Ключевое слово — «стабильность»

Александр Фролов

«Скоро дешевый газ из Австралии и США, а также из Средней Азии наполнит рынок Китая». «В крайнем случае КНР сможет обеспечить себя своим сланцевым газом, которого у нее триллионы кубических метров. Российский газ будет не нужен». Прошу простить, если упустил какие-то тезисы господ экспертов, которые объясняют, что контакты с Китаем вредны, невыгодны и бесперспективны. Напомним нашим читателям о том, зачем нам Китай и зачем Китаю мы.

Десять лет назад в Китае добывалось порядка 60 млрд куб. м природного газа. Это было чуть меньше, чем требовалось на тот момент стране, включая Гонконг. В прошлом году, по данным BP, в КНР было добыто 138 млрд куб. м газа. Рост колоссальный. Но и потребности страны на месте не стояли. Как и предполагалось планами на XII пятилетку (2011–2015), потребление газа в Китае увеличилось до 200 млрд куб. м. Основным импортером голубого топлива стала Туркмения (27,7 млрд куб. м в 2015 году), следом идут Австралия (7,2 млрд куб. м), Катар (6,5 млрд куб. м) и еще ряд стран.

Останавливаться на достигнутом КНР не собирается. Согласно планам на XIII пятилетку (2016–2020), потребление газа в стране должно вырасти до 300 млрд куб. м. В середине этого года исследовательский институт китайской нефтегазовой компании CNPC огласил прогноз, согласно которому потребление газа в Китае к 2030 году вырастет до 510 млрд куб. м, а к 2050-му — до 710 млрд куб. м.

Что касается импорта, то, по данным той же CNPC, ожидается его увеличение к 2030 году до 190–270 млрд куб. м. Именно с CNPC «Газпром» заключил контракт на поставку газа по «восточному» маршруту — по «Силе Сибири». Сейчас Китай импортирует 50–60 млрд куб. м. То есть запрос к внешним поставщикам вырастет минимум на 130 млрд куб. м.

Только за последние четыре года в Китае было введено семь СПГ-терминалов, и суммарные мощности Поднебесной превысили 55 млрд куб. м. Но в прошлом году была загружена лишь половина этого объема, а именно — 27,6 млрд куб. м. Не будем забывать и о планах по дальнейшему расширению этих мощностей.

Это говорит о том, что страна собирается покупать больше сжиженного газа. Есть традиционные китайские поставщики (например, Австралия), которые готовы расширить предложение. Хотя это предложение базируется на производствах с высокой себестоимостью, которая при нынешних ценах на нефть делает значительную часть из них нерентабельными, например, проект Gorgon. Центральная Азия тоже готова до 2020 года как минимум удвоить экспорт своего голубого топлива в Китай. Есть вероятность, что на газовый рынок Китая со всей своей мощью выйдет Иран.

Однако нужно понимать, что планы Китая зависят от множества факторов, главные из которых — изменения на рынке энергоносителей, развитие экологических проектов внутри страны и военная обстановка в Южно-Китайском море, а также на Ближнем Востоке.

Хорошим примером может послужить короткая эпопея с добычей в Поднебесной сланцевого газа.

В 2011 году американская Energy Information Administration провела обзор глобальных ресурсов сланцевого газа. У Китая «обнаружились» технически извлекаемые запасы сланцевого газа в объеме 36,1 трлн кубометров. Больше, чем у кого бы то ни было в мире. КНР развернула в этом направлении довольно бурную деятельность. Изначально прогнозировалось, что к 2015 году Поднебесная доведет добычу «нетради-ционного» газа до 50 млрд куб. м, а к 2020--му — до 120 млрд куб. м в год. Но по целому ряду причин в реальности общий объем добычи сланцевого газа в КНР к 2015 году достиг лишь 6 млрд куб. м. Планы пришлось пересматривать — до 30 млрд куб. м к 2020 году.

Неопределенным является фактор Ближнего Востока и Центральной Азии. Существуют оптимистические оценки, согласно которым к 2035 году Китай станет получать из Туркмении, Казахстана и Узбекистана 110 млрд куб. м газа против нынешних 30 млрд куб. м. Из них 80 млрд куб. м будет поставлять Туркмения. Для понимания ситуации: сейчас эта страна добывает порядка 72 млрд куб. м, а потребляет 34 млрд куб. м. При этом она вынашивает наполеоновские планы по строительству газопровода ТАПИ — в Индию, а также по выходу на европейский рынок. Одним словом, Туркмении придется очень постараться, чтобы через 19 лет оправдать возложенные на нее надежды.

Вопрос еще и в том, как будут развиваться события в регионе. Сейчас никто не способен предсказать, насколько расширится пояс нестабильности, не затронет ли он Иран и Туркмению. Вряд ли Китай готов ставить на центральноазиатскую карту свое экономическое и политическое будущее.

Обстановка в Южно-Китайском море тоже давит на китайские планы по импорту СПГ. В регионе нарастает напряженность. Нельзя исключать, что в какой-то момент одна из сторон может реализовать свое преимущество во флоте на Тихом океане и чисто физически не пустить метановозы в Китай.

Уверенность в светлом газовом будущем Китая укрепляет уголь. Китай сейчас потребляет не просто много угля, он потребляет больше угля, чем все остальные страны вместе взятые (50,2%). Уголь помог КНР стать крупнейшей промышленной державой на планете, но он же сейчас загрязняет крупные города и отчасти тормозит развитие экономики. Его начинают замещать газом.

Нынешние контрактные обязательства «Газпрома» перед КНР составляют 38 млрд куб. м с возможностью расширения. Российские трубопроводные поставки будет невозможно перекрыть даже сотней авианосцев, а в Восточной Сибири слишком малолюдно, чтобы раскачать ситуацию за счет диффузии терроризма и сепаратизма из близлежащих стран, как это можно сделать в Центральной Азии.

Не исключено, что в ближайшие годы могут произойти события, которые перекроят не только планы по расширению газового рынка Китая, но и весь геополитический ландшафт региона. Наше увлекательное время несет много неприятных сюрпризов. Но, если исходить из ситуации, сложившейся в настоящий момент, российский газ станет для Китая гарантией стабильности поставок, которые к тому же в кратчайшие сроки можно будет нарастить. При мирном развитии региона Россия вряд ли станет доминирующим поставщиком на газовом рынке Китая, но одну из лидирующих позиций займет однозначно.

Известия. 27.10.2016