Жесткий или мягкий «Брексит»?
Александр Ивахник
19 июня в Брюсселе начались официальные переговоры о выходе Великобритании из ЕС. Предстоит изнурительный переговорный марафон протяженностью почти в два года, который должен определить и условия «развода», и основы будущих взаимоотношений Британии и объединенной Европы.
При этом за 10 дней до запуска брюссельского процесса Соединенное Королевство испытало на всеобщих выборах мощное политическое землетрясение, резко ослабившее позиции консерваторов в парламенте и авторитет лично Терезы Мэй. Если 29 марта, когда премьер-министр привела в действие ст. 50 Лиссабонского договора, британское правительство четко ориентировалось на «жесткий Брексит», то теперь прежняя определенность исчезла.
Как водится, перед началом переговоров в Брюсселе главы делегаций Евросоюза и Великобритании – соответственно известный французский дипломат Мишель Барнье и британский министр по делам «Брексита» Дэвид Дэвис – обменялись дипломатическими любезностями. Дэвис заявил, что Лондон хочет «нового, глубокого и особенного партнерства» в интересах британцев и всех европейцев. «Нас объединяет больше, чем разъединяет», – отметил он. Британия ищет «позитивный и конструктивный тон» в переговорах, добавил Дэвис. Мишель Барнье согласился с тем, что конструктивное начало переговоров имеет жизненно важное значение для всего процесса «Брексита». Главный переговорщик от Евросоюза выразил надежду, что в первый день переговоров будут согласованы их формат и расписание.
К вечеру понедельника стало ясно, что делегация ЕС добилась первой победы. Было согласовано, что на первой стадии стороны сосредоточатся на принципиальных условиях выхода Великобритании из ЕС и лишь затем приступят к переговорам об отношениях после «Брексита», в частности, в области торговли. Первоначально Лондон настаивал на параллельном рассмотрении параметров «развода» и разработке будущего соглашения о свободной торговле, но нынешняя слабость британского правительства обусловила отказ от этой позиции.
Таким образом, в ближайшие месяцы в центре внимания будут три вопроса. Во-первых, это вопрос о правах 3,2 млн граждан Евросоюза, живущих и работающих в Соединенном Королевстве, и 1,2 млн британцев, постоянно проживающих в странах ЕС. Ясно, что Британия после выхода введет ограничения на въезд рабочей силы из стран ЕС. Но что будет с европейцами, уже находящимися в Британии, с их правами на бессрочное пребывание, работу, имущество, пенсии? И с гражданами Великобритании, обосновавшимися на континенте? Переговорщики Евросоюза будут жестко настаивать на гарантиях защиты этих прав. Судя по всему, британская сторона готова в этом вопросе идти на уступки.
Во-вторых, необходимо определить статус границы между входящей в ЕС Ирландией и Северной Ирландией, являющейся частью Соединенного Королевства. Сейчас эта граница является открытой, как и границы между странами Шенгенской зоны. После выхода Великобритании из ЕС ситуация принципиально изменится. Перспектива введения на границе таможенного и паспортного контроля вызывает недовольство Дублина и ирландцев-католиков Ольстера, более того, она чревата обострением давнего североирландского конфликта.
Третий и, пожалуй, самый сложный вопрос касается согласования размера суммы, которую Великобритания должна будет заплатить Евросоюзу для покрытия своих взятых ранее финансовых обязательств – «счета за развод». Разными источниками в ЕС назывались цифры от 40 млрд до 100 млрд евро. Британское правительство отвергает обоснованность таких цифр, но в принципе платить не отказывается. В любом случае дискуссии о разделе имущества будут трудными.
На совместной пресс-конференции после первого дня переговоров Мишель Барнье отметил, что обсуждение будущих взаимоотношений Евросоюза и Великобритании начнется после того, как Совет ЕС решит, что по этим трем вопросам «достигнут достаточный прогресс». По словам Барнье и Дэвида Дэвиса, есть надежда на то, что это произойдет к концу октября.
Вместе с тем, благоприятный ход переговоров отнюдь не гарантирован. Главы делегаций демонстрировали решительность в отстаивании своих позиций. Мишель Барнье заявил, что он «не настроен на то, чтобы предлагать уступки или просить уступок». «Я изо всех сил постараюсь отложить эмоции в сторону и ориентироваться на факты, цифры и юридические основания», чтобы достичь «справедливой сделки», работая вместе с Британией, а не против нее, сказал главный европейский переговорщик. В свою очередь, Дэвид Дэвис, отметив, что Великобритания будет добиваться соглашения о свободной торговле с ЕС, подчеркнул: «Нам необходимо вернуть в Британию контроль над нашими законами и контроль над нашими границами. Поэтому мы уйдем из единого рынка и таможенного союза ЕС. Это единственный путь для того, чтобы заключать соглашения о свободной торговле с остальным миром, и здесь находится большой потенциал для Британии».
