Об изменении положения дел с продовольственной безопасностью в Европе и Центральной Азии

(По материалам обзора Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (FAO)

Искоренение нищеты и голода – одна из целей устойчивого развития ООН (ЦУР) на период до 2030 года, достичь которую должны как развивающиеся, так и развитые страны. Страны Европы и Центральной Азии (ЕЦА) добились значительных успехов в этом направлении – доля страдающего от недоедания населения в регионе теперь составляет менее пяти процентов, и лишь в пяти из 53 стран этот показатель выше. Более того в период 1990-2015 годов 11 из 12 постсоветских стран региона сократили масштабы недоедания вдвое.

Дальнейшее сокращение масштабов проблемы продовольственной безопасности в регионе потребует смещения акцента с борьбы с недоеданием на внедрение более здорового рациона питания для решения проблемы дефицита питательных микроэлементов и профилактики рисков для здоровья, связанных с избыточным весом и ожирением. Как для богатых, так и для бедных стран региона сейчас актуальна проблема дефицита питательных микроэлементов как одного из проявлений неполноценного питания, что «давит» на системы здравоохранения государств.

Сельскохозяйственная политика и социальная защита безусловно содействуют укреплению продовольственной безопасности государств. Наиболее эффективные результаты для укрепления продовольственной безопасности и сокращения масштабов нищеты обеспечены за счет урегулирования конфликтов, стимулирования общеэкономического роста и адресных усилий в области питания.

Изменение положения дел с продовольственной безопасностью в ЕЦА с 1992 года

Концепция продовольственной безопасности при должном ее понимании по-прежнему применима к региону ЕЦА, хотя характер проблемы продовольственной безопасности менялся по мере улучшения экономического благосостояния стран региона и затухания конфликтов начала 1990-х годов.

Масштаб экономических изменений в регионе характеризуется следующим фактом: в период 1992-2015 годов в 28 странах Европейского союза и в Содружестве Независимых Государств (включая Грузию) ВВП вырос почти на 50 процентов, а в Центральной Европе, на Западных Балканах и в Турции - превысил 100 процентов (МВФ, 2016).

Экономический рост на душу населения во многих странах данного региона впечатляет еще больше: в ряде стран с более низким уровнем доходов он превысил 100 процентов, а в странах со средним уровнем экономического роста - достиг 50 процентов. Столь значительное повышение благосостояния изменило модель потребления и характер проблемы продовольственной безопасности, в особенности в странах с наиболее низким уровнем доходов, где экономический рост оказался наиболее стремительным. По мере роста благосостояния стран региона объем потребления питательных макронутриентов (белков, углеводов и жиров) и, соответственно, калорий даже в наиболее бедных странах значительно превысил минимальную дневную норму ^[1].

Показатели экономического роста на душу населения в регионе ЕЦА, 1992-2015 года (индексы, 1992 год = 100)

Высокие показатели		Средние показатели		Низкие показатели
Страна	ВВП на душу населения в 2015 году	Страна	ВВП на душу населения в 2015 году	Страна	ВВП на душу населения в 2015 году
Босния и Герцеговина	696	Финляндия	150	Украина	86
Армения	400	Швеция	152	Италия	107
Албания	365	Люксембург	154	Таджикистан	114
Литва	286	Исландия	157	Греция	115
Латвия	278	Словения	159	Кыргызстан	120
Грузия	265	Хорватия	163	Кипр	122

Источник: Мировой банк, 2016.

В рассматриваемый период в регионе не было серьезных проблем с физической доступностью продовольствия, за исключением периодов конфликтов и в странах, где затянулись земельные и аграрные реформы, как в Таджикистане. В то же время в регионе отмечаются трудности с экономической доступностью продовольствия (ЭДРП), но используемый ФАО индикатор распространенности недоедания свидетельствует о том, что эта проблема сохраняется лишь в нескольких странах Кавказа и Центральной Азии. Однако в целом имеющиеся данные указывают на то, что в регионе был достигнут колоссальный прогресс в деле сокращения масштабов недоедания, в том числе в Таджикистане. Укрепление продовольственной безопасности в регионе прежде всего является результатом прекращения военных конфликтов начала 1990-х годов и ростом благосостояния.

В результате роста благосостояния в регионе изменился рацион питания и возникла тенденция к менее подвижному образу жизни, что привело к определенным изменениям результатов в области питания и антропометрических показателей.

