Геополитические проекты в Центральной Азии зависят от энергетических возможностей стран региона

Замир Каражанов

Власти Кыргызстана за короткое время провалили переговоры с таджикскими энергетиками о поставках электричества и прощально помахали российской компании «Русгидро», которая планировала как раз обеспечить страну недостающими объемами энергии. Нелепое совпадение, но оно между тем проливает свет на состояние энергетической отрасли как республики, так и Центральной Азии в целом.

10 августа Бишкек официально денонсировал договор с Русгидро. Российская компания планировала построить каскад Верхненарынских ГЭС (четыре электростанции), благодаря чему Кыргызстан должен был нарастить годовую выработку электричества до 942,4 млн кВт*ч, заметно увеличить экспортные возможности, а не покупать электричество у соседей.

В том, что Русгидро покинул Кыргызстан, не стоит искать подвоха. Как сказал президент страны Алмазбек Атамбаев на переговорах с российским коллегой Владимиром Путиным, «политической подоплеки в сложившейся ситуации нет». Причиной «отставки» стало то, что Русгидро не в состоянии привлечь деньги в энергетический проект Кыргызстана. Объяснение, может, логичное, но странное. Ведь на сайте компании представлены проекты, в которых занят Русгидро, а они все достаточно капиталоемкие.

Интересно, что инцидент с российской компанией стал не единственным за последнюю неделю, характеризующим ситуацию в энергетической отрасли как Кыргызстана, так и в Центральной Азии в целом.

Если решение по Русгидро было ожидаемым событием, то фиаско на переговорах с таджикскими энергетиками о покупке электричества стало неожиданным. Велись они с начала года, но закончились тем, что гости из Душанбе объявили о том, что электроэнергия им самим нужна в связи с ростом потребности насосных станций в Согдийской области. Но, скорее всего, стороны не договорились о цене за электроэнергию.

«Первоначально таджикская сторона выставляла цену в 3,2 цента за кВт*ч (электроэнергии. – Ред.), а мы предлагали 2,5. Примерно полмесяца назад они снизили стоимость до 3 центов, мы настаиваем на прежних позициях», – сказал в мае гендиректор ОАО «Электрические станции» Таалайбек Толубаев.

В Кыргызстане допускают, что нехватку электричества в объеме 200 млн. кВт*ч энергии удастся покрыть собственными силами. По оценке Т. Толубаева, в этом году приток воды будет на 94% выше среднегодовой нормы. О том, что страны ввязались в торг, говорит тот факт, что энергия, минуя Согдийскую область, ушла в Афганистан по цене 3,7 цента за кВт*ч.

«В целом за первое полугодие в исламскую республику (Афганистан. – Ред.) было экспортировано 638 млн. 982 тыс. кВт*ч электричества, что на 66,2 млн кВт*ч, или на 11%, больше, чем за этот же период прошлого года», – сообщил министр энергетики и водных ресурсов Таджикистана Усмонали Усмонзода. Тут же он подчеркнул, что поставки электричества будут происходить в летний период. В год Таджикистан генерирует 17-18 млрд. кВт*ч энергии, а потребляет 22-24 млрд. кВт*ч, дефицит составляет 5 млрд. кВт*ч. Избыток энергии наблюдается только в летний период в объеме 1,5 млрд. кВт*ч, который Душанбе планирует продавать.

Иными словами, позиции Таджикистана в качестве экспортера энергии шаткие. Только ли его одного? Кыргызстан до недавнего времени также поставлял электричество в Казахстан, Узбекистан и Китай, а с 2014 года из поставщика превратился в потребителя. По оценкам экспертов, в стране спрос на свет ежегодно растет на 12%, при этом генерирующие мощности остались на прежнем уровне. В какой-то степени это связано с изменением структуры потребления света. Если в 1990 году на долю заводов и фабрик шло 38% вырабатываемой энергии, то сегодня 16%.

Главным потребителем света стало население – до 52%, что является ахиллесовой пятой. Электричество в Кыргызстане дешевое – 2 цента за кВт*ч. Столь низкий тариф учитывает не столько экономическую действительность, сколько политическую, опыт революционных смен власти. Поэтому власти отказались закупать электричество в Таджикистане по цене 3 центра за кВт*ч. Ясно, что с такой структурой потребления электричества в перспективе на энергокомплекс страны давление будет оказывать демографический рост.

