ВЭБ: экономике не на что опереться

Елизавета Базанова, Маргарита Папченкова

«Шторм еще не завершился, свет в конце туннеля уже виден», – оценили состояние российской экономики аналитики Внешэкономбанка (ВЭБ). Прогноз составляет бывший замминистра экономического развития Андрей Клепач.

Основным стимулом оживления экономики станут более высокие цены на нефть, говорится в обновленном прогнозе ВЭБа на 2016-2020 гг. Прогноз среднегодовой цены Urals на 2016 г. повышен с $35 до $40-41/барр., в 2017 г. ВЭБ ждет $51, к 2020 г. цена вырастет до $57. При росте цен на нефть и снижении процентных ставок (до 9,5% к концу 2016 г. и 6,25% к 2020 г.) экономика перейдет к росту: в 2017-2020 гг. он составит около 1,6%, ждет ВЭБ. В 2016 г. ВВП сократится на 0,6-0,7% (прогноз Минэкономразвития – падение на 0,2%), в 2017 г. экономика выйдет на траекторию роста – на 0,7% (рост на 0,8%). В 2020 г. рост может ускориться до 2,5%. Правда, такие темпы все равно будут ниже мировых, говорится в докладе.

С ростом цен на нефть укрепится и рубль – до 52,8 руб. к 2020 г., реальный эффективный курс вырастет более чем на 30%. На фоне укрепления рубля и умеренного восстановления спроса к 2017 г. инфляция замедлится до 4,9% и дальше не будет превышать целевого показателя ЦБ в 4%. Помешать восстановлению может новая волна мировой рецессии, а с ней и падение цен на нефть в конце 2018–2019 гг., указывают аналитики ВЭБа.

Но слишком крепкий рубль может ударить по конкурентоспособности промышленности и сократить ресурсы для инвестиций, предупреждает ВЭБ. В 2016 г. из-за укрепления рубля доля валовой прибыли и валовых смешанных доходов в ВВП в 2016 г. может сократиться с 44% до 40,5%. Для смягчения эффекта ЦБ должен переориентироваться с цели снижения инфляции до 4% в сторону сдерживания укрепления рубля за счет интервенций на валютном рынке, предлагает ВЭБ. При наращивании резервов до целевого уровня $500 млрд к 2020 г. укрепление рубля будет более мягким: к 2020 г. курс доллара составит 62 руб., а в реальном выражении рубль укрепится к 2020 г. по отношению к 2016 г. только на 14%.

Поддержать рост инвестиций ВЭБ предлагает за счет бюджета. По оценкам ВЭБа, инвестиционные расходы бюджета могут составить от 0,5 трлн до 1,2 трлн руб. При таком сценарии инвестиции могут вырасти до 8,5% уже в 2017 г. (против 2% в базовом прогнозе) и до 10,5% в 2018 г. (4,4%), ждет ВЭБ. Это увеличит и темпы роста потребления – в среднем за год на 0,7 п. п. Больший спрос добавит к росту ВВП в 2017-2020 гг. 0,3 п. п. ежегодно, а прирост инвестиций – еще 2 п. п. При этом создание новых мощностей позволит увеличить потенциал экономики на 1,3% к 2020 г. Еще одно условие – более активное снижение процентных ставок, пишет ВЭБ.

Это очень простые рецепты, но стоят ли они того, учитывая, что они будут достигнуты ценой макроэкономической стабильности, скептична директор центра макроэкономических исследований Сбербанка Юлия Цепляева. Бюджетные расходы на инвестиции еще больше проедят резервы, а суверенные фонды не бесконечны, тем более в преддверии выборов; есть риск подойти к следующему шоку незащищенными, без резервов, предупреждает Цепляева. Второй рецепт – искусственное ускоренное снижение ставки – проинфляционное решение, учитывая, что доходы населения и так под большим давлением, продолжает Цепляева. К тому же денег много, у компаний в 2015 г. была феноменальная прибыль, которую они боятся инвестировать из-за слишком высоких рисков. Прибыль есть только у сырьевых экспортеров, которые хранят их на счетах в банках, а банки не хотят выдавать их среднему и малому бизнесу – только под слишком высокие ставки, спорит федеральный чиновник.

Искусственное сдерживание укрепления рубля – самый вредный рецепт, продолжает Цепляева: как показал опыт, именно гибкий плавающий курс позволил экономике так быстро адаптироваться к кризису. Курс нельзя сдерживать ни от падения, ни от укрепления, считает она. Рост выше 1,5-2% в ближайшие годы вряд ли достижим, но и добиваться его любой ценой нельзя, считает Цепляева, единственный выход – стремиться к долгосрочному росту за счет структурных реформ.

Бизнес не инвестирует не только из-за высоких рисков, но и из-за отсутствия высокой премии за этот риск, из-за отсутствия спроса, спорит высокопоставленный чиновник: «Инвестиции идут вслед за ростом спроса, а не наоборот, а если экономика в стагнации, идет жесткая бюджетная консолидация и падение спроса, компании не видят стимула в инвестициях».

Ведомости. 15.08.2016