Прибалтика для России: Транзит. Калининград. Белоруссия. Финляндия. Польша

Преамбула

После распада Советского Союза и особенно после вступления стран Прибалтики в ЕС и НАТО в 2004 году, в регионе Балтийского моря сформировалась новая экономико-политическая реальность: границы ЕС приблизились до минимального расстояния к Санкт-Петербургу, Калининградская область оказалась анклавом в недружественном окружении, войска НАТО вошли на территорию бывшего СССР.

Распад СССР привел к формированию новой экономической парадигмы во взаимоотношениях как с вновь образованными странами, так и с бывшими партнерами по СЭВ и Варшавскому договору. Разрушение единого государства не могло не привести к множеству гуманитарных проблем, которые не решены и по сегодняшний день. Несмотря на большую экономическую и политическую важность данного региона для Российской Федерации, до сегодняшнего дня не было сформулировано общего видения проблем и путей их решения в регионе Балтийского моря.

В сложившейся обстановке крупнейшего международного противостояния после Холодной войны Прибалтийский регион для России имеет большое значение, как в вопросах безопасности, так и в вопросах экономического и энергетического сотрудничества. Учитывая эту важность, а также тот факт, что на сегодняшний день у официальных структур Российской Федерации трудно проследить какой-либо системный взгляд на развитие данного региона, REGNUM, как крупнейшее периодическое издание, освещающее проблематику данного региона, предлагает концепцию Прибалтийской стратегии России.

1. Введение

По сложившейся на сегодня традиции под регионом Прибалтики принято считать только совокупность трех государств: Литвы, Латвии и Эстонии, занимающих территорию, ограниченную Россией, Белоруссией, Польшей и побережьем Балтийского моря. Однако геополитический анализ показывает, что границы этого территориального понятия гораздо шире. Фактически речь идет о регионе, находящемся между двумя центрами экономической и политической кристаллизации — Россией на востоке и ЕС на западе. В зависимости от того, где пролегала линия равновесия сил и определялась территориальная, экономическая и даже государственная принадлежность как Литвы, Латвии и Эстонии, так и Польши, Белоруссии и Финляндии. Любой пересмотр этого равновесия вне зависимости от вызвавших его причин всегда сопровождался сменой геополитической принадлежности и экономической связности всех перечисленных территорий. Таким образом, приступая к анализу перспектив прибалтийского региона, следует учитывать его именно в такой — широкой трактовке.
Последним длительным периодом равновесия зон влияния в Прибалтике являлся период существования СССР, в течение которого Литва, Латвия, Эстония и Белоруссия входили в состав Советского Союза, Польша находилась под его политическим и экономическим влиянием, а Финляндия имела независимость, но при этом была довольно сильно связана с СССР экономически.

Распад СССР в 1991 году ознаменовал смещение линии равновесия зон влияния Россия — Запад в восточном направлении, тем самым выводя всю Прибалтику в область геополитического притяжения Европы. Впрочем, сам процесс начался раньше. О своей независимости и отделении от СССР Эстония, Литва и Латвия объявили еще в 1990 году (8 мая, 11 марта и 4 мая соответственно). Польша вышла из СЭВ в июне, а из ОВД в июле 1991 года. В сентябре того же года о своей независимости объявила Белоруссия.

Произошедшее привело к смене геополитических векторов этих государств, а также вынудило их искать основы экономического существования, которые их политическим руководством чаще всего прочно увязывались с максимальной интеграцией в Западный мир, в частности — в Евросоюз. За исключением Белоруссии, попытавшейся построить собственную модель через возможность монетизации своего «особого» статуса в отношениях с Россией. Подобные перемены никогда не происходили без серьезных экономических, гуманитарных, социальных, идейных и даже идеологических проблем. Этот период исключением из правила также не стал.

Кроме внутренних региональных, сложившееся положение задало ряд серьезных внешних геополитических вопросов, прямо затрагивающих интересы России, в этой зоне. Помимо экономики и логистики, они касаются безопасности страны. Вхождение Литвы, Латвии, Эстонии и Польши в военно-политический блок НАТО и Евросоюз не только привело к появлению российского анклава внутри ЕС — Калининградской области, но и создало существенную угрозу Северо-Западному федеральному округу страны (5,63% всего населения и 5,5% от ВВП РФ за 2013 год), к тому же являющемуся основными морскими воротами страны.

