Как нефтедобывающий Казахстан оказался в ловушке топливного кризиса

Илья Намовир

Заместитель министра энергетики России Кирилл Молодцов 18 октября в кулуарах Российско-британского сырьевого диалога в Санкт-Петербурге сообщил, что Россия начала оказывать поддержку Казахстану в преодолении топливного дефицита и в этом месяце дополнительные поставки бензина с российской стороны достигнут 100 тыс. тонн. Ситуация с дефицитом различных видов топлива наблюдается в республике уже почти месяц, и, к сожалению, не является для нее уникальным событием: похожая картина наблюдается в стране с неизбежной регулярностью все последние годы.

Как же получилось, что один из крупнейших мировых экспортеров нефти уже более чем четверть века неспособен сам обеспечить себя необходимыми нефтепродуктами?

Дело пахнет керосином

В этот раз все началось в конце сентября с заявления пресс-службы национальной авиакомпании «Эйр Астана», в котором сообщалось, что регулярное авиасообщение в Казахстане находится под угрозой срыва из-за дефицита авиационного керосина. Причинами сложившегося дефицита, сообщила пресс-служба авиаперевозчика, стали сокращение объемов экспорта со стороны российских поставщиков в лице ПАО «Газпромнефть», ПАО «НК Роснефть», ПАО «Лукойл» и ПАО «Татнефть» и приостановка производства топлива Шымкентским нефтеперерабатывающим заводом в связи с плановыми ремонтно-профилактическими работами.

По сообщению пресс-службы «Эйр Астаны» субъекты казахстанской гражданской авиации уже на протяжении многих лет на 70% зависимы от поставок авиатоплива из России, а в 2017 году совокупный среднемесячный объем экспорта в Казахстан российских поставщиков снизился до 15 тыс. тонн, что почти в три раза меньше прошлогоднего показателя. Связано это с тем, что поставки российскими компаниями реализуются по остаточному принципу, а в этом году их основной объем был перенаправлен на российский рынок, где вырос спрос на авиатопливо. А это создает проблему, так как потребность казахстанской авиации в топливе в текущем году составила 800 тыс. тонн, из которых только 241 тыс. производится Шымкентским НПЗ.

В сообщении пресс-службы «Эйр Астаны» также содержалась прямая критика в адрес Министерства энергетики РК, антикризисные меры которого, по мнению авиаперевозчика, имеют временный характер.

Министерство энергетики незамедлительно отреагировало на критику, заявив в лице вице-министра Асета Магауова, что никаких ремонтных работ, могущих повлиять на производство авиатоплива, на Шымкентском НПЗ не планируется, а «Эйр Астана» и другие авиаперевозчики должны сами занимать гораздо более активную позицию по обеспечению импорта. И вообще вопросы контрактации и поиска объемов, экспортируемых из России – это задача самих авиакомпаний и аэропортов. Сняв, таким образом, ответственность с Минэнерго, вице-министр добавил, что его ведомство оценивает ситуацию на рынке авиатоплива как благополучную.

Что примечательно, в социальных сетях же в тот же день появились посты, в которых «Эйр Астану» обвиняли в умышленном нагнетании ситуации с целью получению дешевого субсидированного авиатоплива.

Однако позже министерству энергетики все-таки пришлось признать, что дефицит авиатоплива имеет место, с оговоркой, что ситуация не является угрожающей, так как запасы будут пополняться за счет собственного производства и поставок российских компаний. Такие поставки были, в свою очередь, подтверждены лично заместителем министра энергетики РФ К.Молодцовым, заявившим, что никакой нехватки поставок авиатоплива со стороны России нет и казахстанскому Минэнерго уже было направлено предложение по поставкам на 2018 год.

Бензин на вес золота

Но не успел утихнуть скандал с авиационным керосином, как буквально тут же, в начале октября, вспыхнул новый скандал – на этот раз «бензиновый». Цены на бензин начали расти еще в сентябре, когда два из трех казахстанских НПЗ – Атырауский и Павлодарский закрылись на модернизацию. Но если в начале сентября средняя цена бензина марки АИ-92 составляла          136-138 тенге (1 рубль ≈ 6 тенге), то к началу октября цены на казахстанских автозаправках уже варьировались от 146 до 180 тенге (!), и даже по этим ценам бензин зачастую было не достать: многие автозаправки просто не функционировали, другие же отпускали бензин только по талонам или с ограничением в 10-15 литров.

Но если ежегодный сезонный дефицит наиболее ходовой марки АИ-92 казахстанских автолюбителей уже давно не удивляет, то вот нехватка дизельного топлива и даже марок АИ-95/96 и АИ-98 стала явным индикатором того, что ситуация на рынке ГСМ не только не благополучная (каковой ее еще недавно называл вице-министр А.Магауов), а очень и очень непростая.

Пояснения Минэнерго (ранее обещавшего, что цены на бензин к концу октября вернутся к норме) были больше похожи на не очень убедительные оправдания: помимо ссылок на то, что вначале Атырауский, а потом и Павлодарский НПЗ временно не функционировали, министерство сообщило, что с июля по сентябрь произошел существенный рост потребления, выросли закупочные цены на российский бензин, а также произошла корректировка курса доллара (естественно, в сторону повышения).

