
Институт семьи уходит в прошлое?
– Каким вам видится Казахстан в плане этнического состава населения через 10 или 20 лет?
– Думаю, удельный вес казахов достигнет 80%, а, может, и больше. Но если говорить не в процентном, а в абсолютном выражении… Вследствие урбанизации наступит замедление темпов рождаемости, ускорятся процессы старения. Городские стандарты жизни и движение в сторону гендерного равенства неизбежно меняют ментальность людей. И в первую очередь это сказывается на демографических установках. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на статистику стран с богатыми традициями (Япония, Южная Корея, Китай, Сингапур, Малайзия и многие другие), избравших в свое время тот же путь, по которому позже пошел и Казахстан. Уровень рождаемости в этих странах упал в несколько раз. Те же итальянцы еще лет 20 назад ассоциировались с большими семьями и культом матери, а сейчас там самая низкая в Европе рождаемость.
– Так это хорошо или плохо для Казахстана?
– Это не хорошо и не плохо, это объективная реальность.
– Тогда почему оценки намечающегося спада рождаемости такие панические – уход от корней, потеря национальной идентичности, пренебрежение традициями?
– Проблема в том, что мы оцениваем настоящее и будущее с позиций созданного «идеала вчерашнего дня», поэтому рецепты «оздоровления» демографической ситуации ищем в прошлом. Но они сегодня не сработают. А если и сработают, эффект будет недолгим. Отмечу, что процессы, о которых я сказал выше, начинают происходить в случае активного социально-экономического развития, урбанизации, повышения уровня образования и т.д. Казахстан идет именно по этому пути.
– Перейдем к другой проблеме, тоже влияющей на демографию: в Казахстане «на 10 девчонок по статистике девять ребят».
– Это во всем мире так: у мужчин смертность выше, чем у женщин, и последние составляют примерно 51– 52% общей численности населения. Причем мальчиков всегда рождается больше: на 100 девочек их приходится от 103 до 105. Годам к 25-30 соотношение становится равным, потом начинается преобладание женщин, а к 70-80 годам на 100 женщин приходятся лишь 30-35 мужчин. Причина повышенной смертности мужчин связана с внешними факторами (ДТП, гибель на производстве, злоупотребление алкоголем и т.д.). В зрелом возрасте такая диспропорция полов уже очень заметна. Так что слова известной песни не совсем точно отражают ситуацию. Надо петь: «на 10 взрослых теть по статистике 9 дядь».
– Покойный демограф Макаш Татимов сетовал на возросшее число закоренелых холостяков…
– В Западной Европе с ее высокой степенью урбанизации и индивидуализации фактор «незамужества» не имеет большого значения. В некоторых странах до 70% детей появляются на свет вне брака. Если раньше два человека заключали брачный союз, чтобы легче было выжить, и мужская линия при этом играла решающую роль, то сейчас семья постепенно теряет свой экономический смысл. Женщина сегодня вполне самодостаточна в материальном плане, ей не надо быть «за мужем». С социальной, этической точек зрения брачные союзы тоже теряют прежний смысл. Если раньше осуждали: «Как так? Родила без мужа!», то теперь считают, что это личное дело женщины.
Городской образ жизни таков, что вполне можно жить и одному. Популярные сентенции о том, что чем выше уровень материального благосостояния, тем выше будет и рождаемость, возникли на основе особенностей уходящей эпохи. Сейчас качество жизни во все большей степени зависит от самой женщины. Чтобы достичь его, необходимо получить хорошее образование, построить карьеру. Все это очень трудно совместить с многодетной семьей. Поэтому рождаемость снижается. На условном «Западе» экономическая, социальная составляющая многодетности осталась в прошлом. На первый план выходит этический мотив: у меня будут дети, потому что я их люблю. Или – не будет детей, потому что я их не люблю.
И чем дальше будет идти процесс урбанизации, социально-экономического развития, тем больше мы будем отрываться от традиционной среды. Люди хотят быть свободными от всего, в том числе и от детей (движение чайлдфри) и даже жилья (зачем иметь собственное, когда можно снять квартиру, за которую отвечает арендодатель?).
– Однополые пары все громче заявляют о себе...
