Санкции продолжают бить по ВВП

Анастасия Башкатова

Если бы против России не были введены западные санкции, экономический спад в нашей стране ограничился бы одним 2015 годом, а в 2016-м экономика РФ уже могла бы вырасти на 1%. Каждый год продолжения санкций обходится российской экономике потерей около 900 млрд руб. С начала введения ограничений ВВП РФ потерял около 2,5 трлн руб. Об этом свидетельствуют расчеты российских экономистов. Полностью адаптироваться к санкциям невозможно – в том смысле, что какой бы бурный рост ни показала в таких условиях наша экономика, он все равно будет ниже потенциально возможного.

Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) подсчитал потери российского ВВП от западных санкций. «За период 2014–2015 годов кумулятивные потери в темпах роста российского ВВП составили 1,2 процентных пункта», – сообщают специалисты центра.

Если брать уточненные данные Росстата, которые были задним числом улучшены, ВВП РФ в целом за период 2014–2015 годов сократился на 2%. И во многом это падение было связано с действием санкций. Как сообщают в своей презентации эксперты ЦМАКПа Анна Пестова и Михаил Мамонов, их расчеты показали, что глубину экономического спада в России нельзя объяснить одним только снижением нефтяных цен. На экономику РФ также ощутимо повлияло ограничение доступа российских компаний к внешнему рынку капитала.

Ранее в ЦМАКПе оценивали санкционные потери для темпов роста ВВП РФ в 1,5 процентных пункта за период 2014–2015 годов. Сейчас эксперты скорректировали свои данные «вследствие учета переоценки рублевой части внешнего корпоративного долга», поясняется на сайте центра.

К похожим результатам приходили ранее и специалисты Института стратегического анализа ФБК Grant Thornton. По их оценкам, ущерб от санкций уже в 2014 году составил 0,2% ВВП, или 121,4 млрд руб., а за весь первый год действия санкций потери достигли 1,2% ВВП, или почти 950 млрд руб. Первый год действия наиболее болезненных для российской экономики секторальных и финансовых санкций охватывает период с третьего квартала 2014-го по третий квартал 2015-го. На данный момент наиболее серьезные для экономики РФ санкции действуют уже примерно два с половиной года.

Как уточнили в ФБК, оценка санкционного ущерба была непростой задачей: «Динамика ВВП зависит от множества факторов, что затрудняет оценку влияния одного из них – введенных санкций». Авторы исследования решили ориентироваться на данные по динамике внешнего корпоративного долга, объясняя такой выбор статистической зависимостью между этим показателем и динамикой ВВП. Исследователи обращают внимание, что из-за введения секторальных санкций у российских компаний уменьшились возможности кредитоваться за рубежом, так что сокращение объема внешнего корпоративного долга в период геополитического обострения скорее всего связано как раз с действием санкций. Уточним: по оценкам Центробанка, внешний корпоративный долг РФ, включая долг банков, составил на 1 января 2017 года около 470 млрд долл., это почти на 30% меньше, чем было в начале 2014-го.

Взяв за основу данные по динамике корпоративной внешней задолженности и ВВП за несколько досанкционных лет, эксперты ФБК выяснили, как фактическое снижение показателей отличается от гипотетического, предполагающего, что санкции не вводились. Это и позволило судить именно о санкционном ущербе для ВВП.

Директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев вчера подтвердил в беседе с «НГ», что за каждый год действия санкций российский ВВП теряет от 1 до 1,5%. По его словам, первоначальные оценки ущерба вполне корректно экстраполировать и на второй, и даже на третий год действия санкций. В итоге, если брать весь санкционный период, совокупные потери российского ВВП составляют уже от 2 до 2,5 трлн руб., сообщает Николаев.

В течение последнего года в российском правительстве все громче заявляют, что страна адаптировалась к западным санкциям. Особенно много об этом говорится на различных форумах и международных встречах.

«Экономика к таким сложностям постепенно адаптируется: и к санкциям, и к колебаниям цен на энергоносители, и к тому, что целый ряд доходов в этом году мы получить не сможем», – говорил в марте 2016-го премьер Дмитрий Медведев на форуме «Единой России».

А уже в мае во время саммита Россия–АСЕАН о полной адаптации к санкциям сообщил теперь уже экс-министр экономического развития Алексей Улюкаев. «Честно говоря, сейчас каких-то макроэкономических эффектов не вижу», – сказал он.

Осенью прошлого года первый вице-премьер Игорь Шувалов в кулуарах Всемирного экономического форума заявил в интервью РИА Новости: «Экономика России продемонстрировала, что, несмотря на никакие санкции, она адаптировалась, что она ищет свою оптимальную лучшую структуру, не зависимую в такой степени от нефти и газа».

В начале этого года на панельной дискуссии в рамках Давосского форума новый глава Минэкономразвития Максим Орешкин отметил: «Итоги 2016 года показали, что экономика России адаптировалась к дешевой нефти и санкциям».

При этом за последние несколько лет у российских властей заметно изменилась риторика. Например, в первый год действия санкций чиновники чаще всего объясняли экономические провалы или, например, неожиданные обвалы курса рубля внешними факторами.

Санкции стали еще одним удобным объяснением происходящего наравне с динамикой нефтяных цен. На эти факторы ссылались, несмотря даже на то, что признаки экономического кризиса в России проявились задолго до украинских событий и обострения отношений с Западом. Так, инвестиционный спад в стране начался еще в 2013 году и продолжается до сих пор.

Однако теперь власти избрали другую крайность – не замечать санкции, преуменьшать их действие и значение для страны. «Главные причины торможения экономики кроются прежде всего в наших внутренних проблемах», – заявил президент Владимир Путин во время Послания Федеральному собранию в конце 2016 года. И как следовало из объяснений Путина, Запад пытался санкциями запугать Россию, заставить ее «плясать под чужую дудку».

Конечно, внешне происходящее в российской экономике может выглядеть как адаптация, замечает Игорь Николаев. Ведь по итогам 2015 года российский ВВП сократился на 3,7%, или, как затем уточнил Росстат, на 2,8%. А по итогам 2016-го – лишь на 0,2%. Тенденция позитивная.

Но, как поясняет экономист, не стоит обманываться. Ведь разница в процентных пунктах между фактической динамикой ВВП и той, которая могла бы быть, сохраняется.

Спад в 2015 году мог быть еще меньше, чем даже тот, который получил в процессе пересчета Росстат. Экономический спад ограничился бы одним 2015 годом, страна не погружалась бы в двухлетнюю рецессию, потому что уже в 2016-м начался бы экономический рост.

В сложившихся условиях российская экономика, как ожидают власти, начнет расти в 2017-м, но она все равно продолжит отставать от потенциально возможного уровня.

Независимая газета. 06.03.2017