Нагорно-карабахское урегулирование на полях ООН
Сергей Маркедонов
Доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ
Урегулирование многолетнего нагорно-карабахского конфликта не было в числе приоритетных тем 72-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Этот вопрос остался в тени таких сюжетов, как противостояние США и КНДР, продолжающаяся дестабилизация Ближнего Востока и Африки. Однако для тех, кто вовлечен в процесс разрешения многолетнего этнополитического противостояния, переговоры и презентации, прошедшие в Нью-Йорке, имели немалое значение.
22-23 сентября сопредседатели Минской группы (МГ) ОБСЕ Эндрю Шофер (США), Игорь Попов (Россия), Стефан Висконти (Франция), а также личный представитель действующего председателя Организации Анджей Каспшик провели раздельные и совместные встречи с главами МИД Армении и Азербайджана – соответственно Эдвардом Налбандяном и Эльмаром Мамедьяровым. Неприятных сюрпризов не случилось, и нью-йоркская встреча на полях ооновской сессии, которая была запланирована 11 июля в Брюсселе, состоялась. Напомню, что по итогам переговоров в столице «единой Европы» дипломаты-посредники и два министра иностранных дел конфликтующих стран договорились о двухэтапном плане переговоров до конца календарного года. На сентябрь была намечена встреча Налбандяна и Мамедьярова, а те, в свою очередь, выразили готовность «передать своим президентам предложение сопредседателей о встрече на высшем уровне».
Таким образом, первый этап брюссельского «домашнего задания» выполнен. Какая оценка дается этому в заявлении МГ ОБСЕ по итогам нью-йоркских переговоров? «Главной целью консультаций было обсуждение текущей ситуации в зоне конфликта, с тем, чтобы открыть способы, как активизировать переговорный процесс и подготовить предстоящую встречу президентов Армении и Азербайджана», - фиксируют сухие строчки дипломатического текста. Можно ли говорить, что дискуссия вокруг нынешней ситуации на «линии соприкосновения» открыла что-то новое? Скорее всего, нет. По-прежнему мы видим состояние «ни мира, ни войны». Нарушения режима перемирия происходят регулярно. Стороны столь же регулярно обвиняют друг друга. При этом той эскалации, которую мы наблюдали в апреле прошлого года, не наблюдается.
В тексте заявления сопредседатели МГ ОБСЕ обозначили свои ожидания от предстоящего до конца года саммита. По их словам, он должен «внести вклад в дело укрепления доверия и политической воли сторон для поиска компромиссных решений по ключевым проблемам урегулирования». Для сухого дипломатического текста признание более, чем откровенное и реалистичное. Дипломаты-посредники не выдвигают завышенных ожиданий и не предрекают скорого прогресса. Они хотели бы «укрепления доверия и политической воли сторон» для проведения содержательных, а не имитационных переговоров. Что же касается «ключевых проблем урегулирования», обозначенных ими, то они не являются особым секретом. Речь идет о статусе Нагорного Карабаха и условиях деоккупации районов, находящихся за пределами бывшей Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО). Вечная диалектика этого конфликта! Известная рамка с непонятной процедурой реализации компромиссов, обозначенных в «обновленных Мадридских принципах».
Непраздный вопрос, какие основания имеются у сопредседателей МГ ОБСЕ, чтобы полагать, что предстоящая «встреча в верхах» будет способствовать укреплению «доверия и воли» конфликтующих сторон? Думается, прекрасным ответом на этот вопрос могли бы стать выступления на 72-й сессии Генеральной Ассамблеи, представленные президентами Сержем Саргсяном и Ильхамом Алиевым. В обеих презентациях нагорно-карабахская тема была важнейшим приоритетом. И если президент Армении помимо конфликта в Карабахе немало времени уделил оценке перспектив нормализации отношений с Турцией (точнее, отсутствию оных), то азербайджанский лидер практически целиком сконцетрировался на этнополитическом противостоянии с Ереваном. По словам Алиева, «Нагорный Карабах – исконная и историческая земля Азербайджана. В результате армянской агрессии под оккупацией находятся около 20 процентов признанной на международном уровне территории Азербайджана. Более миллиона азербайджанцев оказались в положении беженцев и вынужденных переселенцев». На жесткие оценки президент Азербайджана не скупился. Из его уст прозвучало и обвинение Армении в организации «геноцида в Ходжалы».