– Не думаю, что это имеет статистическое отношение к демографии, где речь идет о больших величинах. Это скорее этические и прочие вариации.
Токалки – это атавизм
– Но в Казахстане женщины все еще стремятся выйти замуж. Что вы посоветуете тем из них, у кого нет своей половины?
– У меня много коллег женского пола, которым уже 30 и за 30. Высшее образование, магистратура, аспирантура-докторантура позади. Теперь можно и замуж. Но выбор партнеров уже гораздо меньше, чем в юности, а у образованных девушек высокие запросы. Таким нужен партнер, по крайней мере, не глупее их самих. Те социальные слои, которые не соответствуют их запросам, остаются вне зоны поиска. Соответствующая возрастная группа – мужчины за 30 – большей частью уже женаты, а значит, они тоже не рассматриваются.
Играет роль также проблема «отцы и дети». Высокообразованные женщины все больше мыслят внеэтническими категориями и готовы выйти замуж за человека любой национальности, лишь бы были общие интересы, увлечения. Но у их родителей часто иные представления о своих будущих родственниках, и они выступают против межэтнических браков.
– А, может, приглядеться к институту многоженства, о котором сейчас много говорят? В принципе, токалки уже стали нормой нашей жизни.
– Я знаком с результатами многих социологических исследований, посвященных этому явлению. Подавляющее большинство казахстанских женщин – против многоженства. И не будем забывать: это не демографический, а, скорее, этический вопрос. И звучащие в качестве доводов рассуждения о демографических проблемах, низкой плотности населения при огромной территории здесь неприемлемы. Женщин, которые рожают детей ради повышения демографического потенциала государства, по-моему, не существует в природе. Несколько натянутыми мне кажутся и рассуждения о возрождении института многоженства. Каждая традиция отражает особенности своей эпохи. Полагаю, что если государство усилит социальную поддержку населения, то об институте многоженства будут говорить гораздо меньше. Не стоит временные социально-экономические проблемы (мировой кризис рано или поздно завершится) оформлять в виде закона.
Материнский капитал и нежеланные дети
– Россия пытается решить демографическую проблему с помощью материнского капитала.
– Это даст лишь временный эффект. В России сейчас наблюдается довольно-таки существенный спад рождаемости. Материнский капитал сократил интергенетический интервал (количество лет между рождениями детей). Если ранее семья планировала, исходя из своих материальных возможностей, допустим, трех детей в течение 10 лет, то материнский капитал просто сжал эти сроки.
Стимулирование рождаемости деньгами вызывает вопросы с этической точки зрения. Хорошо, если совпадают и желание женщины, и эта акция. Но если она не хочет ребенка и рожает его из-за денег, то страшно представить, что будет дальше. Деньги ведь кончатся, а ребенок останется. Ему нужно дать образование, а потом еще довольно долго вести по жизни. Конечно, помогать многодетным семьям надо, но деньги – это не решение всех проблем.
– Может, стоит прислушаться к вице-спикеру мажилиса Владимиру Божко, который призвал сельскую молодежь не уезжать из аулов? Ведь на селе традиционно высокая рождаемость.
– В течение долгого времени сельская жизнь действительно способствовала более высокому уровню рождаемости, то есть воспроизводство нации шло в основном именно там. Сейчас жизнь на селе совершенно другая, что вызывает отток молодежи. Но в Казахстане не так много городов с развитой инфраструктурой, способных принять и обустроить большое количество мигрантов из аулов. Разговоры о неконтролируемой миграции из села в город ведутся давно. И здесь можно учесть международный опыт. Например, в США львиную долю сельхозпродукции дают крупные формирования, составляющие лишь два процента от общего числа сельхозпроизводителей. Помощь мелким фермерам объясняется не нехваткой сельхозпродукции, а необходимостью поддержки традиционного образа жизни миллионов людей. Если и у нас будет такое, то миграционные потоки существенно сократятся. Ведь далеко не все рвутся в город, многие просто вынуждены уезжать из сел от безысходности. Будь по-другому – у молодежи появился бы выбор: продолжить свою жизнь в городе или остаться в селе. Восстановилась бы определенная система жизнедеятельности, следствием чего стало бы и повышение уровня рождаемости.
Беседовала Сара Садык
Central Asia Monitor. 20.10.2017
