Три дня в августе: Москва в поисках решения проблем Кавказа
Саркис Мартиросян
В течение трех дней в августе президент России Владимир Путин принял участие в трех важных встречах, имеющих важное значение для политических и экономических процессов в регионе бывшего советского Закавказья. Речь идет о состоявшейся 8 августа в Баку трехсторонней встрече президентов Азербайджана, Ирана и России; о переговорах лидеров России и Турции в Константиновском дворце в Стрельне под Санкт-Петербургом 9 августа, а также о встрече президента России и Армении на следующий день в Москве.
Прежде всего, отметим, что на встрече в Баку доминировала тема трехстороннего экономического сотрудничества. «Ритм Евразии» уже писал об этом. Чтобы не повторяться, отметим лишь некоторые другие сюжеты. Так, ярко проявилось намерение Москвы и Баку увеличить двусторонний товарооборот. В частности, предполагается продолжить сотрудничество в военно-технической сфере, и уже 10 августа вице-премьером РФ Д. Рогозиным было сделано заявление о готовности госкомпании «Вертолеты России» открыть в Азербайджане сервисный центр. Баку также продемонстрировал заинтересованность в покупке 10 гражданских пассажирских самолетов МС-21 российского производства.
Как заявил министр энергетики РФ Александр Новак, Москва и Тегеран обсуждают возможность строительства на юге Ирана завода по сжижению газа и своповых поставок с него СПГ в обмен на поставки Россией природного газа через Азербайджан на север Исламской Республики. Кроме того, со стороны «Росатома» идут интенсивные переговоры по проекту строительства энергоблоков АЭС «Бушер». Вполне возможно, что это строительство может начаться до конца 2016 года. Весьма перспективным остается сотрудничество между российскими и иранскими энергетическими компаниями на Каспии. В ходе саммита рассматривался вопрос о совместной борьбе с международным терроризмом и гуманитарной помощи Сирии (эта тема больше интересовала Москву и Тегеран).
По итогам встречи была принята трехсторонняя декларация, в которой были отражены все вышеупомянутые вопросы. Что касается проблемы урегулирования нагорно-карабахского конфликта, то как таковой он не был упомянут в декларации, однако в тексте документа был следующий пункт: «Стороны считают, что неурегулированные конфликты в регионе являются существенным препятствием для регионального сотрудничества, и в связи с этим стороны подчеркивают важность их скорейшего мирного урегулирования путем переговоров на основе принципов и норм международного права, а также принятых по ним решений и документов».
Президент И. Алиев в своем выступлении представил следующую интерпретацию этого пункта: «Иран и Россия с уважением относятся к территориальной целостности, независимости и суверенитету Азербайджана и что обе стороны неоднократно заявляли, что проблема должна быть урегулирована на основе норм международного права и в рамках территориальной целостности Азербайджана». В свою очередь, президент Х. Роухани дал понять азербайджанской стороне, что Тегеран не хотел бы делать каких-то однозначных заявлений в отсутствие других сторон конфликта.
Что касается главы Российского государства, то, предвидя дискурс по нагорно-карабахской проблематике, накануне отбытия в Баку он дал достаточно пространное интервью азербайджанскому информационному агентству «Азертадж». В данном интервью не содержалось каких-либо однозначных оценок, В. Путин призвал конфликтующие стороны к компромиссу, а также, как мы предполагаем, направил ряд месседжей, которые до сих пор не очень внимательно воспринимаются в Ереване. В частности, из интервью можно сделать вывод, что предложения Москвы по Карабаху согласованы с другими сопредседателями Минской группы ОБСЕ, т. е. США и Францией. Вместе с партнерами российская сторона стремится к максимальной минимизации угрозы возобновления боевых действий в Нагорном Карабахе. «Хочу особо подчеркнуть, что мы отнюдь не пытаемся навязать Азербайджану и Армении какие-то готовые рецепты. Стороны должны договориться сами, без давления извне, найти взаимоприемлемые решения. Это наша твердая позиция… Конечной целью урегулирования должна стать договоренность, при которой ни одна из сторон не была бы ни победителем, ни побежденным, уступки были бы взаимными, выгоды для каждой из сторон стали ясными для общественного мнения и в Азербайджане, и в Армении», – думается, эти слова В. Путина – лучший ответ тем, кто муссирует слухи о наличии каких-то особых «планов» Москвы, предполагающих односторонние уступки армянской стороны.
Россия не является геополитическим заложником конфликта и придерживается принципа равноудаленности, поддерживая по этому вопросу отношения с Ереваном и Баку практически одного уровня, хотя Армения является членом ОДКБ и ЕАЭС.
