Что мешает торговле между ЕАЭС и АСЕАН

Поможет ли нам АСЕАН стать частью мегарегиональных торговых проектов

Варвара Ремчукова

Формирование мегарегиональных торговых блоков, таких как Транстихоокеанское торговое партнерство (ТТП), Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП), а также Региональное всеобъемлющее экономическое партнерство (РВЭП), вызывает у России усиливающийся интерес, который временами перерастает в обеспокоенность.

Действительно, с одной стороны, мегарегиональные соглашения в ряде сфер предлагают совершенно новое регулирование, выходящее за рамки унифицированных договоренностей стран во Всемирной торговой организации (ВТО), к правилам которой мы все еще адаптируемся. С другой стороны, с учетом геополитического контекста и состава участников мегарегиональных проектов может сложиться впечатление, что эти блоки концептуально направлены против стран, в них не входящих. Россия не собирается отставать от общемирового тренда по заключению преференциальных торговых соглашений (ПТС), содержащих в себе «глубокие» и институциональные положения. Определенные возможности и ожидания в этой области связаны с азиатским регионом. В частности, о потенциале формирования зоны свободной торговли между Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) и Ассоциацией стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) говорилось на недавнем форуме Россия–АСЕАН в Сочи. И уже через неделю – 27 мая – поступили сообщения о готовности Сингапура сформировать со странами ЕАЭС зону свободной торговли к 2018 году.

20-летие диалога Россия–АСЕАН

Прошедший 19–20 мая в Сочи саммит Россия–АСЕАН в очередной раз заставил задуматься о мотивах, по которым РФ в составе ЕАЭС стремится участвовать в преференциальном торговом сотрудничестве. Мероприятия саммита прошли в атмосфере дружеского сближения России и стран АСЕАН: Индонезии, Вьетнама, Сингапура, Таиланда, Филиппин, Малайзии, Брунея, Лаоса, Камбоджи и Мьянмы. Президент РФ Владимир Путин провел встречи с главами государств АСЕАН, продемонстрировав готовность к энергичному диалогу на самом высоком уровне. Были озвучены планы России инвестировать около 13 млрд долл. в индонезийский нефтеперерабатывающий сектор. В ходе панельных сессий и пленарных заседаний делового форума Россия–АСЕАН много говорилось о намерении плодотворно сотрудничать, в том числе в направлении преференциальных торговых договоренностей.

Так, министр торговли Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Вероника Никишина заявила о целесообразности использования опыта АСЕАН для перехода к многоплановому партнерству с развитой сетью преференциальных соглашений. По ее словам, установлению межблокового диалога будет способствовать налаживание рабочих контактов между ЕЭК и секретариатом АСЕАН. Это, в свою очередь, поможет создать условия для встраивания бизнеса ЕАЭС в существующие цепочки добавленной стоимости. О создании «дорожной карты» по приоритетным инвестиционным проектам и встраивании в те же цепочки под девизом «взаимосвязанность» упомянул в своем выступлении и министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев, подчеркнув заинтересованность российских госкомпаний в рынках стран АСЕАН. Председатель коллегии ЕЭК Тигран Саркисян заметил, что сегодня потребности в экономических интеграционных процессах идут впереди политических. В качестве одного из источников повышения нашей конкурентоспособности он назвал оцифровку экономик ЕАЭС путем внедрения электронных платформ для снижения издержек ведения бизнеса.

