Государственно-радикальное партнерство: Порошенко и блокада Донбасса

Сергей Соколов

Почему администрация Порошенко, который еще вчера выступал против «самодеятельной» блокады Донбасса, вдруг решилась официально провозгласить политику торгово-экономической изоляции непризнанных ДНР и ЛНР? В истории с блокадой Донбасса, как в капле воды, отразился весь комплекс недугов, от которых сегодня страдает Украина.

Мотивы и выводы

Если оперировать официальной информацией, то указ президента Украины № 62/217 требует от Кабинета Министров обеспечить меры для «прекращения перемещения грузов через линию соприкосновения в границах Донецкой и Луганской областей, кроме грузов, которые носят гуманитарный характер и предоставляются украинскими и международными гуманитарными организациями».

Задачу обеспечить исполнение этого решения Петр Порошенко возложил на:

• Министерство внутренних дел;
• Национальную полицию;
• Национальную гвардию;
• Государственную фискальную службу.

Все перечисленные органы президент обязал действовать в связке со Службой безопасности Украины.

Почему администрация Порошенко, который еще вчера выступал против «самодеятельной» блокады Донбасса, вдруг решилась официально провозгласить политику торгово-экономической изоляции непризнанных ДНР и ЛНР? Чтобы дать ответ на этот вопрос, нужно проанализировать происходящее с точки зрения мотивов и последствий.

Возьмите украинскую новостную ленту за любой день — это живой пример, как термин из учебников по политологии, основам государства и права перекочевал в повседневную жизнь. Речь идет о такой характеристике государства как «монополия на насилие». Украинское государство в результате событий 2014 года потеряло такую отличительную черту как «монополия на насилие», поэтому сегодня на территории Украины с каждым днем множатся оазисы, где реальная власть принадлежит не президенту Порошенко, премьер-министру Гройсману или любому другому государственному чиновнику, а «человеку с ружьем». Громкий пример — это как раз «самопальная» блокада, которую в конце декабря прошлого года анонсировали ряд полевых командиров с участием народных депутатов Семена Семенченко (настоящее имя — Константин Гришин) и других.

Как известно, попытка разогнать блокираторов силой провалилась. После того, как правоохранители попытались ликвидировать их лагерь на станции Кривой Торец (Донецкая область), их соратники в ответ начали организованно захватывать областные администрации (ОГА) на Западной Украине. Судя по тому, насколько оперативно и организованно они действовали, организаторы подготовились заранее. Более того, областные советы Западной Украины поддержали полную блокаду Донбасса:

— 3 марта обращение «за блокаду» поддержали большинство депутатов Тернопольской областной рады;
— 10 марта — Ивано-Франковской;
— 14 марта — Волынской (они первыми заявили о поддержке блокады еще 2 февраля 2017 года), Ровенской;
— 15 марта — Черновицкой областной рад.

Львовская областная рада поддержала блокаду еще 14 февраля, проголосовав за соответствующее обращение к президенту Украины.

Есть старое комсомольское правило — раз явление не удалось пресечь, можно попытаться его возглавить. Как будто испугавшись прямого противостояния, администрация Порошенко дала ассиметричный ответ — объявила указ о государственной блокаде всех грузоперевозок через линию разграничения на Донбассе.

Великая порошенковская стена

Критики решения Порошенко упирают на то, что президент официально объявил торгово-экономическую блокаду с 15 марта, хотя всего за день до этого, 13 числа, дал команду силой ликвидировать лагерь на станции Кривой Торец. Что за «чудеса на виражах»? Дело в том, что изменились обстоятельства.

Вслед за блокадой в исполнении Семенченко & Co, расползающейся как метастазы за линией соприкосновения, власти ДНР и ЛНР объявили о введении «временных государственных администраций» на предприятиях, принадлежащих украинским собственникам. В качестве официального предлога назвали отказ перерегистрировать свои активы на территории непризнанных республик. Но на самом деле такой олигарх, как Ринат Ахметов, перерегистрировал свои шахты и комбинаты еще в 2014 году, официальный Киев все это время смотрел на такое поведение сквозь пальцы. СМИ окрестили новую политику «национализацией», но на практике источники сообщают, что на предприятия Донбасса заходят менеджеры из России, а сами активы включаются в российские бизнес-схемы. Задача в идеале — переориентировать заводы на кооперацию с российскими предприятиями, а затем запустить к началу лета 2017 года, но при этом не подставить российский бизнес под западные санкции.