Несмотря на то, что свет и тепло в Кыргызстане и Таджикистане «прожигает» население, а сами страны в зимний период испытывают дефицит энергии, обе республики горят желанием продавать электричество соседям. Так, в мае в таджикском городе Турсунзаде торжественно стартовал многообещающий энергетический проект CASA-1000, который свяжет производителей и потребителей электроэнергии в Центральной и Южной Азии. Кураторами проекта выступили Всемирный банк, госструктуры США, Великобритании и Австралии. Ожидается, что благодаря ему Кыргызстан и Таджикистан смогут продавать до 5 млрд кВт*ч электроэнергии.

Душанбе и Бишкек имеют большой потенциал в гидроэнергетике, но он не освоен. По оценке киргизских экспертов, на реке Нарын и ее притоках можно вырабатывать 30 млрд. кВт*ч энергии, а пока используется не более 10% гидроресурсов. Такую тенденцию констатируют не только в Бишкеке. Как сообщил на открытии CASA-1000 таджикский президент Эмомали Рахмон, «производственные мощности гидроресурсов в Таджикистане составляют более 527 млрд кВт*ч, из которых к настоящему времени освоены лишь 5%».

Очевидно, что с CASA-1000 связывают реанимацию энергетического комплекса и приток инвестиций. «Кроме того, этот проект поможет стране добиться энергетической независимости, в которой мы так нуждаемся», – подчеркнул Э. Рахмон. Такую же цель преследует Кыргызстан. При этом мощностей двух стран пока недостаточно для того, чтобы в полный голос говорить об экспортных возможностях.

Энергетика выступает не только двигателем суверенных экономик, но и процесса интеграции. К примеру, государства Евросоюза проводят общую энергетическую политику и обеспечивают энергетическую безопасность. В Евразийском союзе недавно также обсуждали перспективы создания единого энергетического рынка. Схожая картина наблюдается в Северной Америке. Все это нормальная практика процесса сближения экономик.

Ситуация в Центральной Азии, дисбаланс в энергетической отрасли, ее запущенное состояние и несогласованная политика стран региона говорит о том, что перспективы углубления сотрудничества в экономической сфере невысокие. А о создании общего рынка или Центрально-Азиатского союза – с подобной инициативой Астана обращалась к соседям в 90-х годах - не стоит думать. К примеру, если Кыргызстан вошел в ЕАЭС, то Таджикистан не спешит следовать за своими соседями по региону.

Зато контуры CASA-1000 издалека напоминают американский проект Большой Центральной Азии, куда наряду с пятью бывшими советскими республиками принято включать еще Афганистан и даже Пакистан. Хотя экономические, политические и гуманитарные связи между странами пока оставляют желать лучшего. Уместно вспомнить и другой проект – ТАПИ, который подразумевает поставки природного газа из Туркменистана в Афганистан, Пакистан и Индию, реализующийся под патронажем американских властей.

Все это закладывает неплохой фундамент под энергетическую Большую Центральную Азию. По крайней мере, позволяет надеяться на то, что вслед за формированием энергетического рынка произойдет сближение экономик вовлеченных стран. Как заметил премьер-министр Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков: «CASA-1000 – это демонстрация воли к сотрудничеству между странами региона». Мегаэнергетические проекты не останавливает даже то обстоятельство, что в Афганистане пока нет мира. Хотя известно, что энергетическая отрасль не терпит нестабильности. Особенно, когда речь идет о транзите нефти или газа.

Любопытно, что CASA-1000 не решает водно-энергетическую проблему, хотя избежать ее не удастся. Как отметил заместитель госсекретаря США Дэниэл Розенблюм, «США не заинтересованы в том, чтобы выступать в роли посредников в спорах по водно-энергетическим вопросам. Мы надеемся, что страны решат эти проблемы самостоятельно, сев за стол переговоров». В этом случае CASA-1000 может обострить противоречия между странами Центральной Азии, вместо того чтобы вывести их на новый уровень развития.

CASA-1000 – это попытка поделить шкуру неубитого медведя, т. к. желание стран заработать на экспорте энергии не отвечает их возможностям. Бишкек, вместо того чтобы схватить птицу счастья за хвост, и вовсе расторг договор с Русгидро. Но ушла не компания, а Россия! Остаётся выяснить, кто займет освободившееся место под солнцем. В кулуарах называют потенциальных инвесторов из нескольких стран. Скорее всего, выбор будет очевидным и банальным для Центральной Азии.

