Поможет ли гражданскому становлению студентов обещание ректора оплатить их свадьбу?

Михаил Петрушков

Указом Президента Республики Таджикистан 2017 год в стране объявлен Годом молодежи, что вполне закономерно. Страна с точки зрения демографии является одной из самых «молодежных» в мире: по официальным данным, почти 70% населения составляют молодые люди до 30 лет, и с каждым годом это соотношение увеличивается.

Это обстоятельство на фоне «стареющего мира», с одной стороны, является огромным плюсом для Таджикистана, трудоспособное население которого перманентно растет в годы независимости, с другой, подобные демографические перекосы несут определенные риски.

Уже к началу 2010-х годов в республике сложилась крайне негативная ситуация, охарактеризованная в официальных документах так: «В условиях Таджикистана… существует угроза… которая как дамоклов меч висит над социальным обеспечением... Уровень безработицы среди молодёжи в 2011 году составил 58,6% от общего числа, что по сравнению с 1991 годом выше на 297,2 %». При этом особую озабоченность правительства вызвало то, что «отряд безработной молодежи состоял в основном из лиц с неполным средним образованием…», число которых увеличилось по сравнению с 1991 годом на 875%.

В связи с этой удручающей ситуацией в 2012 году была разработана «Национальная программа социального развития молодежи в Республики Таджикистан на 2013-2015 годы». Общий объем ее финансирования составил чуть более 8 млн сомони или почти 1,7 млн долларов США по официальному курсу НБТ на момент принятия программы. При этом освоение выделенных средств производилось как непосредственно через республиканские и местные структуры, ГУП «Молодежные центры в городах и районах» и молодежные общественные объединения, так и через организацию конкурсов по государственному социальному заказу.

Каких же результатов, согласно официальным данным, удалось достичь, реализуя программу? Лучше всего на этот вопрос ответили разработчики следующей «Национальной программы…» на 2016-2018 годы. Вот как ими охарактеризована ситуация: «…Уровень финансирования программы на одного молодого человека за один год составляет 0,5 сомони, которое в современных условиях общества является совсем малым. Уровень финансирования программы на местах оценивается как неудовлетворительное…».

Естественным было бы ожидать, что разработчики новой программы социального развития молодежи учли недостатки прошедших лет и не только предусмотрели разнообразный перечень мероприятий, но и позаботились о достойном уровне финансирования? Увы, цифры свидетельствуют об обратном: общий объем финансирования ныне действующей национальной программы составляет чуть более 8 млн сомони (чуть более 1,1 млн долларов по официальному курсу НБТ на момент принятия программы). При этом на занятость молодежи предусмотрено 559 тыс. сомони, а на экономическую независимость – 421 тыс.

Весьма примечательно, что самой ресурсоемкой статьей расходов являются затраты на научно-практические и методические аспекты государственной молодежной политики – 951 тыс. сомони (около $130 тыс.), они практически идентичны тратам на занятость и экономическую независимость.

Стоит ли при таком подходе к организации и финансированию работы с молодежью удивляться формированию в определенной мере недостаточно полноценного поколения, духовно неразвитого, малообразованного и малоквалифицированного, малопригодного для работы на современных высокотехнологичных производствах?

К сожалению, не могут похвастаться выдающимися результатами и такие проекты, как Государственная программа «Патриотическое воспитание молодежи в Республике Таджикистан» и «Программа развития здоровья молодежи в Республике Таджикистан». Эксперты связывают это с недостаточным уровнем финансирования и неразработанными индикаторами результативности каждого мероприятия, нашедшего отражение в программах.

Не менее тревожная ситуация складывается и в сфере образования молодежи. Несмотря на бравурные реляции чиновников и имеющиеся позитивные подвижки, обеспеченность учебно-материальной базой и учебниками большинства ВУЗов РТ оставляет желать лучшего. Причем такая картина характерна практически для всех регионов, не исключая и столицу. Похоже, единственным исключением являются вновь учрежденные филиалы существующих ВУЗов и новые вузы в г.Дангаре, создание, строительство и функционирование которых контролирует лично президент Эмомали Рахмон. К сожалению, многие ВУЗы страны не могут похвастаться таким пристальным вниманием руководства страны, в связи с чем большинство проблем, усугубляясь из года в год, мешают нормальному функционированию и росту конкурентоспособности этих ВУЗов на рынке образовательных услуг страны и Центрально-азиатского региона в целом.