Распад СССР оказался тяжелым ударом для России, поэтому до конца 90-х годов ХХ века она не имела возможности формировать, тем более активно проводить, какую бы то ни было собственную цельную стратегию в регионе. Позднее, в первое десятилетие ХХI века, ставка делалась на иллюзию дружеских и добрососедских отношений с Западом, опираясь на которые Россия могла бы обеспечить защиту своих рубежей и геополитических интересов. Потому внешняя политика РФ в Прибалтийском регионе строилась в первую очередь на фиксировании фактически складывающихся обстоятельств и реагировании на события только постфактум, с заметным отставанием в темпах.

Обострение российского противостояния с Западом делает сохранение такого положения вещей далее невозможным. Но для выработки осмысленной цельной стратегической линии России необходимо сформулировать общее видение проблемы и обозначить концептуальные направления путей ее решения в Прибалтийском регионе.

2. Зависимость внешней торговли

По данным таможенной статистики, внешнеторговый оборот РФ за 2015 год составил 530,4 млрд долл. (345,9 млрд — экспорт, 184,5 млрд — импорт), из которых на страны СНГ пришлось 65,57 млрд долл. или 12% от суммарного оборота. Остальное (298,5 млрд долл. — экспорт, 161,6 млрд долл. — импорт) формировалось торговлей с дальним зарубежьем. Это свидетельствует о высокой степени зависимости российской внешней торговли от наличия стабильных связей с основными торговыми партнерами. Среди них «в западном направлении» основными являются: Германия (оборот за 2015 год — 45,79 млрд долл.), Нидерланды (43,92 млрд), Италия (30,61 млрд), Польша (13,75 млрд), Франция (11,63 млрд) и Великобритания (11,2 млрд долл.).

С учетом представленного выше подхода к определению границ региона Прибалтики, общую картину можно сформулировать следующим образом. Из совокупного объема внешней торговли РФ на ведущих партнеров в Европе приходится 25,12% (133,15 млрд долл.), на торговлю со странами Прибалтики, включая Польшу и Белоруссию, — 11,5% (61,07 млрд долл.). Следует учитывать, что до 2012−2013 годов через прибалтийские страны проходило более 73% российского экспорта в Европу, а по некоторым товарным группам, например, по сельскохозяйственным удобрениям эта цифра превышала 90%.

Кроме того, через Латвию, Литву, Польшу и Белоруссию осуществлялось до половины дальнемагистральных автомобильных перевозок. Благодаря практически бесплатно доставшейся при распаде СССР транспортной, прежде всего, портовой инфраструктуре, Литва, Латвия и Эстония заняли ведущую роль логистических посредников, обеспечивавшую этим странам ежегодный доход в объеме от 40% их ВВП (в начале 90-х) до 8% в 2015 году (данные KMPG). Только один порт в Таллине на транзитной перевалке российских экспортных грузов зарабатывал около 100−117 млн долл. прибыли в год.

Благодаря мерам по развитию российских портов на побережье Балтики, как старых, — Большой порт Санкт-Петербург, так и вновь построенных (Усть-Луга, Приморск и новый грузовой район Большого порта Санкт-Петербург «Бронка») и переориентации российского экспорта, к настоящему моменту, по данным Ассоциации морских портов России, более 61% всего грузооборота в регионе приходится на российские порты, против 26% в 2000. Тем не менее, пока сохраняется критично высокая зависимость от портов Латвии и Эстонии в экспорте минеральных удобрений и химической продукции. Высокими пока остаются доли в обороте контейнеров, каменного угля и минеральных удобрений. Важно понимать, что, сохраняя транзитный грузооборот через иностранные порты на Балтике, Россия тем самым поддерживает ВВП трех прибалтийских государств и, главное, враждебных России политических режимов в объеме не менее 5 млрд долл. в год.