В 2014-2016 годах единственной страной, где энергетическая ценность рациона питания была ниже средней суточной потребности, оставался Таджикистан.

Наличие продовольствия было проблемой лишь в некоторых странах региона в начале 1990-х годов. В Боснии и Герцеговине и в бывшей югославской Республике Македония показатель ЭДРП в 1992-1993 годах был меньше 100, а в Хорватии подобная проблемная ситуация продолжалась до 1995 года. Эти временные перебои, вероятно, были связаны с конфликтами и распадом экономических связей между бывшими югославскими республиками. В Хорватии военный конфликт продлился с 1991 по 1995 год, а в Боснии и Герцеговине - с 1992 по 1995 год. Схожая картина наблюдалась в Армении и Грузии. Обе эти страны в начале 1990-х годов пережили периоды конфликтов, земельной реформы и разрыва экономических связей. В Таджикистане показатель ЭДРП демонстрирует ту же динамику, что и в пяти других упомянутых выше странах, но существенно более растянутую во времени: вероятно, это объясняется тем, что для проведения реальной земельной реформы потребовался более длительный период.

Экономическая доступность продовольствия по-прежнему представляет собой проблему для определенных групп домохозяйств даже в самых богатых странах региона, но со всей остротой этот вопрос встает на национальном уровне лишь в нескольких странах субрегиона Кавказа и Центральной Азии. Основным используемым ФАО показателем продовольственной безопасности, который явным образом учитывает экономический доступ к продовольствию, является распространенность недоедания. В регионе ЕЦА этот показатель публикуется только для стран Центральной Азии и Кавказа; для остальных же стран распространенность недоедания не превышает пяти процентов, т.е. находится в допустимых пределах.

За период с 1990-1992 годов страны Центральной Азии и Кавказа добились огромных успехов в борьбе с недоеданием. В Армении, Грузии и Кыргызстане сокращение распространенности недоедания, по большей части приходящееся на период после 2000 года, шло гораздо быстрее, чем в других развивающихся странах региона ЕЦА. Например, Армения, Кыргызстан и Узбекистан добились поистине замечательных результатов: в этом десятилетии (с 2000-2002 годов по 2010-2012 годы) распространенность недоедания в этих странах сокращалась на 6-12 процентов в год. Грузии же удалось значительно снизить распространенность недоедания в 1990-е годы и после 2010 года; существенно сократился показатель ЭЦРП и в Таджикистане, особенно после 2010 года.

Каким же образом странам удалось укрепить продовольственную безопасность? Прямое соответствие между снижением распространенности недоедания и масштабов нищеты или между распространенностью недоедания и динамикой ВВП на душу населения с течением времени установить трудно. Иногда показатели распространенности недоедания и масштабов нищеты меняются синхронно, иногда - в противоположных направлениях. То же можно сказать и о показателях недоедания и уровне ВВП на душу населения. В долгосрочной перспективе (1990-2012 годы) оба эти показателя - распространенность недоедания и масштабы нищеты - по мере роста доходов на душу населения снижались. Сравнение показателей 2012 и 1999 годов показывает, что эта взаимосвязь является довольно тесной.

Распространенность недоедания, масштабы нищеты и ВВП на душу населения в некоторых странах в 1990-2012 годах
	1990	1999	2002	2010	2012
Армения
Распространенность недоедания (%)	27,3	21,4	19,2	6,8	6,7
Масштабы нищеты (%)	10,9	16,9	15,1	2,5	1,7
ВВП на душу населения (по ППС, в международных долл. США 2011 года)	3013	2958	4156	6860	7480
Грузия
Распространенность недоедания (%)	56,5	14,8	10,5	10,1	9,1
Масштабы нищеты (%)	---	18,7	15,6	19,6	15,5
ВВП на душу населения (по ППС, в международных долл. США 2011 года)	5912	3301	4035	6321	6955
Кыргызстан
Распространенность недоедания (%)	15,9	15,2	15,0	7,2	6,2
Масштабы нищеты (%)	20,1	23,0	34,2	4,0	2,9
ВВП на душу населения (по ППС, в международных долл. США 2011 года)	3102	2077	2272	2860	3053
Таджикистан
Распространенность недоедания (%)	28,1	38,8	42,6	36,8	35,0
Масштабы нищеты (%)	1,1	63,0	32,9	4,3	4,7
ВВП на душу населения (по ППС, в международных долл. США 2011 года)	3079	1194	1521	2232	2457
Узбекистан
Распространенность недоедания (%)	<5,0	11,5	17,7	7,7	5,5
Масштабы нищеты (%)	6,6	71,7	66,6	35,6	27,1
ВВП на душу населения (по ППС, в международных долл. США 2011 года)	2849	2476	2723	4434	5008

Источники: ФАО, 2016; Мировой банк, 2016.