Такой ход Кремля поломал всю первоначальную мотивацию Порошенко и соратников. До «национализации» администрации Порошенко было, за что бороться — нужно было помочь бизнес-империи Ахметова. Показательно, что первой блокираторы перекрыли железнодорожную ветку Луганск-Лисичанск-Попасная между городами Горское и Золотое в Луганской области, по которой компания ДТЭК поставляла антрацит на украинские теплоэлектростанции (ТЭЦ).

Взамен крупный бизнесмен пообещал поддержать интересы администрации Порошенко голосами подконтрольных депутатов (часть фракции «Оппозиционный блок» и Радикальной партии Олега Ляшко). Но после «экспроприации» такая нужда отпала — либо насовсем, либо на время, потому что не так просто разорвать экономические связи, работавшие десятилетия.

Раньше администрация Порошенко была вынуждена делать два взаимоисключающих дела — на словах удовлетворять националистов и радикалов (см. перечень областных советов, бросившихся официально поддерживать блокаду), а на деле искать способы как разогнать Семенченко и других «героев блокады». Если до решения о «национализации», Порошенко был вынужден «садиться на шпагат», то теперь такая необходимость — скрещивать «патриотического бульдога» с «олигархическим носорогом» — отпала.

Именно потому, что насущные задачи изменились, Порошенко сделал резкий разворот на 180 градусов и официально возглавил блокаду.

«Гуманитарный» уголь и «гуманитарный» кокс

Окружение Порошенко считает, что такой ход дает президенту и его людям ряд преимуществ. Начать с того, что официальная блокада — это официальные полномочия. В частности, указ президента прямым текстом вмонтировал МВД, Нацгвардию, полицию и СБУ в команду блокираторов, предоставив им законные полномочия не пропускать грузы через линию разграничения. Или пропускать, если позвонят из Администрации президента в Киеве.

Указ президента разрешает перевозить гуманитарные грузы — поэтому теперь в Киеве шутят, что вскоре через линию пойдут товарные эшелоны с «гуманитарным» углем и «гуманитарным» коксом.

К тому же, контроль за перемещением грузов через линию разграничения — это также и контроль за контрабандой. Поэтому можно прогнозировать, что с этого момента полиция, СБУ и другие органы начнут плавно вытеснять Семенченко и других «коммерческих патриотов» с линии разграничения, чтобы застолбить пограничный и таможенный контроль за людьми президента.

То есть, Порошенко своим внешне алогичным решением расколол радикалов, столкнув лбами людей Александра Турчинова (секретарь СНБО, глава партии «Народный фронт») и Арсена Авакова (министр внутренних дел), контролирующих к тому же еще часть вооруженных батальонов против Семенченко с соратниками. Причем столкнул, спровоцировав самый жесткий конфликт интересов — на почве дележа доходов от контрабанды и рэкета.

Да, на словах Порошенко говорил, что линию разграничения будут контролировать «добровольные мобильные группы». Но найдите такие слова в тексте его указа — их там нет. Поэтому, те, кому удастся договориться с ДНР-ЛНР, будут вынуждены обращаться за разрешением на перевозку грузов либо к полиции (т.е. Авакову-Турчинову), либо к Национальной гвардии, либо к налоговикам. Самые влиятельные сразу будут обращаться за решением вопроса на самый верх — в Администрацию президента или в СБУ, так как президент обязал все силовые органы блокировать линию разграничения в связке со Службой (т.е. к самому Порошенко).

Сейчас в российских и украинских СМИ разгорелась дискуссия, насколько сильно паралич торгово-экономических отношений с Донбассом ударит по экономике Украины. Национальнй банк Украины обнародовал 21 марта свои прогнозы. И хотя налицо попытка смягчить оценки, но все же:

• пересмотр прогноза экономического роста за 2017 год с 2,8% до 1,9%;
• увеличение дефицита текущего счета платежного баланса примерно на $ 1,8 млрд.

Специалисты НБУ утверждают, что блокада не повлияет на курс гривны, но прячутся за научными формулировками, которые не поясняют, как Нацбанк собирается держать курс, потому что валютная выручка резко пошла вниз. А ведь блокада отразится и на падении железнодорожных перевозок, т.е. даст мультипликативный эффект на другие отрасли экономики.

Да, блокада Донбасса — это падение выплавки стали на 15%, снижение валютной выручки, потери до 2% ВВП и риск обвала гривны. Но с точки зрения диспозиции во внутриполитической борьбе Порошенко и его люди, видимо, считают, что заняли стратегически важные позиции, что для их важнее всех вышеперечисленных рисков. Если оценивать экономическими категориями, то власть планирует использовать государственную блокаду Донбасса как метод конкурентной борьбы в украинской политике.

EurAsia Daily. 24.03.2017