Игорь Додон: «Я опираюсь не на продажные элиты, а на народ»
У избранного всенародным голосованием президента Молдовы Игоря Додона в парламентской республике очень мало полномочий. Но он не сдается, не идет на поводу у своих влиятельных врагов, а намерен повернуть ситуацию в свою пользу. Опираясь на рядовых избирателей.
Наказать за Путина
- Господин президент, своим появлением в телетрансляции с Парада Победы в Москве рядом с Путиным Вы всполошили политически активную, но не самую политически образованную российскую публику. Уж не преемник ли это Путина? В России это заметили. А в Молдове?
- Я думаю, что сам факт, что президент Молдовы впервые за очень многие годы в этот священный для нас всех день, и он таким останется навсегда, поехал на Парад Победы в Москву, сам по себе этот факт уже очень важен. Как и звучавший в Москве гимн Молдовы, когда мы вместе с Владимиром Владимировичем возлагали цветы. Что мы находились рядом на этом Параде, рядом, наверное, протокол так решил. Но со стороны руководства Российской Федерации это очень важный знак внимания и доверия к нам, к руководству Молдовы, к президенту Молдовы. Я думаю, что все мы – и граждане РФ, и граждане Молдовы – соскучились по таким теплым, хорошим отношениям.
Конечно, это был сигнал для всех. Это был сигнал для граждан Молдовы – что Россия воспринимает руководство Молдовы как своих друзей. Это был знак для граждан РФ: что Молдова, которая, как говорили последние годы, будто она уходит в НАТО, в Румынию, в Европу, что мы остаемся вместе. Это был сигнал и для наших оппонентов, для моих оппонентов внутри России (а такие есть), для моих оппонентов в самой Молдове (мне кто-то даже в шутку сказал, что, Игорь Николаевич, после этого появления у вас врагов появилось в несколько раз больше), да и на Западе тоже. Это был сигнал для всех и, я думаю, что заметили его все. И наши друзья, и наши противники тоже.
- В Молдове Ваши противники уже обещают какие-то меры предпринять, «наказать», Вы не опасаетесь их?
- Пока граждане Молдовы доверяют президенту, пока народ поддерживает меня, у них ничего не получится. Чтобы смещать президента в Молдове, нужно идти на референдум. То есть, простым голосованием в парламенте этого не добиться. Нужно обязательно пойти и спросить народ, а народ это не поддержит. Доверие к президенту выросло в десятки раз за последние шесть месяцев, после того, как я вступил в должность. И они это очень хорошо понимают. Они знают, что, если сейчас пойдут на референдум, рейтинг президента Додона вырастет еще в несколько раз. Поэтому рисковать не будут. Им нужно сначала сделать все возможное, чтобы ударить по рейтингу, по доверию. А как это можно сделать? Они должны предпринять провокационные шаги в адрес России, и они это делают. Мои оппоненты политические – внутрипарламентское большинство, правительство – вы видите их антироссийскую риторику, которую они начали поднимать последние недели, я думаю, что это будет продолжено. Задача и смысл этих движений в том, чтобы спровоцировать Россию на ответные действия. Чтобы тот позитив, который начался в наших отношениях – рост экспорта, решение проблем мигрантов и т.д. – все это остановить. И тогда они скажут – вот ваш президент Додон обещал, но не сделал, вот с Россией у нас плохо. Из-за того, что Додон--президент не решил. Если мы не будем делать ошибок – а мы не будем делать ошибок – если мы будем продвигать интересы наших граждан и отстаивать их, у них ничего не получится.
- И еще теперь с Европой плохие отношения все из-за того же Додона? Правильно?
- Конечно. Я понимаю, какие шаги они хотят делать и мы, конечно, готовим наши контракции. Важно доверие народа, важно то стратегическое партнерство с Россией, которое мы начали возобновлять, чтобы его продолжить.
Планов - громадье
- Вы как экономист, у вас же три высших образования, как можете оценить последствия действия Соглашения об ассоциации с Евросоюзом? Раз о Европе начали.
- Я не менял свою позицию – некоторые очень надеялись, что я одно скажу в Москве, а другое в Брюсселе – но я всем открыто говорил и повторяю, что подписание Соглашения об ассоциации с ЕС было ошибкой. Это был геополитический шаг в 2014 году, который нужен был не Молдове, а Европе, чтобы показать Украине и другим… Поторопились.