Таким образом, Дэвид Дэвис, который всегда был одним из самых евроскептических консервативных политиков, подтвердил изначальный курс Терезы Мэй на осуществление жесткого «Брексита». Однако политическая ситуация в Великобритании после парламентских выборов 8 июня принципиальным образом изменилась. По итогам выборов правительство тори потеряло абсолютное большинство в Палате общин, и одной из главных причин неудачи Мэй считается недовольство многих британцев перспективой жесткого разрыва с Европой, которая с неизбежностью значительно осложнит экономическое положение Великобритании. Более того, позиции самой Терезы Мэй в Консервативной партии резко ослабли, и она теперь в значительно большей степени, чем раньше, вынуждена прислушиваться к мнениям своих коллег по кабинету.
По данным проконсервативной газеты The Telegraph, в новом составе Палаты общин сторонниками «жесткого Брексита» являются 297 депутатов (292 консерватора и 5 лейбористов). К сторонникам того или иного варианта «мягкого Брексита» можно отнести 342 депутата. В их число входят 255 лейбористов, 25 консерваторов (в том числе все 13 депутатов от Шотландии) и представители всех иных прошедших в парламент партий, включая 10 депутатов от Демократической юнионистской партии Ольстера, от соглашения с которыми будет зависеть наличие у правительства рабочего большинства.
В такой ситуации появились признаки того, что в кабинете министров отсутствует единство по вопросу о форме выхода из ЕС. Правда, в отличие от лейбористского руководства, которое настаивает на «Брексите» с сохранением доступа Британии на единый рынок ЕС за счет уступок по вопросу об иммиграции из союза, никто из министров-тори не идет так далеко. Но звучит мнение о целесообразности сохранения членства Великобритании в европейском таможенном союзе, поскольку появление таможенных барьеров неизбежно нанесет ущерб торговле с Евросоюзом (на него приходится 44% британского экспорта).
Наиболее статусным выразителем подобной позиции стал министр финансов Филип Хэммонд, который до этого всегда был лоялен партийному лидеру. По информации источников британских СМИ в правительстве, Хэммонд призывает коллег по кабинету пересмотреть решение о проведении полностью независимой торговой политики. Источники указывают, что, возможно, позицию Хэммонда поддержат новый глава аппарата кабинета министров (фактически – заместитель премьера) Дэмиан Грин и министр внутренних дел Эмбер Радд. Любопытна также эволюция позиции только что назначенного министра окружающей среды Майкла Гоува, который перед референдумом, будучи министром юстиции, вел активную кампанию за выход из ЕС и был уволен Терезой Мэй в июле 2016 года. Выступая на днях на радио Би-би-си, Гоув заявил, что правительство должно искать «максимально возможный консенсус» по вопросу «Брексита» и прислушиваться к мнениям тех, кто голосовал за сохранение членства в ЕС. Отвечая на вопрос о неких секретных переговорах министров-тори с лейбористскими парламентариями по поводу поддержки «мягкого Брексита», Гоув подтвердил свои контакты с оппозицией.
Что касается министра финансов Филипа Хэммонда, то 16 июня в Брюсселе он заявил, что команда переговорщиков Великобритании «будет следовать прагматичному подходу, стараясь найти решение, которое работает» для обеих сторон. «Это переговоры. Моя четкая позиция, как, я уверен, и позиция большинства жителей Британии, состоит в том, что, начиная эти переговоры, мы должны отдавать приоритет сохранению рабочих мест, сохранению экономического роста и защите процветания страны», – подчеркнул Хэммонд, явно противореча предвыборным лозунгам консервативного руководства, которое делало акцент на полном возвращении суверенитета, контроля над законодательством и границами.
Потеряв уверенность в прочности своих позиций в правительстве и в партии тори, Тереза Мэй, вероятно, будет вести себя осторожно по отношению к начавшимся переговорам с Брюсселем, избегая прежних решительных заявлений в духе того, что «лучше отсутствие сделки, чем плохая сделка». Главный британский переговорщик Дэвид Дэвис, как уже отмечалось, является убежденным сторонником «жесткого Брексита». Однако в случае изменения баланса сил в кабинете он будет вынужден на это реагировать, тем более что за ходом переговоров будет пристально наблюдать принципиально изменившийся парламент. Так что теперь ход и будущие результаты переговоров, степень жесткости «Брексита» будут зависеть не только от того, что происходит в Брюсселе, но и как развиваются бурные политические события в самой Британии.
Политком.RU. 21.06.2017