В подтверждение этого тезиса во время саммита были подписаны соглашения между управляющей компанией Российско-сингапурского делового совета ООО «Торговый дом «РСДС» и холдингом «Российская электроника» госкорпорации «Ростех», АО «РЖД Логистика» и ООО «БГ-Оптикс» на разработку модулей торгово-информационной платформы. Планируется, что платформа будет включать в себя электронную «витрину», логистический блок по доставке и транспортировке грузов, финансовый блок, разрабатываемый в партнерстве с Российским экспортным центром и РОСЭКСИМБАНКОМ, а также юридический блок, созданный при сотрудничестве с KPMG и коммерческим судом и арбитражем Сингапура. Российская IT-компания Factory of Information Technologies Asia кулуарно представила электронную платформу для повышения эффективности парковочного пространства, успешно внедренную в Джакарте, с перспективой дальнейшего продвижения продукта в крупных городах России и Азии. Малайзийская компания Silver Lake Global Payments выразила заинтересованность в создании электронной платформы для взаимодействия России и АСЕАН в финансовой сфере. Планами выхода на российский рынок поделились представители тайской компании Charoen Pokphand Foods, производителя комбикормов и животноводческих комплексов. Еще с 2006 года компания имеет филиал в Луховицах Московской области. Очевидно, российское продуктовое эмбарго подтолкнуло ее к реализации программы Kitchen of Russia, предполагающей расширение животноводческих комплексов по производству свинины и курятины в городах Московской области, Сибири и Дальнего Востока. В рамках реализации этой программы также предусмотрено профессиональное обучение российских специалистов, участвующих в конкретных проектах.

Бросалось в глаза, что представители российского бизнеса говорили о сотрудничестве довольно абстрактно, ссылались на языковой барьер и отсутствие прямого авиасообщения с рядом стран АСЕАН, а также на проблемы поиска контрагентов на незнакомых рынках. Наиболее определенно о необходимости упрощения нетарифных барьеров высказался Алексей Репик из фармацевтической компании «Р-Фарм»: «Если мы получим единое окно для входа фармацевтических продуктов на рынок АСЕАН, то есть, например, зарегистрировав продукт в Таиланде и Малайзии, автоматически получим доступ ко всем рынкам стран этого объединения, это значительно ускорит выход продуктов к потребителю». Он отметил, что для фармацевтической продукции характерны большие издержки, связанные с доказательными клиническими исследованиями, которые каждая юрисдикция требует проводить отдельно, на что уходит до 90% времени и 95% финансовых ресурсов. Говоря о создании общего рынка лекарственных средств ЕАЭС, Алексей Репик похвалил ЕЭК за конструктивную позицию по отношению к потребностям бизнеса и выразил уверенность в том, что «дорожная карта» по снятию регуляторных барьеров будет выполнена.

Тем не менее между зафиксированным в пункте 20 Сочинской декларации предложением «о создании зоны свободной торговли с АСЕАН» и существующей деловой практикой пока лежит пропасть. В условиях слабой институциональной привлекательности для иностранного капитала требуется предложить потенциальным инвесторам нечто большее, чем стандартный набор условий, который они имеют в своих экономиках. Вопрос стоит так: что должно стать стимулом для инвестирования в экономику России и ЕАЭС? Для успешного встраивания России в глобальные цепочки стоимости (ГЦС) нужно определить, на что направить силу государства и его способность к контролю: высокие экологические стандарты производства, механизмы защиты интеллектуальной собственности и инвестиций, предполагающие создание института разрешения торговых споров между инвестором и государством, или что-то другое? Этот этап развития ГЦС характеризуется декомпозицией услуг на отдельные задания с вынесением их на аутсорсинг. Сегодня курс российского рубля в совокупности с разумной политикой в сфере образования и переквалификации кадров может помочь создать конкурентное преимущество в тех видах работ, которые выполняются на аутсорсинге дистанционно. В современном мире конкурентные преимущества национальных экономик не наследуются, а создаются разумной политикой правительств.

Создание институционально однородной среды – главный стимул  интеграции

Складывается впечатление, что главным интегратором всех бизнес-процессов у нас выступает государство, а мотивом создания торговых соглашений – желание и интерес власти с фокусировкой на интересы госкомпаний, в том числе сырьевых. Договоренности фиксируются соглашениями о намерениях на высшем политическом уровне наподобие функционировавшего Совета экономической взаимопомощи во времена СССР.