Примечания: Оценка численности малоимущих произведена с учетом показателя глобального уровня бедности в 1,9 долл. США по паритету покупательной способности (ППС) в международных долларах 2011 года.

Связь экономического роста и искоренения масштабов нищеты

Вот некоторые наблюдения, касающиеся корреляции между экономическим ростом и сокращением масштабов нищеты, которые могут (или не могут) иметь отношение к распространенности недоедания.

Во-первых, сравнительный анализ роли экономического роста и изменений в распределении доходов в сокращении масштабов нищеты показывает, что в период 1998-2003 годов в сокращении масштабов нищеты во всех субрегионах Европы и Центральной Азии преобладающую роль сыграл именно экономический рост (Мировой банк, 2003). Иными словами, ключевым фактором сокращения масштабов нищеты в регионе был именно общий рост, а не политика, направленная на перераспределение доходов. Результатом экономического роста в интересах бедных слоев населения, который наблюдался в период 1998-2010 годов, стало то, что доходы малоимущих в этот период росли быстрее, чем доходы лиц со средними или высокими доходами (Мировой банк, 2003; 2014). Например, в 2005-2010 годах доходы 40 процентов наименее обеспеченного населения росли на 20 процентов быстрее, чем у лиц со средним по стране уровнем дохода. Кроме того, рост больше отразился на положении малоимущего населения в странах, где неравенство в доходах изначально было меньше, а доходы на душу населения - выше. Так, в период 1998-2003 годов в группе стран СНГ со средним уровнем дохода (Беларусь, Казахстан, Российская Федерация, Украина) и в балканских странах (Босния и Герцеговина и Румыния) масштабы нищеты сократились значительнее, чем в странах СНГ с низким уровнем дохода (Армения, Кыргызская Республика, Молдова, Таджикистан, Узбекистан) (Мировой банк, 2003).

Во-вторых, исследования источников роста в странах с переходной экономикой показывают, что главным источником роста в этих странах был рост совокупной производительности факторов производства. Ряд работ подтверждает, что в Российской Федерации в период 1995-2001 годов это было именно так. Переход к рыночной экономике, в том числе такие меры, как либерализация торговли и цен на внутреннем рынке, приватизация предприятий и создание нормативной базы, благоприятствующей развитию рынка частных услуг, устранили значительные отраслевые диспропорции, унаследованные от социалистического периода, и тем самым стимулировали рост. После 2001 года катализатором роста в Российской Федерации стало сочетание роста совокупной производительности факторов производства в сфере услуг и капитальных вложений, особенно в нефтегазовом секторе.

В-третьих, один из важных аргументов в пользу необходимости обеспечения роста в интересах малоимущих связан с политикой в области занятости и оплаты труда. Начиная с 1998 года доходы в официальном секторе экономики коррелировали с ростом в интересах малоимущих. В странах, где наименее обеспеченные 40 процентов населения по большей части были не самозанятыми, а работали в официальном секторе, рост в интересах малоимущих был более выраженным. В период 1998-2003 годов одной из основных причин этого была ликвидация задолженности по заработной плате, от которой страдали прежде всего занятые в официальном секторе. Эта политика была более или менее напрямую ориентирована на малоимущих, то есть, в данном случае, преимущественно работников, занятых в официальном секторе и имеющих детей (Мировой банк, 2003). Политика сохранения занятости и постепенного погашения задолженности по заработной плате не является новой для этого региона. Негативным аспектом задолженности по заработной плате является то, что ряд рабочих и служащих, многие из которых заняты в отраслях, где уровень оплаты труда низок или снижается (горнодобывающая промышленность, строительство, переработка и сельское хозяйство), не получают зарплаты, хотя продолжают работать даже в периоды экономических спадов.

Другим примером важности официальной занятости является разница между ростом в Казахстане и на Украине, где малоимущие по большей части являются наемными работниками, и в Грузии, где они чаще относятся к категории самозанятых. В период 2005-2010 годов рост в Казахстане и на Украине был гораздо выше среди наименее обеспеченных 40 процентов населения, тогда как в Грузии, несмотря на увеличение средних доходов, доходы этих 40 процентов упали (Мировой банк, 2014).