Таким образом, оптимизация российских внешнеторговых логистических потоков с дальнейшим повышением их перевалки в российских портах позволит получить экономию на логистике, по меньшей мере, до 15 млрд долл. в год и снизить риски исполнения международных торговых контрактов от стран-транзитеров в регионе Прибалтики.

3. Энергетическая безопасность

Электроэнергия

Прибалтийские страны продекларировали о выходе своих энергосистем из кольца БРЭЛЛ (Белоруссия, Россия, Эстония, Латвия, Литва) до 2020 года. Несмотря на очевидные экономические потери и понижение уровня энергетической безопасности Прибалтийских стран, такой вариант развития событий вполне вероятен. Прибалтийские страны, особенно Литва, давно и настойчиво демонстрируют политический подход к решению экономических проблем, даже если они идут в убыток себе. Таким образом, Россия и Белоруссия в ближайшей перспективе могут столкнуться как с техническими проблемами при рассинхронизации электросетей, так и с финансовыми тратами на строительство новых электросоединений. У нас нет оснований полагать, что соображения выгоды от экономической целесообразности возьмут вверх над политической риторикой в странах Прибалтики. А значит, уже сейчас надо быть готовыми к тому, что Литва, а вслед за ней Латвия и Эстония объявят о выходе из БРЭЛЛ.

Самой главной проблемой при рассинхронизации является островной статус Калининградской области. В случае перехода Прибалтики в систему ENTSO-E, Калининград становится изолированным энергетическим островом. Несмотря на декларации властей области о строительстве дополнительных ТЭЦ, в случае выхода Прибалтики из БРЭЛЛ, решением проблемы видится завершение строительства АЭС в Калининградской области. Только она реально сможет обеспечить регион дешевой энергией, а в перспективе и наладить экспорт электроэнергии в Польшу. Необходимо помнить, что поставки дополнительного газа и угля в Калининград возможны только через территорию Литвы, а, следовательно, при строительстве дополнительных ТЭЦ область не перестает быть заложником своего анклавного положения.

Возможен вариант строительства терминала по приему сжиженного газа через порты Калининградской области. При реализации этого сценария Калининградская область обеспечит минимальные необходимые потребности в электроэнергии, не избавляясь до конца от зависимости от поставок топлива извне. При этом необходимо учитывать, что технология доставки, хранения и сжижения/разжижения газа не является дешевой. И если говорить о дальнейшем экономическом развитии области, то без источника дешевой электроэнергии это будет невозможно.

Строительство новой атомной станции в Литве (Игналина-2) не представляется возможным в ближайшей перспективе. На сегодняшний момент в Литве, Латвии и Эстонии нет ни денег, ни кадров, ни политической воли для реализации такого дорогого, технически сложного и масштабного инфраструктурного проекта, как современная АЭС. Что касается строящейся Белорусской АЭС, первый блок которой должен быть введен в 2019 году, а второй — в 2020 году, еще неизвестно, какая к этому моменту сложится конъюнктура во взаимоотношениях Москвы и Минска.

Газ и Нефть

Нынешний рынок стран Прибалтики для Газпрома и поставщиков нефти теряет свою привлекательность, как в связи с деиндустриализацией этих стран, так и с резким сокращением населения. В данной ситуации целесообразность борьбы за эти рынки весьма сомнительна.

Отдельно необходимо отметить проблему Инчукалнского газохранилища на территории Латвии. Газохранилище введено в эксплуатацию в 1968 году. На сегодняшний день газохранилище активно используется Газпромом для хранения и обеспечения перебойного снабжения газом в зимний период Прибалтики и ряда регионов России и Белоруссии. Газохранилищем распоряжается Latvijas Gaze (основные акционеры E. ON Ruhrgas — 47,2%, «Газпром» — 34% и Itera Latvia-16%). Латвийское правительство неоднократно поднимало вопрос о возврате контроля над хранилищем и использование его для хранения газа, закупаемого не в России.

На сегодняшний день риторика Латвии в вопросах энергетический безопасности менее агрессивна, чем у Литвы. Тем не менее необходимо понимать, что очередное правительство Латвии вполне способно вернуться к этому вопросу и лишить Газпром возможности на льготных условиях пользоваться данным хранилищем.