Современный этап глобализации характеризуется тем, что интегратором интересов бизнеса выступает рынок, функционирующий в трансграничном режиме. Частный капитал в лице транснационального инвестора самостоятельно способен оценить уровень инвестиционной привлекательности и риски ведения бизнеса на конкретных рынках, включая качество судебной системы, законодательства в области конкуренции и уровень издержек по разрешению коммерческих споров. Под рынком в данном случае мы понимаем институционально однородную среду для трансграничного функционирования бизнеса. Функция государства состоит в заключении таких соглашений, которые предлагают наиболее удачное комплексное решение вопросов «торговля–инвестиции–услуги–интеллектуальная собственность». Современные ПТС институционального типа включают в себя, с одной стороны, обязательства на договорной основе по ускорению прохождения таможенно-пограничных процедур, а с другой – по институциональным и законодательным преобразованиям в национальных экономиках, а именно: в сфере инвестиций, услуг, конкуренции, прав интеллектуальной собственности, труда и окружающей среды.

Эти потребности объективны и произрастают из функционирования глобальных цепочек стоимости. Фрагментация производства в этих цепочках требует минимизации издержек на всем пути трансграничного следования факторов производства. Сегодня около 60% глобальной торговли, достигающей 20 трлн долл., состоит из торговли промежуточными товарами и услугами. Отличительной особенностью является возрастающая доля услуг при производстве товаров и услуг, создающих основную добавленную стоимость.

ГЦС трансформируют мир с невероятной быстротой. Во-первых, они позволяют слаборазвитым странам подключаться со своим звеном, не дожидаясь, пока собственных инвестиций будет достаточно для создания национального конкурентоспособного производства. Во-вторых, вынесение трудоемких операций в страны, которые привлекают капиталы и технологии, как правило, облагораживает их правовую и институциональную среду. Наконец, благодаря возможностям Интернета, подешевевшей логистике и усовершенствованию управленческих ноу-хау сами процессы внутри этих цепочек усложнились. ГЦС как явление – гораздо шире, чем традиционная производственная кооперация.

Проблемы в переговорах по созданию РВЭП

На сегодняшний день предложение о создании зоны свободной торговли с АСЕАН, зафиксированное в упомянутом пункте 20 Сочинской декларации, выглядит как шаг, продиктованный необходимостью встроиться в систему мегарегиональных торговых блоков, конкретно – с прицелом на РВЭП. Считается, что пилотное соглашение ЕАЭС–Вьетнам может послужить прототипом дальнейших соглашений с Сингапуром и Камбоджей.

Надо отметить, что страны АСЕАН уже с 2013 года находятся в процессе переговоров по формированию Регионального всеобъемлющего экономического партнерства. Напомним, в этот мегарегиональный проект помимо стран АСЕАН входят Индия, Китай, Новая Зеландия, Австралия, Южная Корея и Япония. На фоне неопределенности с реальными сроками ратификации ТТП Китай стремится к завершению сделки по РВЭП до конца 2016 года. Однако противоречия, во многом связанные с позицией Индии, замедляют этот процесс. Ожидается, что по результатам очередного, 13-го раунда переговоров, который состоится 12–18 июня 2016 года в Окленде (Новая Зеландия), будут заключены договоренности по двум главам РВЭП, посвященным экономической и технической кооперации.

Ожесточенные разногласия вызывает тема защиты прав интеллектуальной собственности. Можно сказать, что Япония, Южная Корея и Австралия выступают на стороне интересов крупных корпораций. Например, они лоббируют присоединение всех стран – участниц РВЭП к Международной конвенции по охране новых сортов растений, обеспечивающей признание достижений селекционеров, предоставляя им права интеллектуальной собственности на новые выведенные сорта. Механизмы получения исключительных прав собственности на улучшенные сорта растений выгодны транснациональным сельскохозяйственным корпорациям и ставят под угрозу малые и средние фермерские хозяйства в Индии, Китае, Малайзии, Индонезии, Таиланде. В свою очередь, Индия и Китай в этом вопросе настаивают на соблюдении принципов Конвенции ООН о биологическом разнообразии, закрепляющей совместное получение выгод от использования генетических ресурсов на справедливой и равной основе. Угрозу для индийских производителей лекарств-дженериков представляют принципы регулирования прав интеллектуальной собственности на фармацевтические разработки, шаблоны которых Япония привнесла в переговоры из соглашения о ТТП.