Наконец, одной из характерных особенностей структуры доходов в регионе ЕЦА является то, что существенную роль в ней играют нерыночные поступления из государственных и частных источников. Хотя источником основной части доходов (порядка 60 процентов) является труд, нерыночные поступления, такие как денежные переводы и пенсии, также составляют значительную часть совокупных доходов в этом регионе. Например, в 2010 году пенсии составляли от 15 до 40 процентов доходов домашних хозяйств (Мировой банк, 2014), что является отражением возрастной структуры населения. Денежные переводы также играют важную роль в ряде более бедных стран региона, таких как Таджикистан, Кыргызстан, Молдова и Армения, где они составляют от 15 до 30 процентов ВВП. При том, что денежные переводы занимают видное место в структуре доходов, их роль в росте доходов несколько менее значительна. Например, в Таджикистане в период с 2007 по 2010 годы увеличение трудовых доходов составило порядка 40 процентов общего прироста доходов, а на увеличение объема денежных переводов приходится лишь 12 процентов (Мировой банк, 2014).

Ни одно из приведенных выше наблюдений в отношении имевшего места в регионе роста в интересах малоимущих не касается непосредственно распространенности недоедания. В действительности, в отсутствие полных данных и специализированных исследований (показатели распространенности недоедания есть только по пяти странам) вообще рассуждать о действительных политических стимулах повышения продовольственной безопасности трудно.

Ни наличие продовольствия, ни стабильность доступа к нему не представляют для стран региона ЕЦА серьезных проблем

Изменчивость предложения продовольствия из года в год не представляет проблемы для стран региона. В 28 странах Европейского союза (ЕС) средний показатель доступности продовольствия достаточно высок и с 1993 года увеличивается умеренными темпами с минимальной межгодичной изменчивостью. За пределами ЕС средняя доступность продовольствия уверенно превышает потребности в макроэлементах, а любая "изменчивость" запасов продовольствия обусловлена периодами резкого увеличения его доступности. Время таких увеличений совпадало с периодами активной земельной реформы и мерами по реструктуризации сельскохозяйственных земель на постсоветском пространстве. Так, в 1993 году средняя доступность продовольствия в странах Кавказа составляла лишь 2000 ккал. Однако земельная реформа - сначала в Армении, а затем в Грузии и Азербайджане - привела к двум волнам повышения доступности продовольствия (в период 1993-­1996 годов и в период 2000-2005 годов), благодаря чему его средняя доступность стала значительно превышать потребности. В странах Центральной Азии и запада СНГ доступность продовольствия в 1990-х годах падала до тех пор, пока в начале двухтысячных годов, благодаря земельным реформам, реструктуризации сельскохозяйственных земель и управляемым банкротствам не произошло перераспределение земель и активов в пользу более продуктивных хозяйств, что способствовало восстановлению сельскохозяйственного производства.

Начиная с 2000 года предложение продовольствия в регионе ЕЦА находится на стабильном уровне или растет

Источник: FAO, 2016.

Примечание: к странам Кавказа относятся Азербайджан, Армения и Грузия. К странам Центральной Азии - Туркменистан, Таджикистан, Казахстан, Узбекистан, Казахстан и Кыргызстан. Страны запада СНГ включают Беларусь, Россию, Украину и Молдову. В Европейский союз входят 28 государств-членов.

Итак, ни наличие продовольствия, ни стабильность доступа к нему не представляют для стран региона ЕЦА серьезных проблем. И хотя экономическая доступность продовольствия в этом регионе по-прежнему сопряжена с некоторыми трудностями, распространенность недоедания превышает пять процентов лишь в нескольких странах (в Армении, Грузии, Кыргызстане и Таджикистане в период 2014-2016 годов). Таким образом, в регионе ЕЦА проблема продовольственной безопасности в целом не связана ни с физической или экономической доступностью продовольствия, ни со стабильностью доступа к нему.