В связи с вышесказанным, для обеспечения энергетической безопасности регионов России и Белоруссии необходимо как можно скорее закончить реконструкцию подземных Мозырьского, Прибугского и Осиповичского хранилищ газа в Белоруссии и вывести на полную мощность газохранилище в Калининградской области, чтобы в случае очередного недружественного демарша правительства Латвийской республики безболезненно для российских потребителей газа отказаться от эксплуатации Инчукалнского газохранилища.

Что касается вопросов, связанных с нефтью, то на сегодняшний день для России главная задача обеспечить транзит нефти и нефтепродуктов в Калининградскую область в случае блокады области со стороны Литвы. Остальные промышленные активы, такие, как нефтеналивной терминал в Вентспилсе, НПЗ в Мажейкяй и нефтяной терминал в Бутинге, на сегодняшний момент не могут представлять экономического интереса. Тем не менее, необходимо учитывать, что интерес к нефтяным терминалам Прибалтики постоянно проявляет Белоруссия, которая пытается использовать данные терминалы в своих интересах.

4. Транзит и порты

Транспортно-транзитный комплекс постсоветских стран Балтийского региона пережил несколько этапов развития. Учитывая, что основные экспортные мощности СССР находились именно в Прибалтике, независимая Россия в 1991 году в одночасье потеряла практически все свои портовые мощности на Балтике. Порт Санкт-Петербург, ввиду отсутствия необходимого объема портовых мощностей и географического положения, не смог компенсировать эту потерю. Таким образом, порты Прибалтики сохраняли до недавнего времени функцию главного внешнеторгового окна из/в Россию.

Основные прибалтийские порты прошли комплексную модернизацию в 1993—1997 годах. Основными инвесторами модернизации были фирмы в основном из Кипра, Британских Виргинских островов и России. До 2004 года альтернативы прибалтийскому и финскому маршруту для грузов в Россию и из России практически не существовало. В начале 2000-х началась переориентация грузопотока в российские порты на Балтике. Введение в строй порта Приморск, строительство порта Усть-Луга, портового комплекса «Бронка» позволило уменьшить зависимость России от прибалтийского транзита — но до конца эту зависимость ликвидировать не могут. Российский капитал, несмотря на все антироссийские заявления прибалтийских политиков, по-прежнему остается в ряде транзитных проектов на территории Прибалтики. Кроме того, прибалтийские порты предоставляют уникальные услуги по работе с не всегда законным изменением инвойса в документах.

Еще одним немаловажным фактором, который необходимо учитывать в транспортно-транзитной политике в данном регионе — грузовая база Республики Белоруссия. Так, несмотря на все заявления политического руководства Белоруссии о переориентации грузопотоков на Россию, основными транзитными воротами для Белоруссии на сегодняшний день являются Литва и Латвия. Именно белорусские грузы Белоруссию не дали портам Литвы сократить объемы перевалки грузов после ухудшения отношений с Россией.

Отдельно необходимо упомянуть активное участие Белоруссии в проект «Экономический пояс Шелкового пути». Белорусское руководство активно продвигает идею грузового хаба на территории республики. Если этот сценарий реализуется, то роль Белоруссии в транспортно-логистических цепочках в регионе Балтийского моря многократно повышается, и Белоруссия может стать крупнейшим распределительным центром для грузов из Юго-Восточной Азии в сторону Европы.

Объявленный российским руководством курс на развитие собственных портовых мощностей и отказ от услуг зарубежных портов — «минимизация транзитных рисков для собственных грузов» — до сих пор остается актуальным. Однако отставание в скорости оказании логистических услуг и сложность процедур таможенной очистки в российских портах на Балтике не способствуют привлекательности российских портов для перевалки целого ряда грузов. Нынешний экономический кризис и падение грузооборота и возросшая конкуренция за грузоотправителя дают российским государственным органам шанс на перестройку своей работы в сторону упрощения и ускорения ряда процедур по таможенному и складскому оформлению грузов. Если этот шанс будет упущен, то при стабилизации экономики мы потеряем ряд высокомаржинальных грузов, которые уйдут в порты Прибалтики и Финляндии.