А нашим политическим силам внутри страны нужно было это Соглашение, чтобы на парламентских выборах показать, что они чего-то добились. Но в экономическом плане мы поторопились. Потеряли российский рынок. Экспорт упал более, чем в два раза за 2015-2016 годы. Мы открыли рынок, хлынули европейские товары, они убивают наших производителей. Были закрыты десятки тысяч рабочих мест, люди потеряли работу, активно уезжают из страны. Каждый день из Молдовы уезжает более 100 человек. Это молодое поколение, активное население. Остаются пенсионеры. Поэтому, конечно, Соглашение об ассоциации, как минимум, ее экономической частью нужно будет очень серьезно заняться, когда мы получим парламентское большинство. Только в этом году мы начали исправлять ситуацию, когда за первый квартал, благодаря усилиям, которые мы предпринимаем вместе с Россией, Молдова начала подниматься, на 40% повысили объемы.
- Работа над изменением Соглашения - это ваши планы после парламентских выборов?
- Я считаю, что моя победа на президентских выборах – это промежуточный этап. Для нас задача политическая – добиться победы на парламентских выборах, чтобы получить инструментарий по внедрению стратегических наших задач. Досрочные выборы при самом благоприятном сценарии могут быть в начале следующего года. Если не получится распустить парламент, чтобы были досрочные выборы весной 2018-го, то очередные пройдут уже во второй половине 2018 года. То есть 2018 год в любом случае будет решающим для Молдовы. Для того, чтобы граждане Молдовы проголосовали и приняли решение, как страна будет развиваться дальше. Будет такая же, как раньше, коррумпированная власть, бизнесмены во власти, которые называют себя проевропейскими и получают политические деньги с Европы и с США, либо будут люди у власти, которые ратуют за свою страну, за укрепление государственности, за решение приднестровской проблемы.
- Вы не опасаетесь, что вас начнут упрекать в авторитарности, в тоталитаризме каком-то… вы же хотите усиление президентских полномочий?
- Я уверен, что для таких стран, как Молдова, в этот переходный период, если его можно так называть, нужна жесткая вертикаль власти. Иначе демократия у нас превращается в анархию. И мы это все чувствовали последние 7-8 лет. Желательно, чтобы у президента было свое парламентское большинство, правительство, с которым можно работать. Потому что, если президент, который был избран прямым голосованием народа, находится в оппозиции к парламенту и к правительству, у нас происходит та ситуация, которую мы имеем в последние полгода. Думаю, что 2018 год должен поставить точку в этом вопросе.
Враги? Не пугают
- Я говорил с некоторыми из Ваших врагов. Они всячески стараются подчеркнуть чуть ли не презрение к президенту, незначительность его поста президента в политике. Дескать, Додона не принимают ни в Брюсселе, ни в Бухаресте, ни в Киеве. Говорят: власть не позволит Додону, власть может согласиться с президентом, если... И, тем не менее, у меня сложилось впечатление, что они не просто президента, а конкретно Вас, Игорь Николаевич, ненавидят и даже боятся.
- Меня мало интересует мнение элит. А больше - мнение простых людей. Когда я каждую неделю без охраны большой, а то и вовсе без охраны иду на центральный рынок и покупаю что-то, либо в магазин вечером, когда еду домой, я общаюсь с простыми людьми. Для меня намного важнее то, что мне говорят простые люди, чем председатель парламента, либо премьер-министр. То, что нынешняя элита боится, что они временщики – это мы все понимаем. Конечно, они боятся. Они понимают, что на следующих парламентских выборах все это закончится. Они задержались слишком долго. Беспредел, который они творят, пора заканчивать. У нас были люди и сейчас есть, готовые взять вилы и пойти на революцию. Я против этого сценария. У меня перед глазами есть ситуация Украины. Не дай Бог такой сценарий в Молдове – это не остановить. А у нас рядом Приднестровье. Здесь взорвется все! Поэтому шаг за шагом мы пробиваем их. Победили на президентских! Сейчас уберем Киртоакэ (мэра Кишинева, находящегося сейчас под домашним арестом - прим. ред), проведем выборы в Кишиневе, победим на тех выборах. Проведем в сентябре референдум по роспуску парламента. Распустим – хорошо. Не распустим – очередные выборы в следующем году. Вот так шаг за шагом. А элита? Ну, они знают, что недолго осталось. Поэтому вот такие декларации. А то, что касается принимают или не принимают где - с Брюсселем у нас очень нормальные прагматичные отношения. Я встречался с руководителями всех уровней в Брюсселе. Буквально на прошлой неделе я встречался с премьер-министром, президентом и спикером Венгрии. Премьер-министра Орбана вы знаете - один из самых активных руководителей стран ЕС, который отстаивает интересы своей страны. Встречался с президентами Греции, Болгарии и так далее. Такие контакты будут продолжаться. С Эрдоганом встречались буквально в начале прошлой недели. Очень хорошая встреча была, я думаю, что Соглашение о стратегическом партнерстве с Турцией будет подписано в конце этого года. Надеюсь, будет и официальный визит Эрдогана в Кишинев по моему приглашению. Знаете, Молдова обречена дружить со всеми. Вот последние 7 лет проблема Молдовы в чем была? Была власть проевропейская и очень часто антироссийская. У нас был крен во внешней политики в сторону Европы.