Главной проблемой региона в этом смысле является неполноценное питание. Результаты экономического развития в регионе свидетельствуют о важных изменениях в рационе питания жителей региона. В совокупности эти изменения указывают на смещение рациона питания в сторону так называемой западной диеты, т.е. рациона с высоким содержанием подсластителей и растительных и животных жиров и низким содержанием зерновых. Последствия этих изменений нельзя считать ни однозначно положительными, ни однозначно отрицательными. С одной стороны, с ростом доходов значительно снизились показатели недоедания и дефицита питательных микроэлементов. С другой, по мере увеличения доходов все более серьезной проблемой становится переедание. В целом можно сказать, что вследствие изменений рациона неполноценное питание характерно для большинства стран региона ЕЦА, но в каждой стране его последствия различны и главным образом зависят от уровня дохода.

Показатели неполноценного питания в странах региона ЕЦА

Тремя основными проблемами неполноценного питания в регионе ЕЦА являются: недоедание, дефицит питательных микроэлементов и переедание. Имеющиеся показатели распространенности этих трех состояний в целом коррелируют с уровнем дохода на душу населения. Но если показатели недоедания и дефицита питательных микроэлементов коррелируют с доходом умеренно, то у показателей ожирения и избыточного веса степень корреляции с доходом на душу населения очень высока.

Следует отметить, что серьезной проблемой недоедание является лишь в пяти странах региона, а именно в Армении, Грузии, Кыргызстане, Таджикистане и Узбекистане и, возможно, также Туркменистане и Украине.

Социально-экономические последствия болезней и неполноценного питания

Понимание закономерностей распространения болезней, связанных с неполноценным питанием, в регионе ЕЦА - первый шаг к разработке соответствующей политики в области здравоохранения. Однако для того, чтобы такая политика была ориентирована на преодоление наиболее негативных проблем для здоровья директивным органам необходимо иметь общее представление о масштабах бремени, связанного с такими болезнями. Это поможет им, в частности, определиться с основным направлениями работы в рамках такой политики, такими как борьба с болезнями сердца, диабетом или, например, профилактика злоупотребления алкоголем. С социальным бременем сопряжены все три проблемы, но какая из них тяжелее?

Политика здравоохранения должна быть направлена на предупреждение болезней, а не только на устранение их негативных последствий. В общественном здравоохранении каждая болезнь сопряжена с различными факторами риска. Так, например, переедание и ожирение являются факторами риска развития диабета и болезней сердца, а недоедание в детском возрасте, неправильно организованное грудное вскармливание, недостаточная масса тела ребенка и дефицит цинка в организме входят в число факторов риска инфекций нижних дыхательных путей.

Бремя неполноценного питания в странах ЕЦА

В 2010 году пятью главными факторами риска развития болезней (в порядке убывания) были:

• риски, связанные с рационом питания;
• повышенное артериальное давление;
• употребление табака;
• употребление алкоголя;
• и повышенный индекс массы тела.

Повышенное артериальное давление и повышенный ИМТ не всегда, но часто, связывают с неполноценным питанием. Таким образом, три из пяти наиболее существенных факторов риска развития болезней в регионе ЕЦА в 2010 году можно полностью или частично связать с неполноценным питанием.

Возникает потребность в незамедлительном и существенном увеличении расходов на здравоохранение: это нужно для того, чтобы иметь возможность оплачивать более высокие расходы на медицинское обслуживание, связанные с повышением уровня хронических неинфекционных заболеваний (НИЗ).

Для того, чтобы получить представление об относительных трудностях, связанных с оплатой расходов на здравоохранение при более высоком уровне НИЗ, рассмотрим, насколько возрастают реальные расходы на здравоохранение на душу населения в расчете на каждый год прироста ожидаемой продолжительности жизни за период 1995-2010 годов по группам стран. В группе стран, где в большей степени распространена проблема недоедания, расходы на здравоохранение увеличились примерно на $181 на душу населения (по ППС, в международных долларах 2005 года), а ожидаемая продолжительность жизни при рождении увеличилась на 2,56 года. Таким образом, увеличение составило порядка $71 в расчете на год прироста. Однако $71 - это примерно тот же уровень расходов на здравоохранение, который был в 1995 году (по ППС, в международных долларах 2005 года). Это говорит о том, что в среднем увеличение продолжительности жизни на один год сопровождалось почти стопроцентным увеличением расходов на здравоохранение в расчете на душу населения. Для стран, относящихся к группе тройного бремени (т.е. там, где одновременно наблюдаются недоедание, дефицит питательных элементов и переедание), это соотношение составляет 144 процента, а в группах стран, для которых характерна проблема переедания, и где проблемы с питанием менее выражены, оно существенно меньше (37 и 24 процента, соответственно).