Необходимо отметить, что в связи с поручением руководства страны, все ВУЗы за счет собственных средств и бюджетов всех уровней производят восстановление пострадавших в 90-е годы общежитий, в некоторых ВУЗах уровень комфорта и условий проживания студентов в общежитиях намного превзошел советский уровень, однако приходится констатировать, что в связи с ростом количества студентов, мест в общежитиях все равно катастрофически не хватает. В связи с этим многие студенты вынуждены снимать комнаты и «койки» в частном секторе, либо жить у своих родственников. Оба варианта проживания весьма затратные, что является одной из значительных преград для получения образования молодежью из небогатых семей и уж тем более из социально незащищенных слоев населения.

Несмотря на квоты, выделяемые Минобрнауки Таджикистана для обучения девушек из сельских районов страны, весьма скромная студенческая стипендия и тяжелые условия жизни являются для этой категории молодежи демотивирующим фактором и причиной отказа от получения высшего образования. Тем не менее, большинство экспертов весьма высоко оценивают внедрение практики президентских квот для обучения девушек из отдаленных регионов и преференции при их дальнейшем трудоустройстве.

Отдельных слов заслуживает проблема острейшего дефицита профессиональных, инновативных педагогических кадров, использующих передовые методики обучения студентов. Она становится главным бичом системы образования, зачастую сводя на нет все усилия руководства страны в плане реформы образования и создания образовательного продукта, не только отвечающего потребностям страны, но и востребованного на региональном уровне. Свою лепту вносят и перекосы при выборе молодежью будущей специальности. Справедливости ради, нужно заметить, что это характерно практически для всех стран постсоветского пространства: рынки труда пресыщены огромным количеством «скороиспеченных» юристов, экономистов, менеджеров, пиарщиков и представителей других «модных» профессий. При этом в Таджикистане, являющемся страной с постоянно возрастающим переизбытком трудовых ресурсов, с каждым годом нарастает дефицит инженерных кадров, мелиораторов, педагогов и т.п.

Проблему с нехваткой профессиональных кадров, жизненно необходимых для народного хозяйства, руководство Таджикистана пытается решить, используя принципы советской системы распределения выпускников ВУЗов по регионам республики. Так, закончив обучение на бюджетной основе, выпускники многих ВУЗов имеют возможность получить свой диплом только после 3-5 лет работы по специальности на рабочем месте, назначенном при распределении. Правда, низкий размер оплаты труда, отсутствие или нежелание создавать условия для труда и жизни направляемого «на места» специалиста со стороны руководства принимающих организаций вкупе с зачастую низкой квалификацией молодых специалистов заставляют искать пути иного решения проблемы, в связи с чем политика распределения молодых специалистов, в отличие от советского времени, часто дает сбои.

Что особенно тревожно – проблемы с учебно-методическим, материальным, техническим, интеллектуальным, идеологическим, профориентационным, экономическим и другими видами обеспечения молодежной политики вкупе с огромным вакуумом в сфере молодежного досуга и спортивного воспитания приводят к возникновению в молодежной среде настроений иждивенчества, безразличия, десоциализации, правового и общественного нигилизма, приспособленчества и других негативных настроений. А это, в свою очередь, создает «питательную почву» для различного рода радикальных организаций, пытающихся направить энергию молодежи в русло ксенофобии, радикализма, экстремизма.

Хочется надеяться, что, начиная с текущего года – Года молодежи, в Таджикистане начнутся реальные, подкрепленные соответствующим уровнем финансирования, а не декларируемые изменения в молодежной политике, нацеленные, прежде всего, на организацию получения образования, занятости, досуга и отдыха молодежи. Ведь именно эти факторы наряду с родительским воспитанием формируют настоящих граждан и патриотов своей страны, а не различные «инновации», типа обещания ректора одного из таджикских ВУЗов оплатить студентам-отличникам их свадьбу или помочь в выборе достойного спутника жизни.

Ритм Евразии. 29.09.2017