Также необходимо отметить отсутствие инициативы российских властей и структур в области взаимодействия с китайскими партнерами относительно проекта «Экономический пояс Шелкового пути» применительно к региону Балтийского моря. Для балтийского региона России критично важно сформулировать идею и подготовить проект «российского хаба». В противном случае, территория России будет использоваться только для транспортировки груза, а основная прибыль от операций по смене модальности и дополнительных услуг по работе с грузом переместятся в Прибалтику и Белоруссию.

5. Обеспечение связи с Калининградом

Отдельным вопросом, требующим рассмотрения, является Калининградская область, составляющая не только самую западную часть суверенной территории Российской федерации, но и фактически находящаяся в положении изолированного анклава. Это создает целый ряд проблем экономического, политического и военного характера.

Географическая оторванность Калининградской области от остальной территории России в сочетании с нарастающей активностью попыток пересмотра итогов Второй Мировой войны, в том числе решений Потсдамской конференции 1945 года, привела к возникновению стремления ряда реваншистских сил Евросоюза к «восстановлению» ее «исторической принадлежности». В том числе, в виде передачи в состав ФРГ или образования самоуправляемого региона ЕС под германским протекторатом. Еще одним возможным вариантом называется ее включение в состав Польши. Следует отметить, что в сложившихся условиях для ряда местных жителей такая идея выглядит достаточно привлекательной. Прежде всего, как возможность улучшить уровень жизни «до европейского».

Калининградская область активно вовлечена в широкое российско-балтийской сотрудничество и взаимодействие с ЕС. Область развивает партнерские связи с четырьмя уездами Литвы, пятью воеводствами Польши, с округом Борнхольм Дании, землей Шлезвиг-Гольштейн Германии. На территории Калининградской области функционируют генеральное консульство Польши, консульство Литвы, почетные консульства Дании и Швеции; также Калининградская область имеет свои представительства в Вильнюсе и Гданьске. В рамках балтийского регионального сотрудничества Калининградская область является соучредителем и членом еврорегиона «Балтика»; совместно с Латвией и Литвой является соучредителем еврорегиона «Сауле». На территории Калининградская области реализуется ряд международных проектов и двустороннего сотрудничества: «Еврофакультет» по линии Евросоюза, «Калининград-2000» при участии Швеции и т.д.

Малый размер собственной территории, низкая численность населения и главное — безынициативная политика регионального руководства и отсутствие внятной стратегии по развитию области в федеральном центре, не позволяют создать в Калининградской области достаточно мощный экономический кластер, опирающийся прежде всего только на внутренние ресурсы.

Несмотря на заключенное с Литвой в 2002 году соглашение об Упрощенном проездном документе (УДТ), фактическое положение граждан РФ, проживающих в Калининградской области, осталось прежним.

Паромная линия Калининград — Усть-Луга не избавляет калининградскую область от проблем при перемещении грузов на территорию материковой России и обратно.

Длительное время поддержкой экономике региона, обеспечивавшей достаточную занятость и высококвалифицированные рабочие места, являлся предоставленный Калининградской области статус Особой Экономической Зоны, предусматривающий существенные налоговые и таможенные льготы. Однако решением Правительства РФ с 1 апреля 2016 года значительный объем преференций отменен, прежде всего, в виде льготных ставок таможенной пошлины и НДС.

По информации регионального минэкономики, доля предприятий, которые работают в ОЭЗ Калининградской области, составляет около 22%, среднесписочная численность персонала — порядка 50 тысяч человек или 24% от общей численности работников в Калининградской области. С учетом мультипликативного эффекта и смежных отраслей это цифра оценивается на уровне 170 тысяч рабочих мест, или 35% занятых, 65% валового регионального продукта. Это увеличила потребность в прямой поддержке из федерального центра 90 млрд рублей до конца текущего года. Таким образом, становится очевидной необходимость скорейшего налаживания свободных экономических и логистических связей области остальной частью страны. В противном случае экономический, а, следовательно, и политический дрейф региона в сторону ЕС неизбежен.