Большие ожидания возложены на либерализацию рынка услуг, предоставляемых в результате коммерческого присутствия (3-й способ поставки в соглашении ГАТС ВТО) и присутствия физических лиц (4-й способ поставки в соглашении ГАТС ВТО), однако Китай пока сопротивляется договоренностям о свободе движения рабочей силы. У стран АСЕАН уже есть успешный опыт либерализации 101 подсектора услуг и заключения 8 соглашений о взаимном признании в отношении инженерных и архитектурных услуг. Это дало большой импульс внутреннему перекрестному инвестированию, сделав АСЕАН вторым крупнейшим инвестором в регионе с инвестициями в 24,4 млрд долл. в 2014 году.

В фокусе внимания перед предстоящим раундом оказались предложения Индии по преференциальным правилам происхождения товаров. Они включают в себя двойной критерий для подтверждения происхождения – смену кода тарифной классификации и 40-процентную долю региональной добавленной стоимости. Такие правила кажутся излишне строгими для стран АСЕАН и Китая, которые дробят на мелкие звенья операции при производстве товаров и услуг в своих региональных цепочках стоимости.

Завершение переговоров по созданию РВЭП, которое изначально планировали на декабрь 2015 года, возможно только при согласовании базовых противоречий между Индией и Китаем.

Для того чтобы актуализировать свое право на участие в данном мегарегиональном проекте, Россия как страна форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) могла бы апеллировать к планам по созданию единой зоны свободной торговли АТЭС, озвученным еще в 2006 году, где РВЭП видится одним из ее системообразующих элементов. Однако поспешное присоединение к переговорам со странами РВЭП, уверенно интегрированными в цепочки стоимости по производству товаров и услуг, может повлечь за собой те же проблемы, с которыми ассоциируется присоединение России к ВТО.

Актуальность ставки на ЕАЭС сохраняется

Представляется, что главным двигателем интеграционных процессов при участии России в ближайшее время будут выступать геополитические и геостратегические мотивы. Посещение Сочи главами всех стран и правительств государств АСЕАН и встречи, которые провел Владимир Путин, продемонстрировали, что страны Юго-Восточной Азии не поддерживают политическую изоляцию России.

О том, что евразийская интеграция остается нашей важнейшей идеей, говорилось и на встрече глав – государств ЕАЭС в Астане 31 мая. Наибольших успехов ЕАЭС удалось достичь в области функционирования Таможенного союза, что характерно для традиционных ПТС тарифного типа XX века. Однако заявленные амбиции по свободе движения услуг, капитала, рабочей силы на базе сближения национальных законодательств и делегирования полномочий на наднациональный уровень, а также совершенствование Таможенного кодекса в соответствии с договоренностями Балийского пакета наделяют ЕАЭС признаками «глубокого» ПТС институционального типа XXI века. Наибольшие риски кроются в вопросах имплементации, тесно связанных с прозрачностью и эффективностью работы национальных институтов стран-участниц. Представляется, что фокус работы стран ЕАЭС должен быть направлен на реализацию обязательств, вытекающих из Соглашения по упрощению процедур торговли, заключенного в 2013 году на 9-й Министерской конференции ВТО.

Во время Петербургского международного экономического форума Владимир Путин планирует обсудить сотрудничество между ЕАЭС и ЕС с главой Еврокомиссии Жан-Клодом Юнкером. Это может стать импульсом для работы ЕЭК по наполнению реальным содержанием «дорожной карты» по синхронизации реформирования рыночной среды стран – членов союза. Регионализм XXI века можно описать формулой «наши заводы – в обмен на ваши реформы». Идея гармонизировать законодательство ЕАЭС в соответствии с нормами ЕС может стать рабочим двигателем интеграции.

Для того чтобы нащупать верный и сбалансированный стратегический ответ на изменение расстановки сил в пространстве глобального торгового регулирования, следует четко уяснить причины заключения мегарегиональных соглашений. А именно: они правовым образом оформляют потребности бизнеса, функционирующего в формате глобальных цепочек стоимости.

Независимая газета. 03.06.2016