Российско-турецкое сближение не должно вызывать опасения в Ереване относительно перспектив нагорно-карабахского урегулирования. Все новые региональные форматы сотрудничества (в том числе Азербайджан–Иран–Россия) будут способствовать мирному урегулированию, а не военному сценарию нагорно-карабахского конфликта.
В целом главный тренд встречи в Баку – геоэкономический и рассчитанный на среднесрочную и долгосрочную перспективу. Москва и Тегеран и далее будут вести линию на то, чтобы максимально отдалить Азербайджан от поглощённой в последний год внутренними проблемами Турции. Последняя оказалась в сложнейшем экономическом и политическом положении после того, как испортила отношения с Россией, ЕС и США, а также в связи с неудавшейся попыткой переворота в минувшем июле. В сложившейся ситуации, исходя, прежде всего, из экономических интересов, Анкара предприняла ряд шагов по нормализации отношений с Россией. Встреча В. Путина с президентом Турции Р. Эрдоганом была первой, после того как в конце прошлой осени турецкий истребитель F-16 сбил над Сирией российский бомбардировщик Су-24. Некоторые эксперты, в том числе и российские, даже заговорили о том, что, мол, Турция вот-вот станет важнейшим военно-политическим партнером Москвы; особенно в это верилось ввиду обострения отношений Анкары с ее союзниками в Брюсселе и Вашингтоне.
Однако, на наш взгляд, эти выводы представляются весьма сомнительными, учитывая, что у Анкары и Москвы по-прежнему прямо противоположные цели в Сирии. Москва последовательно поддерживает администрацию президента Б. Асада, а Анкара достаточно последовательно поддерживает структуры и воинские подразделения «Исламского государства» и «Джебхат-ан-Нусры» (здесь произошла своеобразная смена вывески, и организация теперь называется «Джабхат Фатх Аль-Шам»). Анкара оказывает прямую помощь исламистам оружием, боеприпасами, скупает у них нефть, тем самым обеспечивая относительное устойчивое финансирование, а также держит открытой турецко-сирийскую границу. Пограничные переходы на границе с Сирией с 1 августа временно закрыты, но, скорее всего, после стабилизации ситуации в Турции, они вновь будут открыты. Изменить свою позицию Анкаре на сирийском направлении очень непросто, т. к. здесь она действует в альянсе с Саудовской Аравией и Катаром. Таким образом, расхождения Москвы и Анкары по Сирии в полной мере так и не были нивелированы.
Остаются серьезные разногласия по курдской теме. Де-факто курды являются союзниками Б. Асада и Москвы в борьбе против «Исламского государства» и «Джебхат-ан-Нусры». Россия не хочет уступать Турции в вопросе курдов, как это было сделано в 1990-х годах, когда она отказалась от поддержки РПК в обмен на сдержанность Турции в вопросе Чечни и Северного Кавказа.
Ключевым для успешного продвижения российско-турецкого политического взаимодействия является вопрос доверия лидеров, однако его вполне вероятный дефицит вряд ли будет главным препятствием в вопросе реализации масштабных экономических проектов. При этом очевидно, что при реализации проекта «Турецкий поток» и вообще создании ориентированного на Южную Европу газового хаба в Турции Москва хотела бы подстраховаться. Кроме того, Анкара продолжает оказывать достаточно чувствительное влияние на формирование гуманитарной и отчасти религиозной среды не только в бывших тюркоязычных республиках постсоветского пространства, но и в ряде тюркоязычных республик самой России. На территории Турции действует целая сеть диаспоральных организаций, ориентированных на дестабилизацию ситуации на Северном Кавказе и в Крыму. Лишать себя такого рычага для манипулирования ситуацией в некоторых регионах России Анкара явно не желает.
Таким образом, говорить о каких-то крупных геополитических договоренностях между Москвой и Анкарой явно преждевременно. Речь может идти лишь о частичной перезагрузке и шагу к нормализации двусторонних отношений. Однако «независимая пресса» в Ереване, умело играя на фобиях почти 100-летней давности, когда в результате политической сделки между большевистской Россией и кемалистской Турцией Армения лишилась части своих территорий, пытается убедить общественное мнение в том, что история 1920 года может повториться, если Ереван не изменит своей геополитической ориентации. Речь ведут о необходимости разрыва армяно-российских отношений, выхода из ОДКБ и ЕАЭС с дальнейшим переходом под патронаж НАТО.