- Дружили не просто так, а дружили против?
- Дружили против России. Моя задача – и у меня получается за эти шесть месяцев – сбалансировать эту ситуацию, вернуться к стратегическому партнерству с Россией. Мы не можем дружить с кем-то против кого-то. Молдова должна дружить с Россией, с Европой, с Турцией. Мы - маленькая страна. У нас других вариантов нет. Нейтральной страна должна всегда оставаться.
Столтенберг приходит и уходит, а НАТО...
- Кстати, какие перспективы у отдельного законопроекта о международном нейтралитете Молдовы, который Вы продвигаете?
- Есть проект закона в парламенте, мы поддерживаем принятие этого закона. Я думаю, что после того, как Гимпу (лидер молдавских либералов - прим. ред.), националисты правые, либералы уйдут полностью из парламента и из правительства, у меня будет больше шансов убедить парламентское большинство, это или следующее, в необходимости принятия этого закон. Это нам нужно, чтобы более активно продвигаться в переговорах с Приднестровьем. Почему появилась приднестровская проблема? Именно из-за таких вещей. Потому что в начале 90-х руководство Молдовы говорило, что нужно объединяться с Румынией, нужно куда-то уходить, нужно русских отсюда выводить и т.д. У нас была война по Днестру. Если мы хотим решить эту проблему, нужно обязательно укрепить нейтралитет, и не просто укрепить, как у нас в Конституции записано, а чтобы он получил международное признание.
- Вы говорите - у вас в Конституции записано. Да, я знаю, статья 11-я. Но у вас прорумынская Декларация Независимости, и она доминирует над Конституцией республики.
- Это наш Конституционный Суд, где большинство судей имеют румынское гражданство, принял такое решение. Но оно тоже будет отменено решением Конституционного Суда, когда мы там наведем порядок. Ничего не может быть выше Конституции. А в Конституции у нас написано, что Молдова – нейтральная страна. Точка. Теперь нужно, чтобы этот нейтралитет был международно признан и закреплен. Я об этом говорил в офисе НАТО в Брюсселе в феврале. Предлагал подписать документ, в котором НАТО подтвердит, что уважает нейтралитет республики Молдовы. И генсек НАТО Столтенберг заявил, что они-де уважают…
- Перефразируя одного великого человека, Столтенберги приходят и уходят, а НАТО остается.
- Я и говорю – хорошо, нам нужна не декларация, нам нужна бумага, желательно решение Совбеза ООН, чтобы все страны признали Молдову нейтральной страной. Что к нам не полезут со своими натовскими танками и т.д. Это нам нужно добиться, потому что это основа, на которой можно решить приднестровскую проблему. Без этого не получится.
Берег левый, берег правый
- Мы уже в третий раз упоминаем Приднестровье. Я приехал к Вам после того, как побывал в Бендерах, в Тирасполе. Могу сказать по результатам своих встреч с обычными людьми, что не жаждут примирения. Более того, люди опасаются, что сейчас по инициативе Украины, против которой Вы не возражали, Приднестровье возьмут в клещи. Речь идет и о постах молдавских пограничников и таможенников на украинской стороне на приднестровско-украинской границе. Похоже, как Украина «любит» Крым, устраивая ему блокады одну за другой.