Кроме экономических, в вопросе Калининградской области существует еще и важный военный аспект. Географическое положение территории имеет стратегическое значение. Дислокация воинских частей, средств электронной разведки и РЭБ, точки базирования флота, а также оперативно тактических ракет «Искандер — М» обеспечивает не только безопасность северо-западного оборонительного направления России, но и является фактором стратегического сдерживания НАТО на всем его северном и северо-восточном фланге, включая акваторию Балтийского моря, «датские проливы» и территорию Западной Европы.

6. Военная безопасность

В военном отношении страны, входящие в прибалтийский регион имеют, на первый взгляд, разное значение. Литва, Латвия, Эстония и Польша являются участниками Североатлантического блока, Финляндия сохраняет нейтральный статус, а Белоруссия входит в ОДКБ. Однако при ближайшем рассмотрении картина выглядит не столь однозначно.

Впрочем, наибольшую военную угрозу России несут не сами воинские части этих стран, а активная политика их правительств по поддержке американских проектов размещения ударных вооружений на их территории. Так, польские, литовские и латышские аэродромы используются для оперативного базирования авиации НАТО, в том числе способной нести ядерное вооружение. Кроме того, США ведут работы по развертыванию в Польше так называемого Второго позиционного района ПРО.

Хотя официально она объявляется средством борьбы против возможной угрозы со стороны баллистических ракет Ирана, на самом деле предназначена для перехвата российских оперативно-тактических ракет на начальном, разгонном участке траектории. Но более важно то, что пусковые контейнеры системы позволяют размещать и запускать не только ракеты-перехватчики, но и обычные ударные крылатые ракеты BGM-109G «Томагавк» с дальностью стрельбы до 2500 км, тем самым превращая батарею ПРО в средство нанесения первого удара по всему Центральному и Северо-Западному промышленным районам России. Как обычными, так и ядерными боеголовками.
Учитывая большую площадь российской территории, это создает серьезную угрозу национальной безопасности.

7. Перспективы развития событий

Ретроспективный исторический анализ показывает, что экономическая и политическая основа существования всех малых государств, расположенных в области геополитического противостояния глобальных центров мировой политики, зачастую основывается на активном маневрировании в попытке сохранить от них максимальную политическую и экономическую равноудаленность. В то же время экономическое благосостояние таких территорий в значительной степени обеспечивается попытками монетизировать свою «нужность» в качестве «передового рубежа» и «форпоста цивилизации».

Происходит это и в настоящее время. С той лишь разницей, что процесс глобализации сегодня сократил список центров государственной кристаллизации до весьма ограниченного количества наименований. Страны Прибалтики свой выбор обозначили конкретно и недвусмысленно, полностью уйдя в состав «западной геополитической системы», Финляндия сохраняет нейтралитет, но находится преимущественно в зоне «западного» притяжения, а Белоруссия, находится в области «российской» экономической и политической гравитации. Это обуславливает специфику их нынешнего поведения и позволяет оценить ближайшие перспективы.

Положение Литвы, Латвии, Эстонии, Польши и Финляндии на данный момент наиболее стабильно и лучше всего предсказуемо. Экономически все они составляют внешнюю периферию Евросоюза.

Экономическое положение, активная внешняя политика, наследие имперской политики в отношении «кресов» делает Польшу влиятельным игроком на территории Белоруссии, Литвы и Латвии. Выход из ЕС Великобритании потенциально способен вывести союз Польши, Литвы, Латвии и Эстонии на второе место по количеству депутатов в Европарламенте (78 мест). А в случае солидарного голосования со странами Вышеградской группы (Польша, Чехия, Словакия и Венгрия), количество подконтрольных Варшаве голосов в Европарламенте в полтора раза превзойдет Германию.