Хорошие шансы продолжить строительство ГЭС на реке Нарын имеют китайские компании. У них уже есть опыт работы в регионе. В Казахстане при их участии построена Мойнакская ГЭС. По сложности она не уступает объектам в Кыргызстане. Китайские специалисты пробили в горной скале туннель для стока воды, а Харбинский завод электромашин поставил генераторы. Даже кредит был выделен Банком развития Китая.

Для КНР, которая сталкивается с сокращением экспорта, энергетические проекты в Кыргызстане – подарок судьбы. К примеру, работы на Мойнакской ГЭС в Казахстане обошлись в 300 млн. долларов, гидростанции у соседа, скорее всего, также оценят в несколько сот миллионов долларов. Часть средств осядет на счетах китайских компаний.

Но только ли деньги привлекают китайскую сторону? Очевидно, нет! КНР уже сейчас скупает электричество в Кыргызстане. В 2011 году Поднебесная импортировала 2,6 млрд кВт*ч энергии, а в 2012 году – 1,5 млрд. Снижение закупок связано с нехваткой генерируемых мощностей в Кыргызстане. Но дело поправимое, если будут введены в строй новые электростанции.

Китай может стать главным потребителем электричества. В отличие от Астаны, Бишкек ищет не подрядчика для строительства ГЭС, а будущего собственника или совладельца. Ведь именно он возместит убытки Русгидро, а не бюджет республики. Но кто заказывает музыку, тот и танцует девушку! Работу киргизских ГЭС в таком случае будут определять компании из Китая, которые не только нацелены на прибыль, но и являются проводниками интересов государства.

Китайские власти не скрывают, что заинтересованы в промышленном развитии западных регионов страны. И для этого им потребуется энергия, которую они могут получить в Кыргызстане. Их планы не ограничиваются этим. Несколько лет назад глава КНР Си Цзиньпин анонсировал политику «Экономический пояс Шелковый путь». Речь зашла не только о транзите грузопотока, но и об углубление сотрудничества Китая с евразийскими странами. В том числе в «сфере взаимосвязанности энергетической инфраструктуры».

Нет смысла гадать, чтобы понять, что энергетика Кыргызстана станет работать, в первую очередь, на новую политику Китая в регионе. Но взамен Бишкек получит гарантированный рынок сбыта вырабатываемой энергии, нарастит генерирующие мощности и даже обеспечит свою энергетическую безопасность. Что не менее важно, Кыргызстан получит еще и союзника, без которого ему трудно будет модернизировать энергетический комплекс, не вызвав при этом упреки со стороны Узбекистана.

Интересно, а какая модель оптимальна для России, которая, по оценке ряда экспертов, стремится сохранить под собой южное подбрюшье? Ассоциации напрашиваются с энергетической системой, которая действовала в советские годы, когда пять республик и Россию связывало единое плановое хозяйство. Но по иронии судьбы именно она сегодня вызывает бурные дискуссии не только на экспертном уровне, но и на политическом. Чего стоят слова узбекского лидера Ислама Каримова об угрозе войны в регионе.

До войны пока дело не дошло, а вот экологическая катастрофа случилась. Высохшее море Арал стало результатом функционирования прежнего водно-энергетического режима работы рек региона. Поэтому новая энергетическая модель должна учитывать много факторов, от которых зависит устойчивое развитие Центральной Азии. А это – и экология, и нужды экономики, и потребности населения в питьевой воде.

Россия тоже вынашивает геополитические сценарии в регионе. Стоит ли удивляться тому, что в ЕАЭС заговорили о создании энергетического рынка. Правда, речь идет об углеводородном сырье. Складывается впечатление, что Россия не борется за право повлиять на русла рек Центральной Азии и за гидроэнергетическое будущее региона. Чего не скажешь о других странах. Ведь прежде, чем Россия в лице Русгидро покинула Кыргызстан, раньше она сделала это в Таджикистане, где обговаривалось строительство Рогунской ГЭС. К слову, в июле текущего года достраивать данную ГЭС взялась итальянская компания Salini Impregilo S.p.A.

Очевидно, что и Бишкек, и Душанбе стремятся к одной цели – обеспечить энергетическую безопасность, удовлетворить потребности населения в тепле и свете, а также продавать дешевое электричество. Вопрос в том, кто, как и на каких условиях поможет им достичь поставленной цели.

Ритм Евразии. 20.08.2016