- Здесь больше даже не политики, а эмоций. Давайте поочередно смотреть. Все страны и региона, и мира признают, что Молдова – это целостное государство, а Приднестровье – это часть Молдовы. У единого государства должна быть единая граница. Первый протокол о том, чтобы ставить совместные посты на украинско-приднестровской границе был подписан еще в 2002 году. Всеми – и Россией, и Украиной, и Молдовой. И с 2002 года реализацию этого протокола откладывали и откладывали. Сейчас просто дошли руки. И никто не собирается никакие блокады устраивать. Более того, эти посты там не будут ничего проверять. Лишь следить за соблюдением периода транзита. Некоторым силам в Приднестровье это не нравится, потому что это серьезно остановит контрабанду, которая там на очень серьезном уровне. И мы знаем об этом. Товары с Украины контрабандой в Приднестровье, из Приднестровья на наш рынок. Эта схема работала, и люди заработали сотни миллионов долларов за эти годы. Это не нравится не только некоторым силам в Приднестровье и Украине, но и у нас в Молдове. Да и в России есть люди, желающие, чтобы Приднестровье осталось в своем нынешнем состоянии.
Приднестровье не платит за газ. 7 миллиардов долларов приднестровского долга за газ по бухгалтерии числится, извините, как молдавский. Но это они не платят. Кроме этого, Россия каждый год помогает живыми деньгами бюджету Приднестровья. Я насчитал 15 млрд долларов, полученных Приднестровьем за эти годы. За такие деньги за 15-20 лет можно было сделать второй Дубай для 400 тысяч жителей Приднестровья. А вы были там, вы видели качество жизни и предприятий, и так далее. Где деньги? Конечно, кто-то хочет сохранить этот статус-кво. Конечно, этим людям было бы лучше, чтобы здесь в президентуре засел прорумынский пронатовец. В этом случае было бы легче бежать в Россию и просить опять денег. А сейчас надо садиться и решать проблемы.
Я готов на любые компромиссы, для того, чтобы объединить страну. Нужно оставить вот все, что у них есть. Я вообще сторонник того, чтобы ПМР в составе Республики Молдова сохранила все, что у них есть. За исключением общей границы, общей бюджетной системы, банковской, армии. А так – свой парламент, свой премьер, свой президент, свой флаг, свой гимн…
- Вы готовы к федерализации Молдовы?
- Я сторонник федеративного устройства государственности. Давайте не будем смотреть на название. Дать им места в парламенте общем. Пусть будет свой парламент, вот в Гагаузии тоже есть свой… Без проблем. И давайте жить. Пусть остаются миротворцы по Днестру, пока, чтобы не было каких-то казусов и сюрпризов. Пройдут 4, 5, 8 лет – все забудут, что это было, где и как. Я общаюсь с людьми с левого берега, не с политиками. Когда с политиками общаешься, они только за независимость. Независимость и больше ничего. А какая независимость? Где? Украина с той стороны, которая никогда не признает независимость. Мы, Молдова, не признаем независимость Приднестровья. Статус субъекта Российской Федерации, что они хотят, ну, не получится. Калининград не получится. Варианты какие? Два: идти на Украину или в Молдову. Так, как есть по Конституции. Других нет. В Украину? Вы что, не видите, что там происходит? За георгиевскую ленточку наших ребят чуть не побили в Одессе. Беспредел полный. Тогда что? Нужно садиться за стол переговоров и смотреть, какой статус будет. И я уверен, что и Россия на это пойдет. И наши партнеры западные пойдут на это. Я в Брюсселе этот вопрос тоже обсуждал. Нужно просто садиться и проблему решать. Тем более, что у нас нет тех проблем, которые есть, к примеру, у Азербайджана с Арменией. Мы живем вместе. Я президент шахматной федерации общей – и для правого, и для левого берега Днестра. Их команда футбольная «Шериф» играет в нашем чемпионате Молдовы и выигрывает его.
- Вы упомянули про незавидное экономическое положение Приднестровья. Но и у Молдовы оно ведь не очень. Граждане уезжают работать в другие страны, молдавские вина только-только начали прорываться на российский рынок.