Таким образом, основной пафос речи Алиева – это обвинение соседнего государства в оккупации и политике этнических чисток. При этом внутренней природе конфликта (центральные власти Баку против автономной области с армянским этническим большинством) никакого внимания не уделялось. Напротив, Серж Саргсян в своем выступлении на ооновской трибуне сделал акцент на невозможности сохранения армянского духовного и культурного наследия, национальной идентичности в Нагорном Карабахе при азербайджанской юрисдикции: «Новый этап борьбы народа Арцаха за самоопределение начался почти 30 лет назад. В ответ на мирные призывы к осуществлению неотъемлемого права армянства Арцаха на самоопределение и осуществляемые в этом направлении шаги Азербайджан прибег к применению силы». При этом в стороне остался тот факт, что самоопределение армян Нагорного Карабаха без всесторонней и целенаправленной помощи со стороны Еревана не имело бы того успеха, который оно получило.
Выступления Алиева и Саргсяна показали, насколько хорошо лидеры новых независимых государств постсоветского Закавказья овладели языком западной политики. Речь, конечно же, прежде всего о языке символов. Их презентации - прекрасный образец того, что в своей аргументации они работают с политическим «словарем», принятым в странах ЕС и США. И тот, и другой лидер апеллируют к нарушениям прав человека, допускаемым противоположной стороной. И тот, и другой говорят о соблюдении норм международного права (в одном случае касательно территориальной целостности, а в другом - национального самоопределения). Но все эти познания в западной «политической лингвистике» никак не связаны с таким принципиальным для разрешения любого конфликта моментом, как поиск компромиссов. Возможные конфигурации уступок в речах Алиева и Саргсяна на трибуне ООН не были представлены. По-прежнему мы видим параллельные миры. Ниже хотелось бы привести две цитаты. Риторический вопрос: как, следуя, содержащимся в них принципам, можно найти компромисс? «Армяно-азербайджанский, нагорно-карабахский конфликт должен быть урегулирован на основе международного права, резолюций Совета Безопасности ООН. Территориальная целостность Азербайджана должна быть полностью восстановлена». «Азербайджан не имеет никаких правовых и нравственных оснований для представления претензий в отношении Арцаха. Арцах никогда не был частью независимого Азербайджана…»
Почему же в таком случае дипломаты – сопредседатели МГ ОБСЕ настаивают на новом саммите? Вряд ли они столь наивны, чтобы не понимать: за месяц или два после произнесения ярких ооновских спичей лидеры Азербайджана и Армении вряд ли хоть на йоту продвинутся к пониманию позиций друг друга. Но дело, думается, не в наивности дипломатов. У каждого из них немалый опыт в деле урегулирования различных конфликтов. Сопредседатели МГ осознают, что переговорный процесс даже и с низким коэффициентом эффективности гарантирует от сползания к войне. Между тем, Армения и Азербайджан после апреля 2016 года не слишком-то отдалились от этой перспективы. Говоря о саммитах как о формате урегулирования, посредники представляют себе взаимосвязь внутриполитических и внешнеполитических сюжетов. В 2018 году в Армении завершится переход к парламентской модели, и реальные рычаги управления республикой сосредоточатся в руках премьер-министра. Станет им Саргсян или он выберет «формат Качиньского», покажет время. Но наверняка уже сегодня у него есть некое видение того, как будет осуществлен «транзит» в вопросах ведения международных дел. Этот сюжет хотелось бы понимать лучше и сопредседателям, и партнерам армянской стороны из Баку. И в этом плане намерения сопредседателей МГ ОБСЕ понятны и обоснованы.
Пока же они планируют свой очередной «региональный визит». Он состоится в октябре. Поездка на Кавказ станет первым вояжем для Эндрю Шофера в его новом качестве сопредседателя МГ от США. Впрочем, поездка посредников в регион и подготовка саммита чревата дополнительными рисками. К содержательным переговорам стороны не готовы, компромиссы не слишком очевидны. И поэтому приходится ожидать новых инцидентов. Алгоритм уже не раз и не два апробированный. И в ходе очередного дипломатического раунда вместо разговора по сути проблемы участники будут только и делать, что заниматься «спасением» мирного процесса и предотвращением полномасштабной войны.
Политком.RU. 27.09.2017