В странах, где основное бремя болезней связано с НИЗ, уже существует соответствующая инфраструктура здравоохранения, призванная справиться с этими проблемами. Поэтому увеличение ожидаемой продолжительности жизни может быть достигнуто за счет относительно скромного увеличения расходов на здравоохранение (по крайней мере, если считать в процентах от суммы, уже затрачиваемой на эти цели), и, хотя в абсолютном выражении увеличение расходов на здравоохранение в расчете на каждый год прироста ожидаемой продолжительности жизни велико, в процентном отношении этот рост становится меньше по мере совершенствования странами своей инфраструктуры здравоохранения.

Однако в странах, для которых растущее бремя НИЗ - явление новое, потребности в создании инфраструктуры здравоохранения различны и требуют больших (по сравнению с текущими уровнями) первоначальных инвестиций.

Расходы на здравоохранение в регионе ЕЦА, 2010 год

		Группы стран
	Индикатор	Недоедание	Тройное бремя	Переедание	Проблемы менее выражены	Всего по странам ЕЦА
1	Расходы на здравоохранение в расчете на душу населения, по ППС (в международных долларах 2005 года), 2010 год	252	730	2257	3817	2275
2	Государственные расходы на здравоохранение (% от общих расходов на здравоохранение), 2010 год	42	62	71	77	69
3	Общие расходы на здравоохранение (% от ВВП), 2010 год	5,8	7,2	8,2	10,6	8,5
4	Ожидаемая продолжительность жизни при рождении (лет), 2010 год	69	72	75	81	76
5	Изменения ожидаемой продолжительности жизни (прирост количества лет), 1990-2010 годы	2,6	15	4,2	4,6	3,8
6	Ежегодное изменение суммы реальных расходов на здравоохранение в расчете на душу населения, 1995-2010 годы (% в год)	8,8	8,0	6,5	5,1	6,0
7	Изменения суммы расходов на здравоохранение в расчете на каждый год прироста ожидаемой продолжительности жизни, 1995-2010 годы (%)	99	144	37	24	36

Коротко говоря, по мере роста стран основные проблемы, связанные с продовольственной безопасностью, меняются: если раньше это было преимущественно недоедание, то теперь к нему добавляются также дефицит питательных микроэлементов и переедание. Для решения растущей проблемы НИЗ и смягчения последствий тройного бремени неполноценного питания необходимо предусмотреть высокие первоначальные затраты.

Политика решения проблемы продовольственной безопасности в регионе ЕЦА

Во-первых, согласно фактическим данным за предыдущие 23 года основную роль в сокращении масштабов нищеты в регионе играет общеэкономический рост. Такой общеэкономический рост является результатом поступательного проведения переходной экономической политики (включая земельные реформы перераспределительного характера) в 1990-х годах, девальвации рубля в 1998 году и роста цен на нефть в 1999 и 2000 годах. С началом общеэкономического роста роль сельскохозяйственных, социальных и иных перераспределительных мер политики в деле сокращения масштабов нищеты отходит на второй план. Социальные выплаты, отчасти за исключением пенсий, невелики, причем зачастую настолько, что остаются невостребованными). Это не означает, что меры адресной социальной политики для населения не важны. При этом следует отметить, что политика в интересах малоимущего населения не привела к значительному снижению масштабов нищеты в регионе ЕЦА; этому способствовал именно общеэкономический рост.

Во-вторых, основным бенефициаром роста в этом регионе оказывается малоимущее население, что объясняется главным образом проводимой трудовой политикой и политикой занятости. Ориентированность роста на улучшение положения малоимущего населения региона объясняется его социально- экономическим составом: значительную долю малоимущих составляют наемные работники с детьми, которые в соответствии со сложившейся трудовой практикой сохраняют рабочие места в периоды рецессии, но сталкиваются с задержкой выплаты зарплат. Погашение долгов по зарплате в периоды экономического роста самым положительным образом отражается на доходах малоимущего населения. Пенсии и пособия также составляют важную часть доходов малоимущих слоев населения региона. Однако даже в Таджикистане - беднейшей стране региона с одним из самых высоких уровней самозанятости - в период 2007-2010 годов доля зарплаты в структуре возросших денежных доходов населения составила 40 процентов, а денежных переводов - всего 12 процентов.

