ШОС нуждается в новой концепции развития

Муратбек Иманалиев

Киргизский государственный и политический деятель, Генеральный секретарь ШОС в 2010-2012 гг.

Важно определиться, что является той скрепой, объединяющей страны ШОС? Антиамериканизм? Вряд ли. Борьба с религиозным экстремизмом и терроризмом? Может быть. Создание единого экономического пространства? Об этом нет и речи. ШОС нуждается в новой концепции развития, радикально отличающейся от существующей.

Сегодня у ШОС есть две проблемы, которые, наверное, стоит выделить как наиболее важные и стратегические. Проблемы, решение которых до некоторых пор было сокрыто в дебрях многосторонней дипломатии и завязло в противоречиях, существующих в позициях государств. Тем не менее умелое использование дипломатических компромиссов позволило и позволяет находить (полу)удовлетворяющие всех выходы.

Первая – это проблема расширения. Оно состоялось, и теперь во весь рост встал вопрос гармоничной (или почти гармоничной) инкорпорации Индии и Пакистана в структуры, процедуры, правила и политические позиции организации. Причем со всеми их страновыми и региональными проблемами. А они, как известно, непростые. Вторая – в каком виде и каким образом ШОС могла бы быть задействована в строительстве Евразийского экономического союза (в качестве партнера) и «Экономического пояса Шелкового пути» (в качестве пространства или инструмента).

Первая проблема на сегодняшний день, вроде бы, решена (все кажется «обговоренным» и «договоренным»). Что касается второй – то, скорее всего, ситуация будет развиваться в режиме дрейфа.

Создается впечатление, что некоторые страны-участницы ШОС начинают терять интерес к организации и не стремятся найти новые пути и тренды для развития ШОС. Усиление «китайского» фактора, особенно в последние годы и особенно в сфере экономического сотрудничества, вывело Китай на орбиту неформального лидерства в организации, что создало определенный политический и дипломатический дискомфорт для некоторых участников ШОС. Возникла некая колеблющаяся ситуация, связанная с переливом экономической и финансовой массы на «китайский берег». Это был, собственно говоря, процесс ненасильственный, объективный, и для стран СНГ он мог компенсироваться за счет мероприятий в сферах политики и безопасности. Однако в рамках ШОС этого было сделано недостаточно: компенсация осуществилась функционированием ОДКБ.

Расширение ШОС должно осуществляться консенсусно, по единогласному одобрению всех членов – это стратегическая позиция, зафиксированная в соответствующих документах организации, которой, как говорится, альтернативы нет. Таковы правила.

Вялые консультации по данному вопросу велись давно, общие подходы закреплялись в разных документах, в том числе и декларациях, но процесс не двигался, как бы настойчиво об этом ни просили кандидаты на присоединение, особенно Пакистан и Иран. Министры иностранных дел рекомендовали подождать, ссылаясь на недостаточную разработанность или отсутствие документов, регламентирующих вступление в члены, генеральные секретари ссылались на процедуры и правила.

В запуске процесса по приему кандидатов в ШОС, с моей точки зрения, немаловажную роль сыграли два события. Во-первых, начало открытого и интенсивного проектирования евразийского пространства, которое было положено в том числе созданием Евразийского экономического союза (ЕАЭС), инициацией «Экономического пояса Шелкового пути» (ЭПШП), конструированием «Нового шелкового пути», а также идеей «сшивки» Большой Евразии, состоящей из ЕАЭС, ШОС, ЭПШП, АСЕАН и, по возможности, Европейского союза. Это – геополитическая задача.

Во-вторых, в странах-кандидатах постепенно нарастала и приобретала все более отчетливые очертания идея «заморозки» вступления в ШОС, обусловленная некоторой усталостью кандидатов на вступление от долгого ожидания приема, что было весьма неприятной констатацией для стран-членов ШОС, учитывая неоднократные заявления организации о ее открытости, транспарентности и так далее. Это – геостратегическая проблема.

Прием в ШОС Индии, Пакистана и далее – Ирана приведет к укрупнению и расширению геополитического ресурса, виртуальных экономических возможностей, способных при стечении благоприятных обстоятельств имплементироваться в реальность, к возникновению самой крупной в истории человечества международной (правда, неинтеграционного типа) организации практически по всем параметрам: территории, населению, разнообразию культур и цивилизаций, за исключением ВВП.

Но, с другой стороны, расширение организации ослабит и без того малоэффективную организационно-логистическую и управленческую «карму» ШОС, и она, уже существующая как конференция глав государств, теперь станет ею уже абсолютно точно. В этом нет ничего страшного, в таком режиме функционирует большинство международных организаций: иным могут похвастаться лишь единицы.

