Как пустеют порты Латвии
Вячеслав Самойлов
На днях глава «Транснефти» Николай Токарев на встрече с президентом России Владимиром Путиным заявил, что через два года Россия полностью откажется от транзита нефтепродуктов через Прибалтику. К 2018 году компания переориентирует экспортные потоки на собственные порты — Усть-Лугу и Приморск на Балтике и Новороссийск на Чёрном море. В самой Прибалтике к этому отнеслись двояко. Одни, естественно, сокрушаются о недополученной прибыли, зато другие уверяют, что, дескать, ничего страшного. Впрочем, и одни и вторые сходятся на том, что если Россия таким образом решила преподать «урок» недружелюбным прибалтам, то вряд ли он окажется должным образом усвоен.
За год — минус четыре миллиона тонн
«Если в прошлом году там (в Прибалтике — EADaily) переваливалось порядка 9 млн. тонн нефтепродуктов, то в этом году — 5 млн. тонн. До 2018 года, в ближайшие годы мы сократим этот грузопоток в район Прибалтики до нуля. Будем загружать свои порты, поскольку есть профицит мощностей. В соответствии с поручением правительства мы переориентируем грузопотоки с прибалтийских портов — Вентспилса, Риги», — сказал Токарев Путину. Общая загрузка российских мощностей, по словам главы «Транснефти», возможна на уровне 32 млн. тонн в год — и часть из них сейчас до сих пор не востребована.
Тут стоит напомнить, что в данном заявлении Токарева нет ничего нового — подобное он делал ещё на исходе 2014 года. Тогда «Транснефть» уже объявляла о своем отказе от услуг Риги и Вентспилса в пользу Приморска, Усть-Луги и Новороссийска. К тому моменту около 14 млн. тонн нефтепродуктов из России поступали в латвийские порты и там переваливались. Из этих объемов примерно 7,5 млн. тонн шли через систему трубопроводов «Транснефти», а ещё примерно столько же перегружались в цистерны для доставки портовым стивидорам. Но теперь это изобилие заканчивается. «Все меры технического порядка нами разработаны и предусмотрены. Сегодня последние согласования проводятся с „Российскими железнодорожными дорогами“, с нефтяными компаниями. Нужно сбалансировать финансовую составляющую всей этой схемы, чтобы была равнодоходность при изменении направлений грузопотоков. Задачу эту, мне кажется, мы решили, и в самое ближайшее время, может быть конец января — февраль 2015 года, уже начнется практический „разворот“ объемов в наши российские порты», — заявлял почти два года назад Н. Токарев. И за минувшее с тех пор время объем перевозки через Прибалтику действительно упал почти в два раза.
К слову, данный шаг готовился в течение многих лет, ведь россиян отношение к ним маленькой задиристой страны на берегу Балтийского моря стало раздражать уже давно. Порты Усть-Луга и тот же Приморск, уже сейчас отобравшие большую часть грузов у Прибалтики, начали развиваться 14−15 лет назад. Они как раз и создавались для того, чтобы минимизировать зависимость от прибалтийского транзита. Недаром все минувшие годы Литва, Латвия и Эстония отличались повышенным недружелюбием к своему восточному соседу и всячески давали это почувствовать. И символично, что «Транснефть» впервые объявила об очередной смене своих маршрутов именно под конец того самого года, в течение которого отношения России и Латвии ухудшились, по сути, до антарктического холода. Ранее, в 2006 г., Россия прекратила отгружать нефть через литовский порт Бутинге, в 2009-м — через украинскую Одессу.
Альтернативы нет
Деловых людей в Латвии риторика «Транснефти», естественно, печалит. Особенно расстроены железнодорожники, лишающиеся значительной части грузооборота. Тут надо понимать, что до недавнего времени «Латвийская железная дорога» (2% ВВП в государстве, 12 тыс. работников) считалась одним из наиболее перспективных и преуспевающих предприятий в республике. Поэтому немало представителей местной молодежи, обдумывающих житье, выбирают себе профессии машинистов, составителей поездов, дежурных по станциям, железнодорожных мастеров. В 2014 году тогдашний глава ЛЖД Угис Магонис, выступая в Даугавпилсе на 95-летии предприятия, откровенно признал факт того, что благоденствие латвийских железнодорожников целиком зависит от поставок с востока. По его словам, в обороте грузоперевозок не менее 77% приходится на уголь и нефтепродукты из России. «Альтернативы такому объему грузов нет»", — откровенно признал тогда чиновник.
Крайнюю степень расстройства выражает и градоначальник портового Вентспилса Айвар Лембергс, пользующийся славой самого хозяйственного мэра в Латвии. Ещё когда республика только присоединились к антироссийским санкциям, он предупредил: «Нам тогда проще пойти и всем вместе утопиться в Балтийском море. Транзит в Вентспилсе на восемьдесят процентов зависит от российских грузов. Если Латвия посмеет ввести экономические санкции против россиян, то РФ придется сделать то же самое». Надо сказать, в своё время Лембергсу уже довелось испытать мощный удар по хозяйству вверенного ему города, когда в 2003 г. та же «Транснефть» отказалась от транспортировки нефти через город (сейчас компания прогоняет через него лишь производные от «чёрного золота» — солярку, мазут, бензин). Этому решению предшествовал долгий хозяйственный спор обеих сторон о тарифах, о возможном приобретении части портовой инфраструктуры, в ходе которого неуступчивый Лембергс пытался «наварить» по максимуму и не шел на уступки. В итоге раздосадованный Сергей Григорьев, занимавший в то время должность вице-президента «Транснефти», посоветовал латышам «вязать носки, производить трикотаж и не биться за транзит». Та история многому научила прижимистого мэра.