В-третьих, рост благосостояния привел к тому, что основное внимание в рамках усилий по решению проблемы отсутствия продовольственной безопасности в регионе стало уделяться не обеспечению достаточной калорийности рациона питания (что представляло проблему для некоторых стран региона в начале 1990-х годов, а повышению его качества). Таким образом, проблема продовольственной безопасности в регионе в основном связана с неполноценным питанием.

57 процентов населения региона проживает в странах, где наиболее распространенной формой неполноценного питания (и отсутствия продовольственной безопасности) является переедание, в то время как 13 процентов населения региона проживает в странах, где широко распространены все три формы неполноценного питания: недостаточное питание, дефицит питательных микроэлементов и переедание.

С другой стороны, лишь семь процентов населения проживает в странах, где проблема продовольственной безопасности связана главным образом с недостаточным питанием и дефицитом питательных микроэлементов; еще 23 процента населения проживает в странах, где проблема неполноценного питания не относится к числу острых.

Выводы

Опыт предыдущих 23 лет подсказывает, что обеспечение устойчивого долгосрочного экономического роста играет главную роль в дальнейшем снижении масштабов нищеты в регионе и, как следствие, в обеспечении продовольственной безопасности. Кроме того, целесообразным представляется проведение адресной политики борьбы с неполноценным питанием.

Укреплению продовольственной безопасности в регионе за предыдущие 23 года способствовали:

1) Сокращение числа вооруженных конфликтов. Окончание вооруженных конфликтов в западнобалканском регионе (1991-1995 годы), Армении и Грузии (начало 1990-х годов) и Таджикистане (1995-1997 годы), а также проведение перераспределительных земельных реформ в середине 1990-х годов позволили странам в период с середины 1990-х годов и до начала 2000-х годов вновь обеспечить физическую доступность продовольствия и стабильный доступ к нему.

2) Экономический рост. Одной из причин, по которым экономический рост сыграл столь важную роль, является его ориентированность на малоимущее население: его доходы росли более быстрыми темпами, чем у населения со средним уровнем доходов (Мировой банк, 2003; 2014). Отчасти ориентированность экономического роста на малоимущее население в этом регионе объясняется его составом: основную его массу составляют наемные работники и дети. В постсоветских странах сложилась практика, при которой работодатель в период рецессии предпочитает не увольнять работника, а накапливать долг по зарплате, и, соответственно, экономический подъем приводит к резкому росту доходов таких работников, благоприятно отражаясь на положении неимущего населения. Кроме того, рост более положительно отражается на малоимущем населении в странах, где доходы распределялись боле равномерно и доход на душу населения изначально был выше. Так, например, в период 1998-2003 годов успехи стран СНГ (Беларусь, Казахстан, Российская Федерация, Украина) и балканских стран (Босния и Герцеговина и Румыния) со средним уровнем доходов в сокращении масштабов нищеты оказались выше, чем в странах СНГ с низким уровнем доходов (Армения, Кыргызская Республика, Молдова, Таджикистан, Узбекистан). (Мировой банк, 2003).

3) Политика в области питания, включая обогащение пищевых продуктов, изменение их состава и обеспечение безопасности, информационные кампании по вопросам здравоохранения и питания, маркировку пищевой продукции и другие. Опыт различных стран подтверждает, что все эти меры внесли вклад в снижение факторов риска, связанных с питанием.

Упомянутые выше три направления политики неоднократно подтвердили свою эффективность в деле укрепления продовольственной безопасности в регионе. Несмотря на то, что сельскохозяйственная политика и социальная защита также содействуют укреплению продовольственной безопасности, из анализа результатов усилий по сокращению масштабов нищеты и решению различных аспектов проблемы неполноценного питания следует, что именно такие меры, как урегулирование конфликтов, стимулирование общеэкономического роста и адресные усилия в области питания, дали наиболее эффективные результаты в регионе в части, касающейся укрепления продовольственной безопасности.

Источник: http://www.fao.org/3/a-i6877r.pdf

[1] Распространенность недоедания - это вероятность того, что индивидуум, случайным образом выбранный из группы населения, потребляет меньшее количество калорий, чем необходимо для ведения активного и здорового образа жизни. Данный показатель вычисляется путем сравнения распределения вероятности привычной повседневной калорийности питания с пороговым уровнем, который называется минимальной потребностью в энергии, поступающей с пищей. Оба эти параметра основаны на понятии среднестатистического индивидуума в референтной группе населения.

ИЭСКР. 22.03.2017