Важны будут также и позиции стран по наиболее важным с точки зрения основных участников вопросам и обязательства, которые эти государства берут на себя в связи с членством в организации. И здесь всплывет масса пиар-неприятностей, геостратегических, политических, экономических и иных нестыковок. И чтобы их не возникало надо будет многие актуальные и злободневные темы снимать с повестки дня.

Вступление в ШОС Индии понятным образом усиливает значение «тройки» РИК (Россия, Индия, Китай), в рамках которой будут обсуждаться проблемы ШОС, возможно, даже более серьезные, чем в рамках самой ШОС. В этом смысле чрезвычайную актуальность приобретает консенсус между этими государствами.

В самой «тройке» отношения «Россия – Индия и Россия – Китай» выглядят более предпочтительными, чем отношения «Китай – Индия». Сможет ли Россия сыграть роль медиатора с учетом существующих противоречий между Китаем и Индией? Или данную роль на себя возьмет на себя какая-то другая страна? Это будет зависеть от совместимости позиций трех стран, а также Пакистана.

Еще один сложный вопрос: как будут развиваться отношения между Индией и США после вступления первой в ШОС? Новые хлопоты или новые преференции? Очевидно, что изменения будут, но не принципиального характера.

Со вступлением в ШОС Индии и Пакистана организация приобрела уникальные, еще не имевшие в мировой дипломатической практике, характеристики. Во-первых, это сообщество стран, имеющих разные политические системы. Во-вторых, основные тренды, ориентиры, объемы и качество развития экономик разнятся практически у всех стран ШОС, особенно ведущих. В-третьих, в ее составе – государства, принадлежащие к абсолютно разным конфессиональным пространствам. В-четвертых, все они относятся к разным цивилизационным пластам. Это наиболее весомые и наиболее принципиальные разнящиеся идентичности – существуют и другие. Нынешний ШОС и раньше сочетал в себе эти качества, но теперь расползающиеся идентичности стали более рельефными. Ни Евросоюз, ни НАТО, ни АСЕАН, ни одна другая международная организация не обладают таким набором характеристик.

Но такая «неодинаковость» формирует и разные подходы к пониманию роли своей страны и других государств на международной арене, мировоззренческие платформы и, наконец, дипломатическую деятельность и ориентацию. Очевидно, что это отразится и на формировании позиций государств и в рамках ШОС.

Позитив это или негатив? Думается, что ни то, ни другое. Все будет главным образом зависеть от сопутствующих, «нешосовских» факторов и обстоятельств.

Разумеется, что какая-то часть человечества рассчитывает, что ШОС будет в состоянии оказать влияние на формирование нового мирового политического и экономического порядка, способствовать обузданию экстремизма, терроризма и иных трансграничных преступных деяний, содействовать развивающимся странам в улучшении экономического положения, вырабатывать новые правила и стандарты международной экономической жизни и так далее. Но чтобы двигаться по этим азимутам, важно определиться, что, собственно говоря, является той скрепой, объединяющей страны ШОС? Антиамериканизм? Вряд ли. Борьба с религиозным экстремизмом и терроризмом? Может быть. Создание единого экономического пространства? Об этом даже нет и речи.

В такой конфигурации, с такими разными подходами к международным вопросам и отношением к экономическому сотрудничеству ШОС, конечно, нуждается в новой концепции развития, радикально отличающейся от существующей.

Вторая серьезная проблема для ШОС – это ее будущее сотрудничество с ЕАЭС и встроенность в «Экономический пояс Шелкового пути». Организация, в общем-то, располагает необходимым набором возможностей в качестве партнера, пространства и инструмента.

В качестве партнера ШОС – это состоявшаяся, признанная многими мировыми акторами международная организация с необходимыми системами управленческих и исполнительных институтов. Нужен только партнерский статус. Но вот вопрос – будет ли нуждаться в таком партнере ЕАЭС, особенно после достижения соглашения Евразийской комиссии о взаимодействии с Китаем? Понятно, что в «Большой Евразии» найдется место для ШОС, но, понятно и другое, что это будет место, в общем-то, пассивного участника процесса.

Пространственный фактор ШОС весьма привлекателен. Во-первых, это «документированное пространство». Во-вторых, пространство ШОС, особенно Центральной Азии, нуждается в экономическом развитии с соответствующими инвестициями и технологиями извне. В-третьих, несмотря на то, что состояние безопасности достаточно удовлетворительное, требуется общерегиональная система коллективной безопасности, что может быть обеспечено усилиями ОДКБ и ШОС.

ШОС на перепутье. В условиях евразийского проектирования, после появления в составе новых стран, из-за присутствия не всегда позитивных внешних факторов и в связи с различиями государств-участников организация, несомненно, нуждается в серьезном концептуальном и организационном обновлении. Если, конечно, на то будет воля членов ШОС.

Международный дискуссионный клуб «Валдай». 16.06.2017