Деиндустриализация, ликвидация сельского хозяйства, сокращение грузопотока из России, стремительная депопуляция — все это приводит к тому, что в ближайшей перспективе Прибалтика утратит остатки самостоятельной экономической политики и полностью перейдут на дотационные бюджеты из ЕС. Тенденций, способных переломить этот негативный сценарий, на сегодняшний день нет. Наряду с этим руководство Прибалтийских республик будет повышать «градус напряженности» в отношениях между НАТО и Россией, формируя собственную нужность, как объект «возможной агрессии со стороны России». Объективные данные о том, что эти территории не являются стратегически необходимыми России, в расчет приниматься не будут. Таким образом, в перспективе ближайших 20 — 25 лет на границе России и Белоруссии возможно возникновение обширного очага социальной нестабильности. Нельзя сбрасывать со счетов и попытки реальных провокаций со стороны политической элиты Прибалтики. Нарастающие проблемы в экономике будут подталкивать часть представителей политического класса к организации «маленькой победоносной войны» на своей территории.

Финляндия будет прилагать существенные усилия для политического компенсирования экономического влияния со стороны России, что неизбежно приводит страну к сближению с НАТО. Впрочем, в военном отношении Хельсинки склоняются к решению задачи повышения своей обороноспособности за счет более тесного сближения с такой же нейтральной Швецией.

Примерно в аналогичном положении находится сегодня Белоруссия, экономика которой критично высоко связана с российской, при этом правящие элиты РБ прикладывают титанические усилия для сохранения своей политической независимости от интеграционных проектов с Россией. В том числе за счет попыток налаживания дружеских отношений с ЕС и США, но без сближения с НАТО. Необходимо отметить, что Белоруссия также активно ведет работу с китайскими партнерами, рассматривая в качестве возможного источника финансирования экономики возможность участия в китайском глобальном проекте «Экономического пояса Шелкового пути».

8. Выводы

1. НОВЫЙ «САНИТАРНЫЙ КОРДОН». В среднесрочной перспективе 20−25 лет весь регион Прибалтики, за исключением Финляндии, характеризуется образованием стабильной зоны гуманитарной, политической и военной угрозы, находящейся непосредственно на границе с Россией и перекрывающей сухопутный транспортный коридор к Калининградской области России и основным внешнеторговым партнерам РФ в Центральной и Западной Европе. С учетом нынешнего положения на Украине, нарастающих проблем в Белоруссии, России следует исходить из формирования «санитарного кордона» от Черного до Балтийского морей вдоль ее западных границ.

2. ЗАКОННЫЙ ОТВЕТ. Россия в условиях враждебности стран Прибалтики, должна максимально сократить торгово-экономические связи с этими странами: а) заместить товарную массу из этих стран продукцией других регионов, прежде всего, Калининграда; б) максимально перенести транзит в порты России. Это позволит снизить финансовую прибыль этих стран за счет российского рынка и транзита.

3. МИНСК — СЛАБОЕ ЗВЕНО. Стратегия в отношении Белоруссии, которая уже частично замещает российские объемы транзита в Прибалтике, должна учитывать ее готовность стать частью нового «санитарного кордона». Перспектива националистического перерождения властей Белоруссии — прецедент Украины — заставляет заранее продумать ущерб, который нанесет эта эволюция Союзному государству России и Белоруссии, ОДКБ и ЕАЭС.

4. ГИБРИДНАЯ ВОЙНА ФИНЛЯНДИИ. Стратегия в отношении Финляндии должна, высоко оценивая выгоды благоприятного торгово-экономического климата с этой страной, адекватно и жестко реагировать на антироссийскую активность Финляндии в сопредельных регионах России, которую в современных категориях можно назвать полноценной «гибридной войной», направленной на создание антироссийской «пятой колонны» в руководстве страны и регионов, бизнес-решениях, общественных организациях, межнациональных отношениях и гуманитарных науках, включая «историческую политику».

5. ВЫЗОВ НОВОГО ПОЛЬСКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА. Стратегия в отношении Польши, ведущей региональной державы, должна адекватно учитывать возрождение польских политических мессианизма, империализма и русофобии. При этом очевидно, что в условиях деградации политико-экономической стабильности в Прибалтике, на Украине и в Белоруссии и, главное, для интересов Калининградской области России — у России нет исторической альтернативы достижению стратегического взаимопонимания с Польшей, когда она освободит свои отношения с Россией от названных мессианизма, империализма и русофобии.

REGNUM. 27.01.2017