Почему сезонный рост потребления ГСМ каждый год становится для Министерства энергетики РК сюрпризом, почему два казахстанских НПЗ закрываются на модернизацию именно в этот период, наконец, почему, несмотря на действующий запрет на экспорт бензина, республика до сих пор на 30% (а по некоторым данным, и на все 40%) зависит от поставок бензина из России – на все эти вопросы внятных ответов от министерства казахстанские автолюбители так и не дождались. Не удовлетворили пояснения Минэнерго и премьер-министра Бахытжана Сагинтаева.

«Все, что было сказано, я не могу принять все эти объяснения. Заранее знали, еще в мае было написано письмо, что переносится ремонт Павлодарского нефтеперерабатывающего завода с весны на осень, все прекрасно понимали, что будут друг за другом поочередно останавливаться два завода. И можно было прояснить ситуацию, заранее просчитать, какой объем, откуда, в какие регионы мы должны будем завозить. А не заниматься этим в сентябре. На пустом месте создали напряженность. И все ссылки на курсовую разницу, на цены у соседей, увеличение доли импорта. Раньше мы говорили, что у нас цена выше, и топливо уходит в Россию, теперь цена выше, и они нам не продают. Все время какие-то отговорки есть. Я не могу с этим согласиться и это все считаю отговорками и уклонением от своих прямых должностных обязанностей. За это надо нести ответственность», – вынес на правительственном совещании свой вердикт премьер-министр.

В результате министр энергетики Канат Бозумбаев получил выговор от президента Нурсултана Назарбаева («Это равносильно освобождению от должности», – заметил президент), а вице-министр А.Магауов по решению премьер-министра был освобожден от должности. Аналогичные решения были приняты и по отношению к руководству компании «КазМунайГаз», которой принадлежат все три казахстанских НПЗ: ее глава Сауат Мынбаев получил выговор, а его заместитель Данияр Берлибаев был уволен.

Кто виноват и что делать?

Через два дня после правительственного совещания бензин вернулся почти на все автозаправки страны, правда, уже по новым ценам, которые были в среднем выше на 11% по сравнению с тем периодом, когда два казахстанских НПЗ ушли на ремонт. При этом пока еще неизвестно, как дальше будет развиваться ценовая ситуация, поскольку ожидается, что к ноябрю Шымкентский НПЗ будет также закрыт на капитальный ремонт.

Казахстанские эксперты и аналитики, оценивая причины топливного кризиса, разнятся в оценках. Денис Кривошеев, общественный деятель, специализирующийся на экономических вопросах, виновным в нынешней ситуации называет КРЕМ (Комитет регулирования естественных монополий). По его мнению, если бы государство не вмешивалось в ценообразование, то рынок сам бы отрегулировал ситуацию и никаких предпосылок к кризису и дефициту топлива просто не было бы.

Главный редактор журнала «За рулем – Казахстан» Алексей Алексеев считает, что ежегодный сезонный дефицит топлива – это отлично спланированная акция, за которой стоят нефтяные компании, крупные АЗС и аффилированные с ними структуры, которые таким образом получают дополнительную прибыль.

Есть и весьма экзотические версии: например, либеральный журналист Вячеслав Половинко в своем материале для ИА «Фергана» вообще заявил, что цены на бензин повысились из-за того, что Казахстан предпочитает закупать более дорогой российский бензин, чтобы… не портить отношения с Россией.

В свою очередь, аналитик нефтегазового рынка Сергей Смирнов согласен с премьер-министром Б.Сагинтаевым и винит в сложившейся ситуации Министерство энергетики РК и компанию «КазМунайГаз», которые затянули процесс модернизации нефтеперерабатывающего комплекса страны. Но, по мнению С.Смирнова, даже после завершения модернизации проблема не будет решена, поскольку казахстанским НПЗ просто не будет хватать сырой нефти для переработки. После модернизации казахстанские НПЗ будут способны перерабатывать на 3 млн тонн нефти больше, чем сейчас, но откуда они будут брать эти дополнительные три миллиона – неясно. Ведь добыча будет расти в основном на трех месторождениях – Кашагане, Карачаганаке и Тенгизе, которые работают по «соглашению о разделе продукции» и не обязаны поставлять нефть на казахстанские НПЗ, а будут, скорее всего, везти ее на экспорт, где цена гораздо выше, чем на внутреннем казахстанском рынке.

Как казахстанские власти будут решать сложившийся комплекс проблем – неясно. Пока же с большой долей вероятности Казахстан и дальше продолжит закупать основную часть недостающих объемов ГСМ у России, которая, начав значительно позже модернизацию своих 35 крупных и средних НПЗ, уже успешно завершила ее и производит бензин стандарта «Евро-5». Последний появится в Казахстане лишь после завершения модернизации Павлодарского НПЗ.

Ритм Евразии. 24.10.2017