В любом случае, в противоположность тому, что сейчас пишут некоторые латвийские СМИ, заявления Токарева на встрече с Путиным вовсе не стали для латышей неожиданностью. Руководитель Латвийской ассоциации портов Карлис Лейшкалнс признал, что планы России в отношении грузов энергоресурсов будут выполнены — и это станет болезненным ударом для Риги и Вентспилса. Поэтому, по его словам, уже сейчас «ведётся активная работа» над привлечением новых грузов, в том числе из Китая и Казахстана. «Важно, чтобы в этом процессе на внешнеполитическом уровне участвовали также высшие должностные лица государства. А предприниматели уже занимаются привлечением конкретных грузов», — подчеркнул Карлис Лейшкалнс.
Экономика — побоку!
Премьер-министр Латвии Марис Кучинскис тоже напоминает о том, что «ещё несколько лет назад Россия заявила о развитии своих портов и сокращении транзита». Тем не менее, по словам главы правительства, прекращение перевалки нефтепродуктов и угля — вызов для страны и его можно преодолеть только интенсивной работой. «Мы можем назвать это нашим вызовом, потому что нам надо очень интенсивно работать. Во-первых, чтобы привлечь другие грузы из Китая, Белоруссии, Казахстана. Во-вторых, это, конечно, и сигнал, что мы должны поднять уровень своего сервиса и своих предложений», — отметил Марис Кучинскис.
Сейчас некоторые эксперты говорят, что основную часть грузопотока латвийских портов составляют всё же не нефтепродукты, а контейнерные перевозки. А их так быстро увести из Латвии не получится, ибо тамошние порты пока ещё выигрывают у российских по части транспортных тарифов и удобства таможенных процедур. Впрочем, из-за того, что перегрузка российского угля и нефтепродуктов через Рижский свободный порт (РСП) в этом году уже сократилась на 10,8%, латвийская экономика недополучила около 40 миллионов евро. Данное свидетельство высказал сам вице-мэр Риги и председатель правления РСП Андрис Америкс, добавив, что сокращение транзита угля прогнозировалось ещё в прошлом году — после того, как Россия перенаправила поток угля на свои дальневосточные порты. «Надо считать: что и сколько стоит там, в России, и здесь. Например, услуги перевалки дизтоплива. В России это обходится в два раза дороже, чем в Риге. Конечно, если приплюсовать расходы на перевозку по железной дороге и внутренние российские скидки, цена выравнивается. Но мы всё равно остаёмся для россиян большим и удобным портом», — подчеркнул вице-мэр.
Америкс пояснил, что каждая перегруженная через РСП тонна грузов даёт латвийской экономике около десяти евро, из которых один евро остаётся в порту, а оставшиеся девять идут в экономику в виде налогов и зарплат. «Сегодня ожидать улучшения экономических отношений Латвии и России может разве что очень положительно настроенный человек», — признал он. В свою очередь, Карлис Лейшкалнс напоминает, что о желании свести к минимуму поток российских грузов через Латвию политики РФ говорят на протяжении последних двадцати лет. «Особенно эта тема муссировалась в 1988-м и 2008-м году — тогда газеты писали, что это свершившийся факт. И вот сейчас… Любая ситуация драматична, если речь идёт об уменьшении грузов. Это очень серьёзно, потому что прошлом году латвийские порты перегрузили 25 млн. тонн нефтепродуктов. Это огромное количество для нашей экономики. Поэтому мы ищем замещающие продукты», — сказал Лейшкалнс.
Однако проблемы портовиков и железнодорожников весьма мало тревожат многих латвийских элитариев. Сейчас в правящей коалиции страны состоят три партии — праворадикальный Национальный блок, жёстко проамериканское «Единство» и условно-прагматический Союз «зеленых» и крестьян (лидером которого является вышеупомянутый Лембергс). Однако, как представляется, мощностей СЗК всё же недостаточно, чтобы скорректировать внешний курс в сторону налаживания отношений с восточным соседом. Политики Нацблока и «Единства» как об одной из главных задач, стоящих перед государством, рассуждают о необходимости демонтажа рижского монумента Освободителям, являющегося объединительным символом местной русской общины. Ни возможность кровавой конфронтации с русскоязычными (на День Победы у памятника собирается до 150 тысяч празднующих), ни негативная реакция России латышских политиков не беспокоят. Похоже, некоторые даже стремятся к этому, дабы иметь возможность «закрутить гайки». Им нужна «латышская Латвия», а экономическое благосостояние — дело глубоко третьестепенное.
EADaily. 20.09.2016
