Как сохранить внимание на Китае

Александр Габуев

Завершившийся визит в Москву председателя КНР Си Цзиньпина подтвердил простую истину: за последние три года Россия собрала все низко висящие плоды дружбы с Китаем, углубившейся после украинского кризиса и введения западных санкций. Послекрымский период отношений Москвы и Пекина запомнился прежде всего крупными сделками вроде контракта по «Силе Сибири», соглашениями о поставке Китаю оружия, щедрыми инвестициями и кредитами для проектов «Ямал СПГ» и «Сибур».

Успехи этих проектов объясняются не только коммерческой логикой, но и геополитикой, а также личной вовлеченностью лидеров двух стран. Отчасти поэтому российская элита до сих пор относится к партнерству с Китаем скептично. Ведь получить результаты удалось не всем, а главными бенефициарами «поворота на Восток» оказались крупные госкомпании или бизнесмены, давно знакомые с президентом, вроде главы Российско-китайского делового совета (РКДС) Геннадия Тимченко. Истории других крупных частных успехов по-прежнему немногочисленны.

Но сейчас период мегапроектов в отношениях с Китаем подходит к концу. Все крупные сделки, которые можно было заключить, основываясь на политической воле, уже заключены. Остальные крупные проекты в портфеле российско-китайского сотрудничества либо не могут состояться в нынешних экономических условиях, либо потребуют долгих лет кропотливой работы. Так, газопровод «Алтай» («Сила Сибири – 2») не будет построен при нынешней цене на газ, нет прогресса на переговорах по проекту «Москва – Казань», создания широкофюзеляжного самолета и тяжелого вертолета придется ждать еще долго.

Отсутствие новых больших проектов не означает, что сотрудничество с Китаем поставлено на паузу. Едва ли не более важным достижением политики «поворота на Восток» стало то, что впервые за многие годы Россия попыталась осмысленно выстроить инфраструктуру для экономической дипломатии в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Фиксируемый сейчас рост товарооборота и потока взаимных инвестиций – результат не только крупных проектов и повышения сырьевых цен, но и появившегося управленческого фокуса у государства и бизнеса на работе с Азией.

Конечно, ажиотаж, когда Китаем бросились заниматься все, привел к неразберихе. Например, за последние три года число межправкомиссий по сотрудничеству с КНР во главе с вице-премьерами выросло с трех до пяти. Многие из комиссий дублируют друг друга, но при этом не общаются между собой. Дублирование функций происходит и на уровне министерств. Государство по-прежнему легкомысленно относится к экспертизе по Китаю, и попытки наладить системное аналитическое сопровождение экономической дипломатии в АТР вроде дайджеста «Азиатский вектор», одно время выпускавшегося под эгидой Минэкономразвития, проваливаются из-за отсутствия финансирования.

Сейчас, когда новых крупных проектов с КНР можно ждать еще долго, успех российского бизнеса на китайском направлении все больше зависит именно от сохранения управленческого фокуса. Чтобы заложить под российско-китайские отношения прочный экономический фундамент, нужны не новые политические декларации или преференции для компаний со связями в Кремле, а монотонные усилия для снятия нетарифных барьеров и создания зоны свободной торговли с КНР, кропотливая работа по улучшению инвестклимата и привлечению китайских инвесторов, а также выращивание экспертизы для нужд бизнеса и государства. Вот лишь несколько простых и дешевых идей, как сделать эту работу более эффективной.

Во-первых, России следует провести аудит бюрократических механизмов по сотрудничеству с Китаем. Ситуация, когда компания с инвестпроектом на Дальнем Востоке в сфере энергетики вынуждена бегать между четырьмя комиссиями, вряд ли нормальна. В новом политическом цикле, распределяя полномочия между вице-премьерами, количество комиссий с Китаем можно безболезненно сократить – тем более что перезагрузка российского правительства весной 2018 г. совпадет с формированием нового состава госсовета КНР. Дублирование функций надо убирать и на уровне ведомств.

Во-вторых, российскому бизнесу для лоббирования своих интересов в КНР не хватает самоорганизации. Европейская торговая палата в Китае, объединяющая компании из ЕС перед лицом китайских регуляторов, – одна из мощнейших лоббистских групп в КНР. Ничто не мешает заимствовать этот опыт.

В-третьих, уже существующие форматы самоорганизации бизнеса могут работать лучше. РКДС сейчас даже близко не напоминает по эффективности деловые советы с Китаем, которые есть у главных торговых партнеров КНР, с их понятной линейкой услуг для своих членов. Несложно и наладить регулярное неформальное общение между лидерами делового мира России и Китая, какое есть у тех же США, ЕС, Японии и Австралии.

В-четвертых, создание общедоступных аналитических дайджестов по Китаю и другим странам АТР – хорошее вложение для государства, желающего стимулировать развитие отечественной экспертизы и снабдить бизнес полезным инструментом.

Наконец, в-пятых, полноценное присутствие на китайском рынке невозможно без зоны свободной торговли. Несмотря на идущие переговоры по торговому соглашению между КНР и ЕАЭС, оформление полноценной ЗСТ – дело будущего. Однако людей, которые умеют вести такие переговоры, в России можно пересчитать по пальцам. Чтобы исправить этот недостаток, имело бы смысл расширить программу «Глобальное образование» для подготовки торговых переговорщиков либо готовить переговорщиков в рамках ЕАЭС, используя ресурсы казахстанской программы «Болашак».

Конечно, хотя все эти меры не очень затратны, они не принесут быстрых результатов. И потому именно сейчас, отчаявшись дождаться от китайцев потока легких денег, Россия рискует лишиться управленческого фокуса на азиатском направлении. Потеряв внимание, Россия может опять упустить время и возможность зарабатывать на одном из крупнейших мировых рынков в условиях, когда западные санкции – всерьез и надолго.

Ведомости. 05.07.2017