Однако ссылка на исторические аналогии в данном случае смахивают на информационно-политтехнологический прием, который, по замыслу его инициаторов, должен коренным образом переменить вектор общественных настроений в Армении на прозападный. При этом «независимая пресса» и «говорящие головы» в стране как-то умалчивают о том, что турецкие официальные лица и серьезные эксперты Турции в долгосрочной перспективе не склонны рассматривать российско-турецкое сближение в качестве серьезной альтернативы прочим направлениям турецкой внешней и оборонной политики. Турецкое экспертное сообщество скорее склонно больше говорить о «нормализации», причем неокончательной, двусторонних связей с Россией как важнейшим торгово-экономическим партнером.
В этой ситуации 10 августа состоялась встреча президента РФ В. Путина с президентом Армении С. Саргсяном. Естественно, Москва проинформировала руководство страны-союзника о встречах с его соседями в Баку и Стрельне. Конечно, не мог не рассматриваться и карабахский вопрос, и подходы Москвы явно были вновь подтверждены. Стороны должны путем переговоров найти взаимоприемлемое решение сами. Сопредседатели Минской группы ОБСЕ, в том числе и Россия, могут этому способствовать, стать гарантами соблюдения безопасности и т. п., но не вправе навязывать сторонам конфликта собственных решений. В настоящее время главной задачей российской дипломатии является недопущение нарушения режима прекращения огня и создание условий, которые позволили бы воплотить оговоренные на переговорах компромиссы на практике. Важнейшим из этих условий является полная имплементация соглашений 1994 и 1995 гг. «О прекращении огня» и «Об укреплении мер доверия в зоне нагорно-карабахского конфликта». Вместе с тем Москва продолжит продавать оружие Азербайджану и поставлять оружие Армении в рамках имеющихся и будущих договоренностей.
Встреча Владимира Путина с Сержем Саргсяном 10 августа 2016 г.
Консолидированная позиция Еревана по урегулированию нагорно-карабахского конфликта, изложенная президентом С. Саргсяном, может быть представлена следующими тезисами:
- необходимо полное выполнение вышеупомянутых соглашений 1994-1995 гг., а также договоренностей, достигнутых в мае с. г. в Вене (при посредничестве Минской группы ОБСЕ) и в июне (при посредничестве президента В. Путина);
- народ Нагорного Карабаха должен сам определить свою судьбу в ходе юридически обязывающего референдума; Нагорный Карабах не может оставаться в составе Азербайджана. Это месседж о том, что армянская сторона готова к компромиссам, но они не могут быть односторонними: гипотетический вывод армянских подразделений из подконтрольных им районов «зоны безопасности» должен сопровождаться серьезными подвижками в вопросе будущего статуса НКР.
В целом, как нам представляется, во время встречи двух президентов был обсужден широкий круг вопросов, касающихся двусторонних отношений, а также июльские события в Ереване, когда группа вооруженных радикалов «Сасна црер» захватила расположение полка патрульно-постовой службы полиции и заложников. Напомним, что помимо требований об освобождении своего лидера Жирайра Сефиляна радикалы выдвинули и два других: не допустить сдачу районов «пояса безопасности» без юридически обязательных гарантий безопасности Арцаха, а также об отставке президента Саргсяна.
Это обстоятельство указывает на то, что президент Армении находится под мощнейшим давлением в своей собственной стране и его возможности маневрирования достаточно ограничены. Скорее всего, июльские события в Ереване могли быть среди тем, которые обсуждались между президентами за закрытыми дверями. Надо полагать, что официальный Ереван должен внести ряд коррективов в свою внешнеполитическую линию с учетом того, что общая региональная ситуация изменилась, прежде всего, в связи с постепенной отменой санкций против Ирана.
Вашингтон в связи с разворачивающейся в США президентской предвыборной кампанией взял временную паузу в регионе Южного Кавказа и лишь отслеживает складывающуюся ситуацию. Скорее всего, рост политико-дипломатической активности США в регионе можно ожидать только в начале весны следующего года. Москва достаточно умело пользуется этим «окном» и продвигает свои интересы. Однако её шаги к нормализации отношений с Турцией не означают, что Анкара перестает быть членом НАТО и геополитическим оппонентом РФ в регионе Южного Кавказа.
Все вышеизложенное должна учесть и «независимая пресса» Армении, антироссийские тренды которой в последние две недели бьют все возможные «рекорды». Тем самым создается ложная иллюзия того, что Армения должна немедленно уйти из зоны влияния России. Естественно, глашатаи этой идеи умалчивают, чем это может закончиться для Армении и Нагорного Карабаха.
______________________
Фото – http://www.kremlin.ru/events/president/news/52683
Ритм Евразии. 18.08.2016