- В России работают официально более 500 тысяч наших граждан. А я думаю, что в реальности их около миллиона. Из России каждый год более миллиарда долларов только официально перечисляют наши граждане домой. Только по банковским перечислениям. Я думаю, что на самом деле около двух миллиардов, потому что там в кубышке и т.д. А что такое 2 млрд долларов для Молдовы? Можно сравнить с прямыми иностранными инвестициями, которые у нас исчисляются 100 миллионами долларов в год. А наши люди из России везут домой 2 млрд. Поэтому для нас очень важно, чтобы наши граждане могли продолжать работать. И поэтому наши договоренности С Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым об амнистии для молдавских гастарбайтеров в России получил большой резонанс в нашем обществе. Xoчу еще раз поблагодарить руководство России, что пошло на этот беспрецедентный шаг.
А что касается экспорта, сейчас несколько десятков предприятий имеет возможность экспортировать на рынок.
Конечно, не все сразу появится в России. Почему? Потому что за последние годы мы потеряли нишу, потеряли присутствие на полках и вернуться сейчас в на полки российских сетей – в это очень серьезные деньги нужно вкладывать. Да, до 2005-2006-го у нас была доля в 56% на алкогольном рынке России. Но мы потеряли этот рынок. Из-за действий молдавских политиков, конфликтов с Россией и т.д. Будем возвращаться. Не все сразу. Но первый шаг был сделан. За первые три месяца этого года рост экспорта вина в Россию в пять раз увеличился, по сравнению с прошлым годом. То есть, работа пошла. Но работать придется очень много.
И русский там выучен только за то...
- Знаете, меня поразило, что официально страна считается чуть ли не одной из самых бедных в Европе, сейчас с успехом это звание оспаривает Украина и, я думаю, Украина победит.
- Кажется, она уже победила.
- Согласен, если учесть, что они рассчитывают принимать на своих курортах богатых туристов-молдаван. Но при официальной бедности у вас такой автопарк и такие пробки в столице, не хуже, чем в Москве. Как это объяснить?
- Первое - У нас все-таки теневая экономика еще очень большая. Второе – когда считают ВВП, я сам экономист, поэтому хорошо разбираюсь, что очень много компонентов остаются недооцененными. Вот у нас ВВП, получается, очень низкий, доля теневой экономики довольно высокая, и я полагаю, что в реальности ситуация не так плоха, как описывают международные рейтинговые компании.
- А если попытаться решить проблему объединившись с более богатой Румынией, членом Евросоюза? Ведь в Молдове были и есть силы, которые об этом мечтают.
- Ничего у них не получается. Более 20 лет в них из заграницы вкладывают средства для популяризации объединения с Румынией. А последняя перепись населения показала, что сторонников этого не больше 7%. Что удалось этим проунианистским прорумынским силам, так это подкупить существенную часть элиты. Они работают с элитой. Но население категорически против. И ничего здесь не изменить. Еще раз говорю – они потеряли огромные деньги и более двух десятилетий, для того, чтобы что-то поменять, а оно там и осталось. 75% граждан Молдовы считают себя молдаванами. Более 75% категорически против даже обсуждения самой идеи какого-то объединения с Румынией.
- Меня удивило, насколько часто в Кишиневе слышна русская речь. И даже среди молодежи. Если учесть, что русский язык не преподается в школах в обязательном порядке.
- Знание русского для нас, молдаван, очень важно. У русского - статус языка межнационального общения. Да, в последние годы он не очень соблюдался. Но мы будем это менять. Я сторонник того, что мы обязательно должны изучать русский язык. Пусть будет и русский, и английский, на выбор там, и французский, но русский язык для нас, знание русского языка очень серьезное преимущество. И отказываться самим от этого – это очень глупо. Моему среднему сыну 10 лет, он не учит русский язык в школе, но на русском разговаривает так же, как мы с вами. Среда такая.
- А вот говорят, что парламентская делегация вернулась из США, и парламентарии намерены запретить вещание российских телеканалов, чтобы оградить от «вредной русской пропаганды».
- Недальновидно все это. Во-первых, мы все это будем блокировать.
- А рычаги есть?
- Любой закон вступает в силу после того, как президент подписывает. Мы не будем подписывать. Заставят? Ну, если нужно, людей поднимем, пойдем на референдум. И тогда посмотрим, за кого люди проголосуют.
Беседовал Александр Гришин
Комсомольская правда. 02.06.2017
